Супругами был составлен брачный контракт. Деньги мужа нас не интересуют, экс-вдова же записала в качестве своего материального вклада в семью «Кансьонеро»,
оцененное в 120 тысяч мараведис, и еще один том стихов и прозы под названием «Надежды и разочарования любви». Однако до тех пор, пока лирика не превратилась в прозу жизни в виде звенящих монет, заявления о стоимости стихов были просто декларациями. Сервантес же уже имел за плечами опыт издания подобных произведений. Он мог и делом, и советом помочь вдове друга напечатать его труды.
Мигель внимательным образом изучил рукописи Педро Лайнеса и подготовил их к изданию. 22 сентября Хуана Гайтан официально уполномочила адвоката Ортига Росу на поиски издателя литературного наследства покойного супруга. История эта закончилась ничем. Очевидно, в век упадка интереса к поэтическому творчеству не нашлось желающего вкладывать деньги в предприятие, сулившее сомнительные дивиденды.
Между тем брак экс-вдовы Педро Лайнеса и молодого Ондаро выглядел в глазах благородных родов Эскивиаса очевидным мезальянсом. К тому же мавританская кровь в жилах новобрачной не служила укреплению ее положения. Вероятно, жизнь Хуаны была в связи с этим не очень обременена контактами с женами других горожан. Но были люди, относившиеся с симпатией к Хуане. Одной из таких женщин и была, вероятно, Каталина де Паласьос, будущая теща Сервантеса.
Приехав, писатель расположился в доме у Хуаны Гайтан и ее мужа. Неподалеку жили Паласьос. Каталина де Паласьос, мать будущей невесты дона Мигеля, недавно, как и Хуана, потеряла мужа. Возможно, общее несчастье и послужило их сближению.
Муж Каталины Эрнандо де Саласар Восмедиано скончался, оставив своей половине множество проблем. Поэтому первое время после кончины супруга будущая теща была занята, как это бывает, улаживанием проблем наследства: нескольких виноградников и оливковых посадок, двухтрех домов в Толедо и его окрестностях. Однако главной ее заботой были дети: два младших сына — Франсиско (р. 1577) и Фернандо (р. 1581), которые находились на обучении у ее брата Хуана де Паласьоса, приходского священника в Эскивиасе, и девятнадцатилетняя дочь Каталина де Саласар, которой тоже надо было давать образование и выдавать замуж.
Выдать девушку замуж дело непростое, но возможное, если есть приданое. Каталине де Паласьос повезло, она познакомилась с Сервантесом, будучи в трауре по отцу, и тут же поразила в самое сердце доблестного ветерана Лепанто. И всего через два месяца после приезда в Эскивиас, 12 декабря 1584 года, автор «Дон Кихота» и Каталина де Паласьос, или де Саласар, или де Паласьос-и-Саласар, или де Саласар-и-Паласьос, или де Восмедияно, или де Саласар Восмедияно, как она также подписывалась, в церкви Санта Мариа де ла Асунсион закрепили свои отношения благословением божьим, о чем свидетельствует запись в церковной книге. Как выглядела Каталина де Паласьос? Вероятно, весьма привлекательно, если сумела за столь короткий срок не только очаровать бывалого солдата, но и заставить его пойти на такой невероятный для закоренелого холостяка шаг, как женитьба, притом столь скоропалительно. Она — молода, умеет читать и писать, что было совсем нетипично для юной девушки, и ее древняя христианская кровь абсолютна чиста, без единой капли мавританской или иудейской крови, что было очень важно. Сервантесу в то время было 37, и он почти вдвое старше своей жены, можно сказать, она ему годилась в дочери.
Некоторые исследователи полагают, что это — любовь с первого взгляда, другие, что это — брак по расчету, и только женившись, Сервантес узнал об истинном, не лучшем положении дел. В любом случае автора «Дон Кихота» можно понять — он женился на молодой, красивой девушке из хорошей семьи, одной из лучших в городе, да еще и с приданым. А Сервантес, как и все поэты, был натурой впечатлительной и эмоциональной.
Он решил ковать железо, пока горячо. Девятнадцатилетняя девушка дает согласие без колебаний. Возможно, ей хотелось выйти замуж, чтобы начать самостоятельную жизнь, а может быть, ее мать хотела поскорее избавиться хотя бы от одного из трех «детских балластов», повесив на Сервантеса будущее юной дамы. Вполне возможно, что сам писатель, несмотря на свои раны, был настолько привлекателен, что девушка не смогла устоять, во всяком случае, друзья по алжирскому плену свидетельствуют, что Сервантес «имел особую грацию во всем, потому что был необычайно скромен и рассудителен». В конце концов «брачующиеся» произнесли в церкви сакраментальное «да» и священник благословил их. Брак состоялся.
Со стороны мужа на свадьбе не присутствовал никто из-за своей занятости. Но отношения между семействами Сервантеса и Паласьос установились дружеско-доверительные. Об этом свидетельствует тот факт, что шесть месяцев спустя после составления завещания отец Мигеля Родриго де Сервантес назначил своими душеприказчиками жену донью Леонору де Кортинас и сватью Каталину де Паласьос, тещу Мигеля.
Дом, в котором обитали Паласьос, сохранился в Эскивиасе до нашего времени. Его стены помнят, что здесь в начале 1585 года проживал, смакуя радости брака, новоиспеченный муж Мигель де Сервантес, будущий создатель «Дон Кихота».
Приданое за своей женой Сервантес получит только через полтора года. Среди имущества была какая-то недвижимость, несколько небольших виноградников, живность в виде нескольких десятков кур и цыплят, еще какой-то скарб и немного денег. Однако Каталине де Паласьос стоило труда выполнить обещания по приданому дочери. Это очевидно из того, что, исполнив свои обязательства перед ее мужем, а также разделив остатки между другими детьми, Каталина де Паласьос умерла в 1588 году в такой нищете, что еле хватило на ее похороны.
Нам снова придется упомянуть и об Исабель де Сааведре. Некоторые исследователи полагают, что она была добрачным ребенком Каталины и Мигеля, отданным на воспитание Ане Франка. Как пишет К. Державин, «предположение это, впрочем, остается необоснованным, хотя и не невероятным, если учесть показную и формальную строгость патриархального уклада провинциальной дворянской семьи».
* * *
Завеса веков продолжает хранить свои тайны. Говоря о личной жизни Мигеля де Сервантеса, мы, таким образом, можем с большой долей уверенности утверждать о существовании двух женщин: Ана Франка — любовница и Каталина де Саласар — жена. И еще в потемках скрывается некая Силена, лицо почти мифическое, о ней пишет Астрана Марин, но мы о ней ничего не встречаем у более современного исследователя биографии Сервантеса Жана Канаважио. Что касается русскоязычных источников, то вся интимная жизнь писателя уместилась у К. Державина на двух страничках, и о Силене там нет ни слова. Тема любви между писателем и римской проституткой серьезными учеными вообще не рассматривается, хотя, например, в романизированной биографии Бруно Франка этому факту посвящена целая глава «Венецианка».
Теперь о детях. Существование сына Промонторио, так же как и его предполагаемой матери Силены, находится под вопросом, поскольку сам писатель лишь однажды упоминает о нем в «Путешествии на Парнас», но то был сон. Другими словами, факт рождения сына не подтверждается архивными документами, а потому не является однозначным.
