«Нет! — вскричал про себя Теодор и метнулся к стоянке. — Скорее добраться до Охотников, кто-нибудь поможет прикончить эту тварь! Что там кричал Вангели? Домени? Домена? Если тень меня коснется, тело парализует!»
Оглянувшись еще раз, Тео понесся дальше. По правую и левую руку между деревьев что-то метнулось, утробно взрыкивая. Боковым зрением Тео выхватил косматые головы.
Нелюдимцы.
Звук битвы приблизился. Надрывно гудел рог — от этого звука тени на пару секунд замирали, давая Охотникам драгоценное время на то, чтобы проткнуть на миг обретшие плоть тела. На поляне сражались Охотники и нелюдимцы. Крики, лязганье и скрежет оружия, ледяные вопли теней уносились к небу и терялись в свинцовых облаках. Землю взрывали десятки сапог, тут и там с криками на траву падали нелюдимцы, рядом валились Охотники. Кто-то корчился, схватившись за грудь, захлебываясь предсмертными хрипами.
С холма между поляной и трактом на востоке сползали, будто гонимые ветром, тени. Они крались на четвереньках, приникая к земле, и их было так много, что зеленый холм почернел, будто покрытый черной поземкой.
Над головой рванула небо молния, вспорола оранжевым ножом тучи, и сию же секунду ливанул дождь. Косые струи били Тео по лицу, затекали за шиворот, он поскользнулся и упал, и тут же поднялся. Холм моментально стал склизким и опасным, так что, неудачно поставив ногу, можно было запросто заработать вывих. Струи дождя хлестали по поляне, гася еще тлевшие кострища. Но бой продолжался, несмотря на бурю, — напротив, в месиве дождевых капель, ветряных порывов и тяжелых ударов клинков бойня стала еще ожесточенней.
Тео растянулся на краю поляны, проехав на животе с полметра. Он попытался встать, но вскрикнул от боли: ногу свела судорога. Катаясь по земле, он перевалился на живот, вытащил нож и метнул взгляд на бушующую схватку.
Харман на пару со своим Названым волком-перекидышем отражали нападение сразу двух теней. Мужчина рухнул на землю, и тени протянули к нему руки, смыкая длинные пальцы на горле. Что-то завопил Названый и бросился на теней со спины, но в то же мгновение его хребет проткнул летящий дротик, и Охотник повалился в метре от душащих Хармана теней.
В середине поляны один из мечей сверкал зелеными вспышками. На миг тени расступились, и Теодор выхватил взглядом высокого Змеевика: юноша заносил и обрушивал на атакующих горящий меч, а в шаге от него темнела высокая фигура мэра. В руке Вангели сверкнуло, следом раздался грохот выстрела. Мэр отстреливал из револьвера нелюдимцев, лишившихся теней и бегущих к перелеску. Приученные к огромной силе помощников, без теней хозяева предпочитали удрать — ведь если они не погибнут в ближайший час, тень вернется вновь.
Скуля и пытаясь подняться, Тео не оставлял попытки найти взглядом девушек.
«Санда! Где же ты?!» — билось в голове. Он цеплялся за каждый светлый промельк, надеясь увидеть ее перепуганное личико. Или хотя бы серую накидку Шнырялы. Вдруг совсем рядом полыхнуло рыжим. Но то оказалась не Шныряла. Выскочила Иляна и бросилась к особенно высокой тени, в ногах которой скорчилась щуплая фигура в белом.
— Герма-а-а-ан! — сквозь дождь донесся испуганный крик.
Тень уже смыкала длинные руки на горле юноши, а тот смотрел на нее, широко распахнув глаза и рот.
Зашипев, Тео перевернулся на спину, чтобы встать, и в десяти шагах от себя увидел тень. Застыл. Дыра в пространстве в форме человеческого силуэта расплывалась по краям. Тень склонилась и на четвереньках поползла к юноше на самых кончиках пальцев.
Тео судорожно задрыгал ногами, отползая прочь. Рывком попытался встать, упал. В голове помутилось от выстрелов, криков, воя. Тео почудилось, он растворяется в дожде. Остался лишь страх. Гулкий, дребезжащий, пульсирующий в ушах страх.
— Помогите! — пискнул Тео, осознавая, что Охотники слишком далеко. — На помо…
Голос сорвался. Руки заскользили по мокрой траве, Тео опрокинулся на лопатки. Ноги отняло от ужаса и холода. Сердце стучало в висках — бам-бам-бам, — разрывая перепонки. Дождь хлестал траву, лицо Тео, разбивал ползущую фигуру на кусочки дыма, но тень собиралась вновь и упрямо двигалась дальше.
Тео еще раз хотел крикнуть, но из глотки вырвался лишь жалкий сип, тут же заглушенный грохотом грома.
«Конец», — подумал Тео.
Он тупо глядел, как тень склонила голову и выгнулась, протягивая к нему когтистые дымчатые руки. Пытаясь глотнуть немного воздуха и пожить еще чуть-чуть, Тео хватал ртом дождинки и моргал от капель, попадавших в глаза. Тень замерла. Будто чего-то ждала. «Чего ей нужно от меня?»
Мгновение длилось слишком долго.
И вдруг Теодор понял. Нет, почувствовал.
Какой-то древней, спрятанной на самом дне сознания, прослойкой себя.
Это его тень.
Небо расколола слепящая вспышка, поляна на мгновение озарилась светом, в глазах стало белым-бело. Следом по ушным перепонкам долбанул гром, звуковая волна прокатилась сквозь тело. Молния ударила в поляну, расколов и небо, и землю, и Теодор потерял сознание.
Медленно, очень медленно, будто преодолевая окаменение, Тео открыл глаза. Вверху неслись тучи. Подгоняемые ветром, высоко над головой пробегали облака и исчезали.
Тео вздохнул.
Тело содрогнулось от боли. Не телесной. Внутренней. Под сердцем ныло и свербело, так что каждый вздох отдавался острым уколом, но Теодор еще не понимал почему. Предчувствие. Горькое и тяжелое, оно окатило его черной волной.
Рядом раздался голос:
— Тео? Тео!
Змеевик.
Парень опустился на колени и помог Тео встать. Лицо его было бледным, на белых скулах чернела грязь. Правая бровь рассечена, кровавые потеки залили щеку.
— Ты цел?
— Кажется, да…
Тео ощупал себя, потом быстро оглянулся. Пасмурный, влажный лес стоял молчаливый и пустой. Тени сгинули.
— Пошли.
С трудом переставляя ноги, Теодор зашагал следом за Виком. Сначала широкая спина парня загораживала обзор, но когда Тео отстал и остановился перевести дыхание, ему открылось поистине ужасающее зрелище.
Ноги подкосились, дурнота подкатила к горлу. Перед Теодором — от одного холма до другого — тут и там лежали окровавленные тела Охотников и нелюдимцев. Землю изрыли сапогами и ботинками, ямы были полны дождевой воды, смешанной с кровью. В глинистом месиве валялись мечи, ножи, револьверы.
От запаха ржавчины и соли Теодора скрутило. Охотники бродили по поляне, поднимали тела своих собратьев и относили в сторону, складывая в ряд. Там же Тео увидел знакомую сгорбленную фигурку, облегченно вздохнул, и ноги сами понесли его к девушке. Он шагал к краю поляны, стараясь не смотреть по сторонам, но чувство дурноты лишь усиливалось: он то и дело выхватывал боковым зрением чье-то изрубленное или переломанное тело.
Санда всхлипывала, размазывая слезы по щекам. Теодор подошел и встал рядом. Девушка, увидев его, всхлипнула и шагнула ближе.
