Эта попытка оторваться от настоящего момента ощущается как напряжение тела и ускорение дыхания. Асаны и пранаяма учат нас быть чувствительными к ограничениям такого рода и смягчают процесс восстановления связи с настоящим. Мы понимаем, что побег от настоящего требует усилий, а возвращение происходит совершенно непринужденно. Быть здесь намного проще.
День 181
Ограниченные состояния
Тот факт, что побег от настоящего требует усилий, проливает новый свет на практику асан и пранаямы и объясняет учение дзен, согласно которому принять правильную позу означает правильно настроить свой ум. Поддерживаемый телом и дыханием, ум находится в ниродхе, а тело лишено того напряжения, которое мои учителя называют ограниченным состоянием желания, нежелания и заблуждения. Тогда ум обращается к внешним или внутренним раздражителям, ограничивая себя привычной реакцией на них. Этого не должно быть. Так должно быть. Я хочу этого. Я не хочу вот того. Эти умственные ограничения так же сказываются и на теле, и на дыхании. Ум может считать, что это – обычное дело, но тело лучше знает, как ощущаются эти ограничения.
Чем больше мы практикуемся, тем больше понимаем связь между ограниченными состояниями и нашим страданием. Непринужденно сидя и дыша, мы замечаем, что ум цепляется за что-то, и вместе с этими зацепками приходит ограничение тела и дыхания. Чтобы вернуть себе связь с настоящим, мы можем оторвать ум от того, за что он зацепился, но проще переключиться с мыслей на ощущения, используя знания, полученные от асан и пранаямы, чтобы вернуть телу непринужденный подъем, а дыханию – непринужденную глубину. Когда это начнет получаться у нас во время медитации, мы начнем видеть проявления этого в своей повседневной жизни. Сбросив ограничения, мы возвращаемся к своему телу, своему дыханию и настоящему моменту и осознаем, что у нас есть возможность выбирать, хотя мы думали, что лишены ее.
День 182
Чехарда
Страдание – это не однородный опыт. Его можно сравнить с повторяющейся время от времени игрой в чехарду, в которой ум прыгает из одного ограниченного состояния в другое. Я хочу, чтобы это произошло. Я не хочу, чтобы произошло вот то. Этого не должно было произойти. Я надеюсь, что это произойдет. Если мы не ограничены конкретным результатом, например как не опоздать на работу, мы начинаем мучиться от смутных тревог и надежд. То, что сегодня определяется как проблема с образом тела, на самом деле является затяжным пребыванием в ограниченном состоянии вокруг неприятия того, что, как нам кажется, мы имеем, и желания получить то, чего, как нам снова-таки кажется, у нас нет. Мы называем это стрессом и считаем его причиной постоянно растущего списка наших болезней. Для меня это все имеет значение. Использование своего ума, сердца и тела для того, чтобы держаться за что-то, чего на самом деле нет, заканчивается плохо.
Мои дети любят игры, в которых надо кого-то ловить или ловят их самих. Восьмилетние друзья моего сына придумали игру с ярлыками, где каждый отмеченный ярлыком становится зомби и может отмечать других. Игра продолжается, пока все, кроме одного, не станут зомби. Тот, кто остался, становится первым зомби в следующей игре. Дети постоянно играют в эту игру и никак не могут наиграться. Они всегда определяют безопасную зону, в которую можно отступить, если игра стала слишком интенсивной и игроку нужно отдышаться. Йога обеспечивает тем взрослым, которые уже наигрались в свою чехарду и нуждаются в передышке, безопасную зону. Она называется реальностью. Чтобы получить доступ к этой зоне, нам нужно настроить свой ум на настоящий момент, осознавая свое тело, свое дыхание и этот момент.
День 183
Генограммы
Я провел год, работая в отделении злоупотребления различными веществами в Кембридже (штат Массачусетс). Я входил в команду врачей, медсестер и консультантов, в распоряжении которых было от недели до десяти дней. За это время мы должны были подобрать безопасные с точки зрения медицины средства, чтобы очистить человека от того, к чему он пристрастился, и помочь ему составить план дальнейших действий на пути к исцелению. Одной из моих обязанностей в качестве консультанта было проведение вводного опроса, как только пациент выздоравливал настолько, чтобы отвечать на вопросы в течение часа. Этот опрос был первым шагом, необходимым для комплексной оценки, он помогал нам понять, как именно мы можем помочь. Это было очень ответственное задание, и я относился к нему со всей серьезностью, ведь материалы этого опроса в дальнейшем попадали в руки профессионалов с двадцатилетним стажем, которые читали все это и формировали собственное мнение, отчасти основываясь на моих записях. Опрос начинался с того, что пациент с моей помощью составлял генограмму, которая указывала, кто из членов его семьи страдал от зависимостей, кто общался с зависимыми людьми, у кого были психические заболевания. Кроме того, генограмма фиксировала все травмы в жизни пациента – от военных потрясений до жестокого обращения, перенесенного в детстве.
Эти беседы всегда вызывали перемены и в опрашиваемом, и в опрашивающем. Там, где поначалу виделся единичный случай, отдельный человек, нуждающийся в медицинской помощи для лечения своей зависимости, проявлялась одна из моделей поведения в действии. Мне кажется, генограмма, отражающая модель страдания любой семьи от ограниченных состояний – например, зависимости, которая преследует всех нас, хотим мы этого или нет, – производила бы такой же эффект. Она бы сделала нашу работу на коврике и подушке более масштабной и осведомленной.
День 184
Шотландский виски и «Пэлл Мэлл»
Символом борьбы моей семьи с действительностью был шотландский виски и сигареты «Пэлл Мэлл». Всякий раз, когда семья моей матери собиралась вместе, взрослые доставали колоду карт, пиво «Блек Лейбл», шотландский виски «Катти Сарк» и курили сигареты «Пэлл Мэлл» без фильтра одну за другой всю ночь напролет. Дети оставались без присмотра и играли в соседней комнате, в то время как голоса за карточным столом постепенно становились все громче и злее.
Истории, содержащие подобного рода сцены, обычно свидетельствуют о том, что класс, народность или семья имеют целые ветви страдающих от зависимости. Мне кажется, в этих перспективах мы видим деревья, но упускаем лес. Человечество воюет с реальностью. Все остальные наши войны – война против наркотиков, бедности, ожирения, войны, которые мы ведем друг против друга на протяжении тысячелетий, – это просто отражения нашей войны против жизни на условиях жизни. Какой бы мы ее ни видели – мелкой и незначительной или трагичной и ужасной, – это работа, которая предстоит всем нам. Это голос, который в разгар наших ограниченных состояний нашептывает нам искать мира, приносить мир, заключать мир с той жизнью, которая дана нам.
День 185
Заключение мира
Поскольку мы начали эту войну, только мы можем заключить мир. Если мы хотим прогресса, именно мы должны сделать первый шаг. Если мы хотим, чтобы что-то изменилось, мы должны попросить прощения. Если мы хотим прощения, мы должны прощать сами. Если мы хотим любви, мы должны в ней признаваться. Если мы хотим радости, мы должны наполнять ею свои сердца. Если мы верим в йогу, мы должны демонстрировать ее своим образом жизни.
