– Ты пока сказал всего три важных вещи, – граф снова переглянулся с горцем, на которого отшельник принципиально не обращал внимания. – Первое – мы вмешались в нехорошее и опасное дело. Второе – Завоеватель идет на Элиан и способен привести помощь, поэтому не имеет смысла дальше искать орочий флот, это займет слишком много времени. И третье – Элиан, хоть это и невозможно, почти готов к Переходу. Если со вторым и третьим хотя бы относительно ясно, то что ты подразумевал под первым?
– Опять не имею права сказать все, – вздохнул отшельник. – Поймите, вышедшие за человеческий предел имеют очень жесткие ограничения, хотя со стороны и могут показаться всемогущими. Вы влезли в противостояние между вашим наставником и кое-кем еще. Лич драгоценный ваш, между прочим, тоже вполне уверенно вел Тарринхайл к Переходу. И это изумляет до онемения, особенно если учесть его сущность. Впрочем, я не об этом, а о том, что без вас ему потребовалось бы куда больше времени и усилий, чтобы справиться со ставленниками Закона, точнее, с притворяющимися таковыми.
Он недолго помолчал, явно решая, что говорить, а что нет, затем продолжил:
– Возникновение в совершенно не готовом к этому миру такого государства, как Тарринхайл, естественно, вызвало автоматическое противодействие. На эгрегориальном уровне. Это давнее противостояние, очень давнее, между осознающими, что перейти может только солидарное общество, и не понимающими этого. И да, не только не понимающими, а намеренно пытающимися привести к высшему уровню общество эгоистов, в котором каждый сам за себя. Что удивительно, никакие неудачи не останавливают апологетов этой идеи. Никакие доказательства и аргументы на них не действуют, они остаются уверенными в собственной правоте и продолжают пытаться. Порой их попытки приводят к гибели целых вселенных, но и это они объясняют тем, что их, таких умных и креативных, не поняли и неправильно что-то сделали, отказываясь даже сомневаться в основной идее.
– В чем же заключается их основная идея? – поинтересовался Энет.
– В абсолютной свободе личности от общества, – брезгливо поморщился Киран. – В том числе в свободе от дружбы, любви, чести, веры, доброты. Имеет значение только личная сила, а все остальное не имеет значения, ибо главное – целесообразность, а мораль – устарела. К глубочайшему сожалению иногда приверженцы такой псевдосвободы все же добиваются трансформации в высшее состояние, становятся богами и даже сверхущностями, как стала бы та тварь, если бы вы не помешали. И им действительно безразличны чужие боль и смерть, ведь не они же страдают, а на других апологетам «свободы» плевать с высокого потолка.
– Да, эгоисты – те еще мрази, – согласился граф, вспомнив кое-кого из знакомых элианских аристократов. – Но как такие могут стать богами?!
– Элементарно, через жертвоприношения и забор чужой силы. Опять напоминаю о твари, сбежавшей от вас в Тарринхайле – она почти стала богом, ей до этого оставалось совсем немного. Бог, конечно, получился бы крайне ущербный, но уверенный в своем праве творить с другими разумными все, что взбредет ему в голову. Скорее всего мир Тарринхайла вскоре обезлюдел бы, если бы тварь добилась своего. Беда в том, что она – только малая часть куда большей мерзости. И справиться с этой мерзостью – ваша задача, поскольку вы первые ввязались в борьбу с ней. Теперь никто не вправе прийти на помощь – вы уже заявили о себе и своем праве на это, поэтому другие сущности вмешиваться не станут. Только если вы не справитесь и погибнете. А вы вполне можете погибнуть, невзирая на всю вашу силу. Знаний и опыта маловато пока. Хорошо еще, что носитель силы Белой Леди с вами, это многое даст – его присутствие станет для кое-кого неприятным сюрпризом.
– Для кого?! – подался вперед Энет.
– Я повторяю: сказано и так больше, чем я имел право сказать, и за это с меня еще спросят, – грустно улыбнулся отшельник. – Придется самим разбираться и искать ответы. Об одном прошу: не лезьте сразу всей толпой в ловушку, вслушивайтесь в подсказки Сил, носителями которых являетесь. А теперь буду прощаться. Если решишь, что пришло время учиться, позови меня через ментал. Приду.
– А человек, чье тело ты занял?
– Он ничего не вспомнит, решит, что задремал.
– Что ж, спасибо за информацию, – кивнул граф. – Только если бы ты знал, как надоели эти постоянные недоговорки…
– Прекрасно знаю, – хохотнул Киран. – Сам в свое время от этого бесился. Только по-другому никогда не будет. Никто не станет разжевывать пищу и класть тебе разжеванное в рот. Подсказку я дал, дальше думай. Полезное занятие, знаешь ли.
Ощущение его присутствия исчезло, словно погасили факел. Энет посмотрел на хмурого Лека, и элианцы телепортировались прочь из кабинета архивариуса, решив не тратить время на дальнейший разговор с ним – ничего полезного старик сообщить не мог.
Мэтр Лигван открыл глаза, поднял голову со стола и потряс ею. Надо же, заснул! Видимо, слишком устал за этот суматошный день, а жаль – сил разбираться с привезенными купцом фолиантами нет. Но ничего, завтра в библиотеку можно не ходить, вот и займется. В этот момент он вспомнил о гостях, однако тех уже не было, похоже ушли, пока хозяин кабинета дремал. Что ж, пусть улыбнется им удача в нелегком деле!
Выслушав рассказ Энета с Леком, остальные четверо задумались. Явление Кирана оказалось совершенно неожиданным, а уж его откровения вообще заставляли ежиться. С чем же они столкнулись-то? При этом все четко осознавали, что не имеют права бросать дело на полпути. Эта уверенность шла из глубин души – Силы ясно давали понять своим носителям, что дело обстоит именно так.
– Хотел бы я понять, что все это значит… – недовольно пробурчал лич. – Значит, мое желание создать страну, в которой разумные относились бы друг к другу хотя бы терпимо, стало кому-то очень сильному поперек горла? Неудивительно. И ожидаемо.
– Удивительно, что у вас вообще хоть что-то получилось, – хмыкнул Тинувиэль.
– Вам, в Элиане, это тоже удалось.
– Но у нас такое общество строилось медленно, только в последнее время все ускорилось.
– Не все так просто… – покачал головой Повелитель. – У меня начало что-то получаться только после того, как я преодолел определенный уровень знаний и мастерства. Носителем силы Госпожи я был давно, но сколько усилий оказалось потрачено впустую, прежде чем хоть что-то начало получаться…
– Иначе, думаю, и невозможно, – заметил Энет. – Причем, мне кажется, что уровень, который требуется перейти, это скорее уровень понимания, а не уровень силы или мастерства. Дорхотово копыто, сумбурно формулирую, но как иначе сказать не знаю.
– Мы тебя поняли, – кивнул Санти. – Похоже, ты прав. Вот если бы еще выяснить, понимание чего именно требуется…
– Вы путаете понимание и осознание, – вмешался лич. – Это разные вещи, очень разные. Осознают душой, а понимают разумом. И чем глубже разумный осознает основополагающие истины мироздания, именно осознает, тем он становится, наверное, лучше и духовно выше, хотя это и мало что объясняет. Но я могу сказать то, что дошло до меня лично – переходят только достигшие определенного порога этого осознания разумные и общества. Общества переходят значительно реже, и основой для этого служат взаимоотношения между их членами. Чем более эти взаимоотношения солидарны, тем больше надежды на Переход. Но дело в том, что в любом народе есть разумные-хищники, стремящиеся только к удовлетворению собственных эгоистичных желаний любой ценой. И если с ними не бороться, не перевоспитывать их детей, то самое лучшее общество постепенно будет ими разрушено изнутри. Источено, словно дерево жуками-древоточцами. Вот только борьба при помощи жестокости опять же ни к чему не приводит, только ухудшает ситуацию. Такой вот парадокс. Вы нашли свой способ борьбы, ссылая таких в другие миры, а я высылая из Тарринхайла в Светлые земли. Вот только это тоже не панацея. Главное все же, по моему мнению, не допускать эгоистов во власть, не позволять им играть какую-либо важную роль в жизни страны. На них должны смотреть с презрением, чтобы даже их дети стыдились таких родителей. Чтобы эгоистичные идеи скрывали, поскольку они вызывают общественное осуждение.
