— Ну и замечательно, — сказал шейх. — Тогда я вынужден откланяться. Дела не будут ждать.
— Только подпишем договор, — настойчиво заметил Ильмир и кивнул в сторону двери в зал для переговоров.
Шейх очень серьезно кивнул и улыбнулся, только не в нашу сторону.
— Безусловно, — сказал он. — Только попрощаюсь со светом очей моих.
— Котенок, — шейх поманил первую жену, ту, что была в розовом, и чмокнул в лоб. Она счастливо отошла в сторону.
— Рыбка. — Чмок зеленую.
— Зайчик. — Чмок оранжевую.
— Енотик. — И голубенькая получила порцию прощальных милостей от шейха.
— Спорим, — тихо прошептал мне на ухо Кевин, — что он их не различает?
— Синичка…
— Я ласточка! — обиженно прозвучало из-под маски.
— Прости, ласточка, заработался, — виновато вздохнул Ашан ибн Мурр, а затем извлек из кармана перстень с огромным бриллиантом, в лучах утреннего солнца сиявшим просто ослепительно.
Счастливая ласточка упорхнула к стае.
— Ты все поняла? — повернулся ко мне шеф. — Свет очей дарийского шейха светит, ты — его развлекаешь. Придумать программу, окультурить, познакомить с Рижбургом и историей Франглисского королевства. И чтобы без инцидентов!
Ильмир так строго на меня взглянул, что ноги подкосились. Спокойно, Хелми… толпа женушек богатого мага — это почти экскурсионная группа средней школы. Может, даже проще, ведь если шейх таскает этот курятник за собой на такие расстояния, то как-то их организовать можно. В отличие от школьников.
— Дю Рекс! — рявкнул Ильмир, заметив, как Кевин подбирается к зелененькой птичке, чей наряд был щедро украшен кружевом. — Если еще раз я вас увижу рядом с… женой клиента… любой женой, вы не просто вылетите с работы, вы больше никогда не сможете переступить порог приличной компании. Понятно?
— Понятно. — Кевин поспешно ретировался за стол и отгородился ото всех кипой бумаг и кактусом в веселеньком желтом горшочке.
По взгляду шефа стало ясно — от меня ждут активных действий. Что делать с гомонящим разноцветным гаремом я, признаться, не понимала от слова «совсем», но падать в грязь лицом на первом ответственном задании не собиралась. Да еще и на глазах у Сантери!
— Итак, меня зовут Хелми Леруа, — начала я, придав своему голосу максимум уверенности. — На ближайшую неделю я буду вашим личным гидом по Рижбургу. Уверена, вам понравится наш город. А сейчас прошу за мной, нас ждет посещение Рижбургского краеведческого музея!
Нас буквально оглушил хор из двадцати голосов. Все вопросы, по отдельности понятные и логичные, слились в один вопль, от которого захотелось спрятаться под стол и там умереть.
— А где он находится?
— Мы поедем на той чудесной лодочке?
— Чудесной?! Она же грязная!
— И ничего она не грязная, я всегда мечтала поплавать на лодке, а ты трусиха, Лайла!
— Сама трусиха!
— Молча-а-а-ать!!! — рявкнула я голосом подземного тролля.
Даже Ильмир, отошедший попить водички, поперхнулся и опасливо на меня покосился. Все же школьники однозначно пошли мне на пользу.
— Девушки… все вопросы в музее! Сейчас мы спустимся вниз и найдем свободного гондольера. Или нескольких… пятерых, наверное. В общем, — бодро воскликнула я, — все за мной!
Чудом успела схватить сумку, где лежал любимый блокнот. Без него я как без рук! На внутренней стороне жесткой кожаной обложки — зеркало связи, потом конвертик с заначкой и записи, записи, записи. Все адреса и зеркала смотрителей музеев, экскурсоводов, иллюзионистов и прочих шарлатанов. Незаменимая вещь для сотрудника туристической компании, и зря Кевин пренебрегает канцелярскими артефактами. Я так их очень любила. Все мои знакомые знали. Хочешь порадовать Хелми — подари блокнот.
Вместе с гаремом мы оказались на широкой улице, вдоль которой тек один из самых широких каналов Рижбурга. Отличное место, чтобы поймать целый пучок гондольеров.
Они смотрели на нас с любопытством, и на каждого я шикала, призывая не задавать вопросов и не засматриваться на гарем. Тем более усадить свет очей в довольно узкие и не слишком комфортабельные лодочки оказалось тем еще занятием.
Каким-то совершенно непостижимым образом жены дарийского шейха умудрялись уживаться в глобальном смысле и одновременно с этим люто друг дружку ненавидеть. Их совершенно не возмущал факт, что они по расписанию спят с одним мужиком, зато сидеть друг с другом в нужном порядке ну никак не могли! Они толкались, пихались, ругались, голосили на все лады и апеллировали ко мне, как к назначенному начальством… в смысле, супругом, регенту.
Я, признаться честно, впала в ступор, когда два десятка разноцветных девиц обратили взоры в мою сторону. И каждая хотела, чтобы я подтвердила ее правоту.
— Значит, так. — Я дала себе на размышление полминуты, но ничего путного так и не придумала. — Ваш супруг, господин Ашан ибн Мурр…
При этих словах по рядам девиц прошел томный вздох.
— Да-да, он самый. Так вот, он настоятельно просил, чтобы для вас организовали культурную программу. Его, конечно, можно понять: каждому хочется, чтобы жена была образованной и умной. Вот для того, чтобы вы… м-м-м… освещали очи шейха еще ярче, мы и едем в Рижбургский краеведческий музей.
Гарем усиленно скрипел мозгами, мне даже показалось, будто видимость стала хуже из-за пара, который буквально валил из-под котелков сокровищницы Ашана ибн Мурра.
— До музея можно добраться только на гондолах. Поэтому сейчас я разделю вас на группы, и мы поплывем. А кто будет мешать соседке, про ту доложу вашему господину. Всем понятно? Вы же не хотите его расстраивать?
Они дружно закивали.
— Тогда делимся по росту. Хотя нет. По цвету. Красная, розовая, оранжевая, желтая и фиолетовая — в гондолу номер один.
Девушки послушно выполнили указания, и я тайком вздохнула от облегчения. Видят боги, только ради возможности не умереть с голоду я ввязываюсь в эту авантюру! Угораздило же Ирму застрять на морях в такой момент. Вообще, у Ирмы было одно качество, которого решительно не хватало мне. Она умудрялась не только оказываться в нужном месте в нужное время, но и, самое важное, отсутствовать тогда, когда обстоятельства складывались не лучшим образом.
— Синяя, голубая, бирюзовая, черная и сиреневая — в гондолу номер два. Темно-зеленая, светло-зеленая, мятная, коричневая и белая — в гондолу номер три. Золотая, серебряная, медная, бронзовая и перламутровая — в гондолу номер четыре. А я поплыву за вами в пятой и прослежу, чтобы никто не свалился в воду по дороге.
Хотя на самом деле мне надо было связаться с музеем. Они-то еще не знали, какой подарочек плывет к ним по каналам Рижбурга.
Мы привлекали внимание всех прохожих. На разноцветные гондолы с чирикающими девицами в странных нарядах не пялился только ленивый. Но мне было не до зевак: я судорожно открыла блокнот и связалась с Нейлой — смотрительницей музея.
