Вот и выход из этих катакомб в какие-то внутренние залы. Если бы не моё многократно обострившееся зрение, то без плетения ночного видения мне бы не обойтись. Ну а сейчас я нашёл то место, куда пришла колонна.
Заползаю на край карниза. Не стал светиться напротив выхода из туннеля. Вдруг этот караван не единственный или тут охрана с дозором ходит. В общем, не знаю. Но лучше перестраховаться.
Приглядываюсь вниз. Зал очень хорошо освещён. И свет исходит не только от факелов, которые держат в руках люди, но и от стен, и от потолка. Отовсюду.
Однако главное во всём этом другое. В зале чувствуется очень сильный магический фон. И он почему-то не выходит за пределы зала, иначе такое мощное излучение я заметил бы ещё в туннеле.
Фон тут нереально сильный. Примерно такой же, каким он был в пылающем городе древних. Как я понял, меня спасало только то, что моя аура стала усиленно поглощать всю магическую энергию, разлитую вокруг. Но даже с таким неожиданным бонусом мне здесь долго не выдержать. Как же тогда живут здесь те, из каравана?
А они явно здесь чувствуют себя как дома. Приведённых рабов завели в какое-то помещение и там заперли. Странно. Те даже не сопротивляются. Их сопровождал везде всего один человек.
Осторожно спускаюсь ниже. Нужно рассмотреть неизвестных и то, что они делают.
«Вот чёрт», – приглядевшись, чертыхнулся я.
С людьми этих странных существ я сравнил рано. Хотя, если ориентироваться только по видимой ауре, они были почти полностью похожи на нас. Но вот внешне… Я ксенофобом никогда не был. Но у них какие-то тараканьи лица. Фасетчатые глаза. Жвалы. Всё же остальное тело вполне человеческое.
В мою сторону идут двое. Вроде меня не видят.
Раздаётся какой-то стрёкот и верещание. Видимо, это их речь. Однако для меня это сплошная абракадабра.
Осматриваю их вооружение и экипировку. Кроме каких-то странных палок, прицепленных к поясам, у них ничего нет. На местном фоне не очень понятно, но мне кажется, что эти палки какие-то артефакты.
Двое, посовещавшись, ну, или поговорив, отходят обратно, и один из них направляется к загону с эльфами, а потом выводит оттуда маленькую девочку в платьице.
«Да как они вообще до сюда добрались через Ледяные пустоши в такой-то одежде?» – удивляюсь я.
Непонятно. Вроде верхнюю одежду с неё никто не снимал.
Ну и зачем им девочка?
Один из тараканов встаёт напротив малышки, и я чувствую сильнейшею волну магии, направленную в её сторону.
«Так вот почему нет никакой реакции, – понимаю я, – эти твари эмпаты. Но эльфы-то им зачем?»
Ответ стал очевиден, когда ребёнка провели к какому-то огромному казану. Два подошедших таракана вытащили оттуда порубленное на части тело и стали раздевать девочку.
Всё ясно. Это Пустоши. Еды здесь нет по определению, кроме как охотиться на ледяных монстров.
Но те ещё более опасны, чем эти твари. И этим тараканам нужно чем-то питаться. Вот они и нашли для себя выход.
Но вопрос остался открытым: откуда здесь эти странные эльфы?
Ладно. Разберусь с этим чуть позже. А сейчас работаем.
Ауры у тараканов не защищены. Да и от кого здесь этим местным радиоактивным магическим тараканам защищаться?
Прикрепляю на всех плетение паралича.
Я их всё равно не понимаю, поэтому допрашивать не буду и прикрепляю ещё своё плетение, которое обычно взрывает камни. Тут оно будет разрывать на кусочки кое-что другое. А энергии для их активации хоть залейся. Тут ею всё пропитано. На любой вкус, цвет и выбор.
Активация. Мгновение – и по залу разлетаются ошмётки тараканов.
Быстро спускаюсь и бегу к девочке, которую, как я понял, собирались приготовить на ужин. Но она смотрит на меня остекленевшим взглядом. И что делать?
Эмпатия – это прямое воздействие на мозг, и, чтобы вывести подвергнувшегося из этого состояния, нужно или уничтожить источник сигнала, или найти более сильного эмпата. У меня, к сожалению, таких способностей не было. Это не магия разума. Это врождённые способности.
Я думал, что источник – кто-то из тех тараканов, что находились в зале. Но оказалось, это не так.
Думаем. Разыскать того, кто был истинным подавителем их воли, не получится. Где я его найду в этих лабиринтах?
Но тут что-то не сходится.
Я точно помню количество аур людей, которые были в том караване. Вернее, количество аур этих тараканов. И все они лежат сейчас здесь. А коль эльфы были подчинены этому излучению ещё тогда, то и источник подавления сознания должен был быть в том караване. Значит, это кто-то не из тараканов.
Беру девочку за руку и отвожу её в центр зала, а сам оглядываюсь вокруг.
Что из всего сразу бросается в глаза?
Хм. А вот это и бросается. Если бы эту штуку так не забрызгало мясом, кровью и ошмётками тараканов, я обратил бы на неё внимание гораздо раньше.
Нахожу какую-то относительно чистую тряпицу. И протираю странный агрегат. Магией от него не тянет. Но слишком уж он не вписывается в окружающую обстановку. Хотя бы тем, что на нём есть монитор и какие-то клавиши со странными символами. К рунному алфавиту древних они не имеют никакого отношения. Да и анализатор ничего о них сообщить не может.
Но что я точно могу сказать, так это то, что эта штука работает. На экране горят какие-то значки. Те же символы, что и на клавиатуре.
Подхожу к одному из тараканов. Беру ту палку, на которую обратил внимание, когда разглядывал их. На ней тоже два символа из тех, что есть на клавиатуре. Значит, это что-то типа компьютера. А как выключить любое техническое устройство, знает каждый житель моей родины, богатой на разных Кулибиных.
Наношу на агрегат вязь рун. А почему нет? Чем эта фигня хуже камня или того же таракана? Она мне не нужна, хотя, конечно, и интересна в плане исследований. Но необходимо понимать, когда нужно что-то оставить и когда чем-то пожертвовать. Тем более мне надо освободить эльфов из-под этого странного влияния. А сколько здесь бегает этих непонятных двуногих, я не знаю. Поэтому долго задерживаться тут лучше не буду.
Беру девочку за руку и отвожу её за угол.
Активация. Бабахнуло знатно. Зря я вписал руну усиления, которую использовал в мире Нелии.
И почти мгновенно девочка, которую я держал за руку, заверещала:
– Гаалы! Мама, гаалы!
Ну, хотя бы одно слово из того, что она произнесла, вернее, прокричала, я понял.
– Тихо, – говорю ей я, – тихо.
Она мгновенно успокаивается и смотрит на меня.
– Хуман? – удивлённо спрашивает у меня.
– Угу, – отвечаю ей и выхожу в зал.
Неизвестно где
