Вместо друзей у меня есть знакомые. Бывшие одноклассники и коллеги. Те, у кого есть мужья, дети и работа в офисе, что совсем не располагает к регулярному общению. Те, кого я умышленно держала на расстоянии до тех пор, пока все контакты с ними не свелись к редким письмам и эсэмэскам.
– Мне это правда нужно, Джефф, – говорю я.
Джефф крепко хватает меня за плечи. Смотрит мне прямо в глаза и замечает там что-то лишнее, что-то невысказанное.
– Что ты скрываешь от меня?
– Я получила мейл, – говорю я.
– От Сэм?
– От Лайзы. Она отправила его за час до того, как…
«Укокошила себя, – хочется мне сказать, – довела до конца то, что не удалось сделать Стивену Лейбману».
– …покинула этот мир.
– И что в письме?
Я слово в слово цитирую текст, намертво въевшийся в память.
– Зачем она это сделала? – спрашивает Джефф, будто я могу знать ответ.
– Не знаю. И никогда не узнаю. Но по какой-то причине перед смертью она вспомнила именно обо мне. Теперь мне не дает покоя одна-единственная мысль: если бы я вовремя увидела ее письмо, то, возможно, смогла бы ее спасти.
На глаза наворачиваются горячие слезы. Я стараюсь смахнуть их, но безуспешно. Джефф притягивает меня к себе, я кладу голову ему на грудь, его руки крепко сжимают меня.
– О Господи, Куинни. Прости меня, я ничего не знал.
– Ты и не мог знать.
– Но тебе нельзя думать, что ты виновна в смерти Лайзы.
– Я и не думаю, – говорю я, – но считаю, что упустила свой шанс ей помочь. И не хочу, чтобы то же самое случилось с Сэм. Я понимаю, она грубовата. Но, кажется, я ей нужна.
Джефф тяжело вздыхает с видом побежденного.
– Я буду вести себя хорошо, – говорит Джефф, – обещаю тебе.
Мы целуемся и миримся, я ощущаю на губах соленый вкус слез. Вытираю их, а в это время Джефф выпускает меня из объятий и встряхивает руками, чтобы избавиться от накопившегося в них напряжения. Я разглаживаю блузку и тру пальцем пятно от слез. Мы беремся за руки, выходим из спальни и идем по коридору. Единым фронтом.
За столом в столовой никого нет. Стул Сэм отодвинут. На кухне ее тоже не видно. Как и в гостиной. В прихожей, там, где еще недавно лежал ее рюкзак, теперь лишь полоска голого пола.
Саманта Бойд опять исчезла.
9
В три часа ночи звонит телефон, вырывая из кошмара, в котором я опять бегу по лесу. Убегаю от Него. Спотыкаюсь и кричу, ветви деревьев тянутся ко мне и обвивают запястья. Даже проснувшись, я продолжаю бежать, по инерции суча ногами под одеялом. Телефон продолжает звонить – тревожный сигнал прорезает тишину комнаты. Джефф даже не шелохнется, потому что всегда спит как убитый и тренирован, будто собака Павлова, просыпаться только от звука будильника. Чтобы не нарушить его сон, я хватаю телефон и прикрываю рукой мерцающий экран. Потом слегка раздвигаю пальцы и смотрю, кто звонит.
Неизвестный номер.
– Алло? – шепчу я, соскальзываю с кровати и бросаюсь к двери.
– Куинси?
Это Сэм, ее голос едва пробивается сквозь окружающую ее шумовую завесу, сотканную из разговоров, криков и торопливого перестука пальцев по клавиатурам.
– Сэм?
Я уже вышла в коридор, глаза смутно различают в темноте очертания предметов, мысли плавают в супе из густой, тягучей сумятицы.
– Куда ты пропала? И почему звонишь так поздно?
– Прости. Правда прости. У меня неприятности.
Мне кажется, она сейчас скажет что-нибудь о Нем. Главным образом из-за кошмара, который липким слоем покрывает мою кожу, будто пот. Я готовлюсь услышать, что Он вновь заявил о себе, ведь я всегда знала, так и будет. Не важно, что он умер. Что я с радостью смотрела, как он умирает.
Но Сэм вместо этого говорит:
– Мне нужна твоя помощь.
– Что с тобой? Что случилось?
– Меня вроде как арестовали.
– Что?
Слово эхом катится по коридору и будит Джеффа. Из спальни доносится скрип матраца – он подскакивает и зовет меня по имени.
– Пожалуйста, забери меня, – говорит Сэм, – полицейский участок в Центральном парке. Возьми с собой Джеффа.
Она дает отбой, лишая меня возможности спросить, откуда у нее мой номер.
Мы с Джеффом садимся в такси и едем в участок, расположенный к югу от водохранилища. Я пробегала мимо него множество раз и неизменно испытывала замешательство от этой мешанины старого и нового. Он состоит из приземистых кирпичных строений, ровесников самого парка, между которыми высится современный, освещенный изнутри стеклянный павильон. Каждый раз, когда я его вижу, я представляю себе стеклянный шар со снегом и блестками внутри. Идиллическую деревню, заключенную в хрусталь.
Оказавшись внутри, я спрашиваю, где найти Саманту Бойд. Дежурный по отделению – розовощекий ирландец с перекатывающимися под мундиром жировыми складками – смотрит в компьютер и говорит:
– К нам такие не поступали, мисс.
– Но она сказала, что она тут.
– Когда это было?
– Двадцать минут назад, – отвечаю я, поправляя выбившуюся из-за пояса блузку.
Одеваться нам с Джеффом пришлось поспешно, поэтому я набросила на себя то же, в чем была вечером. Джефф натянул джинсы и футболку с длинным рукавом. Его волосы, будто солома, торчат в разные стороны.
Мистер Жировые Складки хмурится, глядя в компьютер.
– Ничего не нахожу.
– Может, ее уже отпустили? – спрашивает Джефф, слишком явно выказывая свои истинные желания. – Такое может быть?
– Она все равно осталась бы в базе данных. Может, она неправильно назвала участок? Или вы что-то не расслышали?
– Нет, она точно сказала, что здесь, я в этом совершенно уверена, – говорю я.
Я внимательно оглядываю пространство полицейского участка. Ярко освещенный и с высокими потолками, он больше похож на современный железнодорожный вокзал. Шикарная лестница, модные лампы и стаккато шагов по отполированным полам.
– Какую-нибудь женщину к вам недавно доставляли? – спрашивает Джефф.
– Только одну, – отвечает дежурный, опять вглядываясь в монитор, – тридцать пять минут назад.
– Как ее зовут?
– Боюсь, это конфиденциальная информация.
Я с надеждой смотрю на Джеффа.
– Это, наверное, она.
Потом бросаю умоляющий взгляд на сержанта.
– Мы можем ее увидеть?
– Это не дозволено.
Джефф достает бумажник и демонстрирует свое адвокатское удостоверение. В присущей ему безукоризненно вежливой манере он объясняет, что выступает в роли государственного защитника, что мы не собираемся никому создавать проблем, что наша подруга сказала, что ее забрали в этот участок.
