Не хотелось думать о себе как об элитнике, да только кто его спрашивает? И для иммунных, и для внешников он тот еще кошмар, не пожалеют никаких сил и средств, чтобы от него избавиться.
«Сфера восприятия» уже почти пришла в норму после взрыва, поэтому стаю Трэш почуял с пары сотен метров. Сначала внимания не обратил, думал мимо промчаться, но чем ближе, тем богаче ароматы, начал улавливать знакомые нотки.
Это оказались те самые зараженные, которые устроили было конфликт за территорию, а затем косвенно помогли в ночной схватке против отряда бубновых. Трэш, не выдавая себя, установил, что стаю изрядно потрепали, в ней осталось всего четыре особи. Вожак все еще жив, только ранен, лишился половины руки. До рубера прилично не дорос, броня слабоватая, такое могла с ним сотворить даже пуля из крупнокалиберного пулемета с приличной дистанции, достаточно удачно попасть.
Трэшу ничего от мертвяков не требовалось, но, определив, что все зараженные в той или иной мере покалечены, решил проявить благородство, если это так можно назвать. Надо их хотя бы предупредить, что в окрестностях скоро станет очень некомфортно. Не следует им находиться там, где вот-вот начнут работать поисковые команды.
При виде Трэша вожак отбросил дурно благоухающую коровью кость, кем-то давно и тщательно обглоданную, после чего принял угрожающую позу, заурчал, вытянул уцелевшую руку, зловеще растопырив когти.
Ничуть не устрашившись, Трэш самым благодушным тоном проурчал:
– Привет, дружище. Смотрю, у тебя плохие времена?
– Это наша еда! Не смотри на нее! Иди мимо! Не останавливайся!
– Даже не надейся, хоть на коленях уговаривай, я к этой вонючей кости не прикоснусь.
– Иди-иди! Я здесь Первый! Здесь вся еда моя!
Трэш было начал объяснять, что скоро он и его дружки сами станут едой, но вдруг осекся. Он ощутил что-то новое. Он вдруг понял, что эта стая оказалась не просто в «сфере восприятия», она попала в сферу куда более меньшего радиуса, которую можно назвать…
Можно назвать «сферой контроля». В голове вспыхнула картинка, напоминающая давнее, почти забытое. Командная компьютерная игра, в интерфейсе которой для каждого члена команды отводилось свое место, с иконкой облика, с некоторой терминологией и параметрами персонажа.
Он понял, что в состоянии повторить это в реальности, здесь и сейчас. Может превратить эту стаю в свою команду и потом управлять действиями каждого зараженного в ней. Если, конечно, подчинит их своей воле.
Да ведь он с их помощью сможет…
Вот же черт! Да он может даже движениями их пальцев управлять, если полностью возьмет под свой контроль! Проблема никуда не годных рук решена, он сможет работать чужими так же качественно, как некогда своими!
А это открывает такие перспективы, что дух захватывает.
Он сможет изготавливать такие детонаторы, которые будут срабатывать с гарантией в сто процентов.
Да что там детонаторы?.. Слишком мелко берет. Руки начинающих зараженных ничем не отличаются от человеческих, но это еще не значит, что конечности развитых тварей ни на что не годны. Да, им сложно использовать предметы, созданные под человеческие ладони, но кто мешает их адаптировать?
С такими возможностями – никто.
Трэш погрузился в мечты, представляя, как под его руководством появляется целое воинство, каждый боец которого защищен совершенной биологической броней, дополненной банальными кевларом, сталью и керамикой. Уязвимые затылки можно прикрыть модифицированными шлемами, самые жизненно важные точки прикрыть в два-три слоя крепкими материалами.
И не забыть о вооружении. Что мешает переделать крупнокалиберный пулемет таким образом, чтобы спуск можно было нажимать почти негнущимися ороговелыми пальцами? Подвесить ленту на двести патронов и пустить такого пехотинца на острие атаки. Убить бронированного зараженного непросто, а вот сам он способен подавить целую толпу своим огнем.
А другие будут его поддерживать: огнем из пулеметов и гранатометов, которые обычному человеку не поднять. Но для развитых тварей это не проблема.
И для себя можно что-нибудь сотворить. Дополнительную броню – само собой. И оружие. Допустим, автоматический гранатомет или…
Трэш мысленно ухмыльнулся. Нет, не нужен ему гранатомет, ему нужна винтовка. Но это будет всем винтовкам винтовка. Враги, узнав про нее, будут морально раздавлены.
Да у них прачечная не будет успевать штаны отстирывать.
– Иди уже отсюда! Тебе что-то непонятно? Я здесь Первый! Здесь все мое! Иди мимо! – не унимался вожак стаи, угрожающе пританцовывая перед погрузившимся в сладкие грезы Трэшем.
Тот, очнувшись от вида пронесшейся перед глазами когтистой пятерни, в ответ взмахнул своей лапой, отбросив вожака метров на пять, после чего коротко и безапелляционно проурчал:
– Значит, так! Власть поменялась! Теперь здесь все мое! Я иду куда хочу, а вы идете со мной! Я Первый, ты Второй! Или я Первый, а ты мясо Второго! Выбирай!
Поверженный вожак, невозмутимо поднимаясь, со смиренным видом проурчал:
– Ты Первый, я Второй. Все понятно. Вот зачем бил? Нельзя было просто сказать? Я не тупой, я понимаю сразу.
– Это хорошо, что не тупой, но так гораздо доходчивее. Все понял? Или повторить?
– Да, Второй понял. Повторять не надо, Второй не любит, когда его бьют. И куда мы пойдем? За вкусной едой?
– Да, за вкусной едой.
– Это хорошо.
– Идти придется далеко.
– За вкусной едой не жалко далеко сходить. Она ведь вкусная.
Трэш не стал уточнять, что понятия о вкусной еде у них различаются. Стае прямо с этого момента придется изменить гастрономические предпочтения и охотничьи привычки.
Ничего, сюрприз будет. И как показывает опыт сосуществования с Чавком, при должной политике убеждения они уплетают все, что им дают, не сильно крутя носами.
Вот и эти свыкнутся с оригинальной причудой своего нового Первого.
И со многими другими причудами, которые запланированы на отдаленную перспективу.
