Едва мы успели задрапироваться черным сукном, как резкий, какой-то переливчатый звонок пронесся по комнатам этой проклятой квартиры.
Прошло несколько секунд, и до нас донеслись голоса: мужской и женский.
Портьера раздвинулась, и в страшную комнату вошла высокая фигура мужчины, одетого в темно-фиолетовую сутану.
Черты лица его были резки, суровы.
На груди сверкала, переливаясь блеском драгоценных камней, большая золотая цепь.
— Ну, княгиня, что скажете? — прозвучал голос таинственного хозяина.
— Я… я в отчаянии, великий! — хрипло ответила «княгиня».
— Что с вами? Я не узнаю вашего голоса! — удивленно произнес «великий».
— Ах, я больная, я совсем простудилась. Я приехала к вам сказать, что нам… что мне угрожает смертельная опасность.
— Какая? — прозвучал насмешливый голос.
— За нами следит Путилин. Я погибла.
— Я это знаю. Но почему вы считаете себя погибшей?
— Но, боже мой, вы не знаете, что это за гениальный сыщик! Ни одно дело не остается нераскрытым, раз он за него принимается.
— Вы так думаете? Но вы, дитя мое, забываете одно: с таким противником, как я, вашему прославленному сыщику не приходилось еще бороться. Или вы не верите в меня?
Голос «великого» прозвучал резко, властно.
— Не знаю, не знаю, — с отчаянием воскликнула княгиня. — Я знаю только одно, что у меня под ногами точно наклонная плоскость… Я чувствую, что я лечу по ней… Мне страшно, мне страшно!
— Вы не верите в то, что я обладаю чудесной силой и властью дать человеку вечную жизнь, вечную молодость и красоту? Вы усомнились в этом, несчастная?
Голос чудодея теперь гремел.
— Если обнаружится… если он, этот страшный сыщик, раскроет все, я погибла… Ах, что вы со мною сделали!
«Княгиня» закрыла лицо, вернее, вуаль обеими руками и зарыдала.
— Это ни на что не похоже! — гневно вырвалось у «великого». — Неужели вы полагаете, что я, вновь возродившийся Калиостро, слабее какого-то сыщика? Ну, успокойтесь, княгиня, успокойтесь, мое милое дитя! Я вас не узнаю совсем… Будьте покойны, верьте мне, что о бриллиантах никто никогда не узнает. Вы ведь отлично знаете, на что мне нужны они. Вы знаете, как делается тот чудесный всемогущий эликсир, с помощью которого вы можете быть вечно любимы, вечно молоды, прекрасны? С помощью расплавленных бриллиантов. Целые века люди ломали голову над разрешением этой величайшей тайны жизни, и вот наконец я разрешил эту проблему. Из горсти бриллиантов и других драгоценных камней получается несколько капель, всего несколько капель эликсира жизни. Эти капли пропускаются не через уголь, а через золото.
— Не знаю… Я начинаю сомневаться… мне все это непонятно…
— Как?! — загремел опять воскресший Калиостро. — Вы бросаете мне в лицо обвинение в шарлатанстве? Мне? Вы с ума сошли, княгиня!
— Я… я умоляю вас, оставьте меня в покое… Мне не надо вашего эликсира, мне ничего не надо, сделайте только так, чтобы это осталось в тайне.
Несколько секунд царило молчание.
— А вы… вы привезли деньги? — нарушил его кудесник.
— Нет, нет! Я не пойду на это! С меня довольно и одного ужаса.
— Дело нельзя останавливать на полпути. Я настаиваю, чтобы вы завтра привезли ту сумму, которую я назначил.
— Ни за что! — истерично выкликнула «княгиня». — Вы — плут!
— А, вот как?!
В голосе «Калиостро» послышались гнев и затаенная угроза.
— Вы это сделаете, любезная княгиня, ибо вы в моих руках. Я вас попросил бы вспомнить о той пачке писем, которую вы передали мне и над которой я обещал произвести известные заклинания, дабы вернуть вам любовь вашего некогда пламенного друга сердца, вдруг охладевшего к вам.
— Я погибла! — простонала «княгиня». — Негодяй! Вы воспользовались моей глупостью… Я поверила вам, как святому отцу.
— Xa-xa-xa! — насмешливо расхохотался «Калиостро». — Но разве святых отцов просят быть пособниками в романтических похождениях-адюльтерах? Слушайте, бросьте всю эту комедию, и все пойдет отлично. Привезите завтра эти деньги, и вы получите от меня и эликсир, и пачку ваших писем, завороженных, ха-ха-ха, мною!
— Что мне делать? Что мне делать? — воскликнула «княгиня».
— Вам делать теперь больше нечего, теперь буду делать я! — загремел громовым голосом Путилин, выскакивая из аналоя.
Крик ужаса, смертельного страха огласил страшную комнату.
С перекошенным, побелевшим лицом отпрянул к стене и замер Калиостро девятнадцатого века.
Руки его были протянуты вперед, словно он хотел защититься от страшного привидения, от самого Сатаны.
— Что это?.. Кто это?.. — лепетал негодяй в фиолетовой сутане.
— Что это, спрашиваете вы, святой отец? Это последний акт маскарада, и не вчерашнего только, а того маскарада, который вы проделывали так долго. Кто я? Извольте, я вам скажу: я — Путилин.
Яростный вопль бешенства прокатился под черным потолком таинственной комнаты.
— Ни с места, «великий брат» — Кржинецкий! Эта штучка будет пострашнее ваших черепов и аналоев.
И великий сыщик направил на «мага» и «волшебника» револьвер.
— Ну-с, ведите теперь нас в ваш кабинет, господин Калиостро.
Послушно, покорно, как автомат, пошел впереди нас мошенник-масон.
Сзади него шел Путилин с револьвером в руке.
Когда мы вошли в кабинет его, Путилин указал на кресло.
— Ну-с, садитесь, брат Кржинецкий и давайте поговорим. Скажите, кроме графини С. и княгини Д., многих еще других пощипали вы «ad majorem Dei gloriam» — «для вящей славы Бога»?
Взгляд смертельной ненависти был ответом на этот вопрос.
— Я советовал бы вам, почтенный святой отец, не играть со мной в молчанку. Я вам объясню, почему. Если вы чистосердечно покаетесь во всех ваших проделках и возвратите то, что награбили, то… по всей вероятности, я поверну дело так, что вас просто вышлют из Петербурга. В противном случае — берегитесь! Я вас упрячу туда, где не помогут вам все ваши ордена и братства. Прежде всего потрудитесь отдать бриллианты и письма княгини и деньги графа. Да, ну, живее, живее!..
Изрыгая проклятия, столь мало идущие к духовному одеянию, негодяй направился к вделанному в стене потайному шкафику.
Через полчаса мы везли «Калиостро» и его черного слугу. Агент Х. остался до прибытия властей в «таинственном» доме.
Две воровки
На другой день в 11 часов дня мы входили в квартиру графа С.
Он встретил нас со своей обычной надменностью.
— Что нового, господин Путилин?
