— И ты думаешь…
— Почти уверен, что Киршевский получил подобный укол. Эх, вы, доктора ученые. Нужно тебе сказать, что почтеннейшая «Золотая Ручка» имеет обыкновение носить с собой многие «игрушки», довольно смертельные для взрослых ребят мужского пола.
Не успел Путилин произнести это, как дверь кабинета порывисто распахнулась и в него вбежала красивая молодая девушка.
За ней, еле поспевая, неслись агенты и помощник Путилина.
— Куда вы? Постойте! Кто вы? — слышались испуганные возгласы.
— Мне надо Путилина! Мне надо начальника! — взволнованно кричала девушка.
Несомненно — еврейка, поразительной красоты. Пряди черных волос выбивались из-под белого шелкового шарфа, наброшенного на голову. Глаза горели нестерпимым блеском, грудь высоко поднималась.
— Что вам угодно? — быстро подошел к девушке Путилин.
— Вы… вы — Путилин?
— Да. Идите, господа! — отдал он приказ дежурным агентам.
Странная посетительница бессильно опустилась в кресло.
— Я… я пришла к вам сказать: берегитесь, на вас готовится покушение.
— Кто вы? — спокойно спросил Путилин, беря девушку за руку.
— Я — Азра.
— Азра? Какое красивое имя… Вы еврейка?
— Да.
— Что же вам надо от меня, мое милое дитя?
Девушка истерично заплакала.
— Вас хотят убить. Примите меры предосторожности!
— И убить меня хочет Сонька Блумштейн?
Эффект этих слов был поразительный! Девушка задрожала.
— Вы… вы это знаете? Откуда?
— Это — мое уж дело, дитя мое. А вы лучше скажите, что привело вас ко мне? Вы ведь предательство совершаете, свою единокровную одноплеменку выдаете.
Азра молчала.
— Ревность? — тихо спросил девушку великий серцевед-сыщик.
Азра задрожала вся, вскочила, как разъяренная молодая тигрица.
— Да, да! Ревность, безумная ревность! Я ненавижу ее, проклинаю ее, потому что она отнимает у меня моего жениха.
— Он, ваш жених, любит вас?
— О, да!
— Так под страхом чего же «Золотая Ручка» действует на него?
— Под страхом смерти. Сегодня она сказала ему: «Выбирай: или смерть, или Азра». О, господин Путилин, она убьет его, вы не знаете, какая это ужасная женщина! Мы, евреи, многие ее проклинаем.
— Я знаю ее, дитя мое. Два раза она выскальзывала из моих рук. Надеюсь, на этот раз попадется. Как же она хотела убить меня?
— Не знаю, не знаю… Слушайте, милый генерал, я вам все открою, и где она, и как ее взять, только вы дайте мне обещание, что не тронете ни меня, ни моего жениха, ни дядю моего, Финкельзона.
— Хорошо, — улыбнулся концами губ Путилин.
— Так слушайте…
И Азра начала свою предательскую исповедь.
Как искренно звучал голос ее, какая неподдельная скорбь слышалась в нем!
Она рассказала все о приезде Соньки Блумштейн, о том, где она остановилась, что она намерена делать.
— Вы должны приехать сейчас же, пока она не удрала. О, спасите нас от этой страшной женщины!
Я с радостью внимал словам Азры, ликуя за моего великого друга.
«Слава богу, ему легче будет распутать это темное, мрачное дело. Шутка сказать: сама Золотая Ручка сейчас будет в его руках!»
Лицо Путилина было бесстрастно.
— Мы поедем вместе? — быстро спросил он Азру.
— Н… нет, нет, что вы! — замахала та руками. — Она тогда сразу догадается, кто ее выдал, а я боюсь ее… месть ее может быть ужасна. Я поеду сейчас одна туда — вы приезжайте вскоре.
— Хорошо. До свидания, милое дитя. Поезжайте. Я скоро приеду.
И когда молодая еврейка нервной походкой вышла из кабинета, я захлопал в ладоши.
— Поздравляю тебя! Дело кончено. Ты блестяще утрешь нос и судебному следователю, и этим надоедливым репортерам.
Путилин насмешливо поглядел на меня.
— Ты полагаешь, что дело уже кончено?
— Ну, разумеется. Раз преступница будет в твоих руках, о чем же толковать?
— Гм. А по-моему, дело только начинается.
— Как так?
— Очень просто, очень просто. Погоди, мне надо немного заняться собою.
То, что в соседней комнате — гардеробной — Путилин начал проделывать с собой, привело меня в изумление. Он надел на себя, под платье, какое-то особенное толстое просмоленное трико.
— Это для чего же?
— Чтоб… комары не кусали, — тихо рассмеялся он. — Слушай, доктор, сейчас я буду подвергаться смертельной опасности. Если мне удастся избежать ее — ты можешь порадоваться за своего друга. О, эти Азры, эти Азры!
Путилин позвонил.
— Наряд из пяти агентов! Живо, живо!
Он стал тихо отдавать приказания.
— Итак, доктор, не правда ли, какая милая девушка эта Азра?
— О, да!
— Ты ей сочувствуешь?
— Разумеется… Она попала в подло-преступные руки.
— Браво! Ты удивительно проникновенный и проницательный человек, — усмехнулся Путилин, кладя в карман револьвер. — Ну, пожелай мне поймать… «Золотую Ручку»!
Западня. Лицом к лицу. Бегство «Золотой ручки»
Путилин подошел к трехэтажному дому на Подъяческой улице. Часовой магазин Финкельзона был закрыт ставнями.
Великий сыщик вошел во двор и поднялся по лестнице.
«Золотых дел мастер Л. Финкельзон», — гласила медная дощечка на двери.
Путилин нажал кнопку звонка. Почти в ту же секунду дверь отворилась.
На пороге стояла Азра.
— Приехали?! — вырвался у нее полуподавленный крик радости.
— Как видите.
— Одни?
— Один.
— А не боитесь?
— Я ничего не боюсь, дитя мое. Я — Путилин, видевший смерть сотни раз. Она тут?
— Кто там, Азра? — послышался женский голос.
— Водопроводчик пришел, Соня, — громко ответила еврейка-«предательница».
— Где она?
— Направо, в комнате… Там — полутемно… идите туда, берите ее.
— А больше никого нет?
— Никого.
И только Азра успела произнести это слово, как Путилин железной рукой схватил ее за горло, набросив ей на рот резиновую повязку и, вытащив ее из дверей, передал на руки двум подоспевшим агентам.
— Держите змею! Она хотела ловко предать меня, но… но я разгадал тебя, милая Азра.
