Харуз не знал, он ли заключил Флавьель в объятия или она притянула его к себе.
— Я люблю тебя! — сказал он много позже. Он ласково откинул у нее со лба пряди волос.
Они все еще сверкали, словно покрытые ледяными кристалликами, хотя внутри шалаша было довольно тепло.
— Ты об этом не пожалеешь, — пообещала она. — Я дам тебе такие силы, какими не владел ни один человек.
Харуз вспомнил про Ису и Зазар. Казалось, колдунья прочла его мысли — и засмеялась.
— Ни один человек, — повторила она. — Тем, которые остались в Ренделе, только кажется, будто они знают, что такое сила. Они едва пригубили ее. Со мной ты будешь пить ее, пить вволю.
И он снова почувствовал, что теряется в ней — чего не чувствовал прежде ни с одной женщиной. За стенами шалаша зубы ледяного дракона коротко лязгнули, словно он проглотил какое-то насекомое, и, услышав это, Флавьель рассмеялась.
Наконец он со вздохом разжал руки и потянулся за своей одеждой.
— Мне надо вернуться в лагерь. Иначе меня пойдут искать.
— Тогда я не стану тебя останавливать.
— Но как я могу уйти? Почему нам нельзя улететь на твоем ледяном драконе? А потом я поведу армии против своих новых врагов!
— Нет-нет, мой Харуз. Тебе еще какое-то время надо будет притворяться, будто ты верен Ренделу. Надо выбрать подходящий момент. И тогда, обещаю тебе, мы будем вместе, и Харуз-Покоритель с победой поведет нас в наши новые земли, и даже до самого королевского дворца Ренделшама.
Продолжая слышать ее обещания и ощущать на губах вкус ее поцелуев, он неохотно расстался с ней и отправился обратно в лагерь. Запоздало он удивлялся тому, с какой легкостью принял у Флавьель зелье. Когда-то — теперь ему казалось, что очень давно, — кто-то… его жена!., предложила ему прощальный кубок, возможно отравленный. Это должно было бы научить его осторожности. Конечно, та его давняя жена была мерзкой предательницей, и о ней не следовало бы упоминать одновременно с сияющей, блестящей Флавьель. И теперь Харуз отнюдь не ощущал действия яда: наоборот, он еще никогда не чувствовал тебя таким здоровым, таким сильным, таким уверенным в себе, как в эту минуту. Да, он готов доверить Флавьель больше, чем собственную жизнь.
Он был прав, считая, что его хватятся. Поднимаясь на холм, он увидел Чевина, который ехал во главе отряда из шести человек. Если бы они застали его в объятиях Флавьель, он не смог бы дать удовлетворительного объяснения.
Он помахал им рукой, показывая, что все в порядке.
— Мы уже начали о вас тревожиться, сударь, — сказал его заместитель, когда они съехались. — Я знаю, что вы внимательны и осторожны, но все же мы на вражеской территории.
— Как видишь, твоя тревога была беспочвенной, но я благодарю тебя за нее.
Чевин с любопытством посмотрел на него.
— Поездка, похоже, пошла вам на пользу, — заметил он. — В вас что-то изменилось.
— Я не нашел подходящего поля для битвы, но обнаружил проход, по которому, думаю, можно будет пойти навстречу нашим противникам, — с улыбкой проговорил Харуз.
«И к тому же, — добавил он про себя, — я избавился от жены, которую никогда не любил и которая обманом заставила меня на ней жениться. Она мне не жена. Я ее отвергаю».
Тут Чевин рассказал ему новости, в том числе и то, что Рохан уплыл на «Пенной деве», чтобы произвести разведку. Харуз кивнул.
— Это он удачно придумал. — Он посмотрел вверх. Пелена облаков стала еще ниже и приобрела серо-синий цвет. — По-моему, скоро начнется снегопад, к тому же сильный, — сказал он. — Какое-то время мы не сможем двигаться, но и наши враги тоже. Однако это кстати: нужно использовать появившееся время для подготовки. Юный Рохан должен скоро вернуться с теми сведениями, которые ему удастся собрать. Насколько нам известно, наши враги не потрудились ничего о нас узнать, так что это играет нам на руку. Во второй половине дня мы устроим совет всех генералов и их заместителей и разработаем планы нападения.
Прошло три дня, а Маркла не вставала с постели. Ее состояние постоянно ухудшалось, но она скрывала это от Рюты и остальной прислуги. Она только сказала им, что чувствует легкое недомогание и тоскует по уехавшему супругу. Рюта смела осколки с ее туалетного столика и ухаживала за своей госпожой — в той степени, в какой Маркла это допускала.
Оставшись в столь необходимом ей одиночестве, Маркла могла быть честной сама с собой. Теперь уже не имело смысла уговаривать себя, что просто съела что-то нехорошее и получила несварение желудка. Ее попытка убить Харуза на безопасном расстоянии не только провалилась, но, похоже, погубила при этом ее саму.
Однако еще не все потеряно. У нее еще остался один способ отомстить ему. Если она поспешит.
Маркла выбралась из постели и облачилась в свой лучший наряд, изумляясь тому, насколько она стала слабой и худой. Казалось, ее тело тает изнутри. Приказав заложить карету, она отправилась в Ренделшам, а там — во дворец. Иса примет ее без предварительной договоренности: в прошлом вдовствующая королева уже это делала.
Когда Маркла, тяжело опираясь на толстую клюку, с трудом приковыляла в личные покои Исы, королева побледнела.
— Ваше величество, — прошелестела Маркла, — позвольте мне не тратить силы на церемонии. Больше того, позвольте мне не тратить их вообще.
— Маркла! Тебе следовало оставаться дома, в постели. Ты больна!
— Нет, ваше величество. Я мертва.
Вдовствующая королева замахала на своих фрейлин, гоня их из комнаты, и собственноручно придвинула Маркле кресло. Та с облегчением рухнула в него и с благодарностью приняла чашку пряного вина, которое было принесено королеве горячим, но уже успело остыть и стать едва теплым. Напиток позволил ей восстановить силы — но только в очень малой степени.
— Спасибо.
— Что случилось?
— Многое. Прошу вас, вызовите леди Ясенку. Она ведь еще здесь, в Ренделшаме, не так ли? Кое-какие вещи будут касаться ее, и я не стану рассказывать, пока она к нам не присоединится.
Иса встала, позвонила — и в комнату вернулась леди Гертруда.
— Пойди и приведи леди Ясенку, — приказала Иса. — Она нам нужна.
— Скажите ей, чтобы поторопилась.
Голос у Марклы стал хриплым. Она душистым платочком стерла со лба капли холодного пота и потянулась за кувшинчиком, чтобы налить себе еще вина, но он уже опустел, так что в чашку упало всего несколько капель.
— И еще, Гертруда, — велела Иса, — принеси горячего вина.
— Большой кувшин, — добавила Маркла. Вдовствующая королева отдала фрейлине еще какие-то распоряжения, но так тихо, что Маркла Ничего не смогла расслышать. Но ее это и не интересовало: сознание начало то и дело куда-то уплывать. Фрейлина поспешно ушла выполнять приказы вдовствующей королевы.
