То, что я сегодня днем принял за хаос, как оказалось, и не было хаосом вообще. Город освещали костры и пожары, в пляшущем свете которых краснокожие убивали краснокожих. Убивали за любую блестяшку. Золотые зубы просто выбивали прикладами гром-палок. Девушек никто уже и не пытался затащить в укромное место — насиловали прямо на улицах, выстроившись в очереди к каждой жертве. И жертва не всегда доживала до момента, когда черед доходил до последних.
В воздухе пахло гарью, кровью и порохом. Несколько рогатых, опьяненных беспределом и безнаказанностью, пытались даже напасть на хорошо вооруженную колонну автомобилей, возглавляемую гигантским охотничьим грузовиком, но мы сразу отправляли их на тот свет, поливая свинцовым дождем. Колеса постоянно наезжали на разбросанный хлам и мертвые тела. Мы приближались к «Великому Хану», где укрепился Хадаш с оставшимися верными ему силами.
Стены отеля, некогда белоснежные, но сейчас закопченные во многих местах, уходили далеко ввысь. То здесь, то там в окнах, половина за которых лишилась стекол, мелькали вспышки автоматного огня. Атакующие вяло постреливали в ответ, находясь на безопасном расстоянии. Изредка грохал Зверобой хана, озаряя последний этаж яркими сполохами. Но в темноте, в дыму, с такой дистанции мазал даже Хадаш.
Такая дуэль грозила затянуться надолго.
— Сейчас бы 203-миллиметровую гаубицу, — мечтательно протянул я.
— Кто бы раньше сказал… — проворчал Ашбаш.
— А у тебя есть? — удивился я.
— Нет, — быстро ответил волосатик. — У меня ничего нет… это ж до завтрашнего вечера придется ждать, пока ее притащат.
Проторчать в городе, пропитанном кровью и ненависть еще сутки я был не готов. А отомстить Хадашу за Лафера хотелось неимоверно. Подвинув водителя, я сам занял место за рулем гигантской махины.
— Кто на штурм — все за мной! — прокричал я и утопил педаль газа.
Самосвал, взревев мотором мощностью в несколько тысяч лошадей, едва не встав на дыбы, понесся через площадь к стеклянным дверям высотки. Огромные колеса раздавили ограждения газона, как яичную скорлупу. Фонтан, встретившись с бампером, разлетелся в каменную пыль.
Осажденные, увидев угрозу, переместили огонь на меня. По обшивке застучали пули, но не зря заядлый охотник обшил свою игрушку броней. Конечно, хан не предполагал, что этот титан восстанет против него же самого. Но плиты предназначались для защиты от рогов многорога, автоматные пули останавливали, как стенка — горох.
Гулко хлопнула граната, взорвавшаяся в метре от монстра, осыпавшая машину шрапнелью и осколками гранитной брусчатки. Зверобой легендарного Воропаева тоже бахал гораздо быстрее, но я-то знал, что уже после первого выстрела из этой пушки невозможно нормально стрелять. А Хадаш популял уже на славу…
Черт заметно запаздывал с углом упреждения. Не знаю, откуда, но я был уверен, что скаг точно знал, что за рулем нахожусь я.
В зеркале маячили фары еще нескольких смельчаков, решивших повторить мой подвиг. Одному повезло меньше, чем мне — очередная граната вошла прямо в решетку радиатора, превратив пикап в огненный шар.
Последнюю преграду — мной многострадальный джип, грузовик смял в лепешку, словно спичечный коробок. Внедорожник на прощание пискнул сигналом и прекратил свое бренное существование. Уже окончательно.
Через секунду я оказался в полной безопасности для стрелков с верхних этажей — сперва под массивным козырьком над входом в отель, а мгновение спустя, протаранив стеклянные двери — в самом «Великом Хане». Припечатав бампером голову одного из защитников здания к центральной колонне, я остановил чудовищное порождение извращенного гения Хадаша.
Следом в фойе залетел еще один автомобиль. По нам сразу открыли плотный огонь. Стреляли из-за колонн и из дверного проема, ведущего к лестничным маршам. Повстанцев из второй машины превратили в решето еще до того, как пикап успел затормозить.
Укрывшись за бронелистом, я ответил несколькими короткими очередями. Скаги из кузова тоже палили почем зря, но противник занял очень удачную позицию. Все впустую.
— Может, гранатой? — предложил Калаш.
— Дай сюда…
Я забрал у лидера бунтовщиков две гранаты, засунул предохранительные скобы за ремень и вскарабкался на капот. Оттуда — на кабину, и, подпрыгнув, зацепился за украшение в виде рогатой головы. Внизу завизжал покрышками очередной автомобиль. И снова — гантрак, начисто лишенный защиты. Они там что, издеваются, или Ашбаш просто шлет неугодных на убой?
Осажденные занялись новым объектом, не замечая мой маневр. Подтянувшись, я раскачался на руках и закинул ногу на край бельэтажа. Перемахнув через перила, я оказался в недосягаемости огня оборонявшихся.
С верхотуры я смог по-настоящему оценить размеры зала. Если раньше посетители отеля казались мелкими букашками, то теперь в огромном пространстве потерялся даже карьерный самосвал! Он смотрелся, словно игрушечный.
Но мне некогда было любоваться открывшимся видом. Пробежав по полированному граниту, засев за кадкой с фикусом, я метнул обе гранаты, накрыв позицию защитников хана оглушительным взрывом. Кто-то истошно завопил. С потолка посыпалась штукатурка, фойе заволокло дымом и пылью. Огневая точка замолкла.
Но осталась еще одна — на лестничном марше. И как добраться до туда, я не представлял. Зато Калаш, воспользовавшись дымомаскировкой, сиганул к пулемету технички. Инопланетянин рванул рычаг затвора и зажал гашетку, заполонив помещение тяжелым грохотом настоящей мужской игрушки.
Пули крошили колонны и прошивали стены, будто бумажные. Из пылевого облака вылетело несколько трассеров, но все прошли достаточно далеко от стрелка. Пулемет пожирал ленту, уничтожая перегородку лестничного пролета, не представляющую серьезного препятствия для калибра в 12,7 миллиметров.
Израсходовав боезапас, оружие замолчало. В ушах еще долго стоял звон. Но, главное, в ответ никто не стрелял. Потомок Великого Хана, радостно оскалившись, показал мне большой палец. Я в ответ постучал себя кулаком по лбу. Какие-то рамки приличия тоже надо соблюдать.
Когда пыль рассеялась, я увидел гигантскую брешь, словно выгрызенную огромным хищником — пожирателем бетона. На полу, среди каменной крошки, лежали останки неизвестного количества чертей, нашинкованных крупным калибром в мелкий винегрет, обильно политый кровью.
— Чего стоим, кого ждем? — поинтересовался невесть откуда появившийся Ашбаш.
Людоед тащил за собой упирающегося Шашана. Он вовсе не горел желанием воевать.
— Этот-то нам зачем? — удивился я.
— Чтобы неверную жену покарал, — пояснил хан. — Давайте, вперед! Я прямо молодым себя чувствую, клянусь Тилисом, Единым В Трех Ликах!
Инопланетян все прибывало. Хрустя башмаками по осколкам битого стекла и колотого бетона, устилающего пол, они заполняли фойе. Казалось, им не будет конца. С такой толпой в самом деле можно смело идти вперед.
