Одно за другим назывались княжества, и выходили вперед их правители, а император приветствовал каждого. Я не отрывала взгляда от его лица, оставаясь невидимой за спинами людей.
— Миланта, — мое плечо сжала ладонь Таира, — вот ты где. Идем, отец сказал, что тоже нас представит.
— Зачем? Может, не надо?
Как я могу спокойно стоять перед ним? А если не выдержу, разревусь и позорно убегу из залы?
— Он сказал, что князья Иннеи не прячутся за спинами других. Пусть нас не приглашали, но мы имеем право присутствовать здесь наравне с остальными.
И снова меня обрекли на пытку. Я бросила затравленный взгляд в сторону двери и попыталась отыскать глазами своего настоящего отца. Как теперь объяснить князю, что произошла роковая ошибка?
— Миланта, — Алист слегка сжал плечо, — дай свою руку.
И он пошел сквозь толпу уверенно, неотвратимо, а братья шагали за нашими спинами.
— Великий князь Иннеи с сыновьями и дочерью, — подобно громовому раскату, провозгласил мажордом, а у меня сердце ушло в пятки.
Поднять глаза я так и не осмелилась, привалившись к Алисту и только таким образом устояв на ногах. Поклонилась, когда и он склонился в поклоне, и услышала знакомые, насмешливо тягучие нотки:
— Рад видеть вас лично, князь.
— Исключительно ради этого счастья я и приехал в столицу.
Кажется, Кериас даже фыркнул, сдерживая смех, хотя позади раздались возмущенные шепотки потрясенных подобной наглостью придворных.
— Вы прибыли с достойной охраной, — парировал император, то ли намекая на тридцать воинов, сопровождавших князя всю дорогу и вместе с ним явившихся во дворец, то ли подразумевая двух рослых княжичей, застывших по бокам от отца.
— Мои сыновья, — строго следуя этикету, представил князь, — Олистер и Таир.
— Весьма достойные молодые люди.
Юноши почтительно поклонились.
— А кто это нежное создание, не смеющее поднять глаз на императора?
Люди тихонько посмеивались за спиной, но я не поддалась на провокацию. Сил не хватило.
— Моя дочь, Миланта. Она очень застенчива, как и подобает юным леди.
— Очарован.
Приличествующее ситуации слово сладким ядом пролилось в мои уши. Произнесенное тягуче лениво, с мурлычущей интонацией, оно прозвучало манерно и вместе с тем обольстительно. Я впилась ногтями в ладони, снова поклонилась, а ноги дрожали. Как только не затрещала ткань белоснежного платья, в юбку которого я вцепилась со всей силы?
Даже смешно, что Алист выбрал белый оттенок. Я явилась к императору, обряженной в цвет чистоты, и предстала перед лицом мужчины, забравшего мою невинность, в облике непорочной девы.
Меня потянули за локоть, а мажордом продолжил объявлять другие имена, но в голове уже так шумело, что ни идти без подсказки, ни говорить, ни тем более делать что-то самостоятельно я оказалась не в состоянии.
Кажется, это Таир принес бокал с чем-то, обжегшим горло. Когда я поперхнулась и подняла взгляд на брата, он легкомысленно пожал плечами и весело ответил:
— Мне показалось, это поможет лучше воды, сестренка.
И почему все так стараются меня напоить, стоит лишь разволноваться больше обычного? Его поступок напомнил сразу и об отце и об Эвелин, которую я тут же увидела. Она стояла неподалеку и беседовала с князем. Алист буквально расцвел на глазах, о чем-то спрашивая немного смущенную кошку. Почувствовав мой взгляд, Эви повернула голову и улыбнулась мягко, искренне и чуть сочувственно, словно мысленно желала продержаться до конца.
— Господа! — Мажордом громко стукнул о мраморный пол длинной тростью три раза, привлекая всеобщее внимание. — Сегодняшний вечер станет самым торжественным событием, поскольку именно сегодня светлейший владыка представит верным подданным будущую императрицу.
Я быстро прижала к губам бокал и осушила в три глотка, заслужив одобрительное хмыканье княжича. Только эта поддержка и огненный горький напиток совсем не помогали справиться с болью.
В зале повисла тишина, плотная, почти осязаемая. Мне казалось, все вокруг слышали, как сильно колотится мое сердце. Кериас медленно поднялся с трона.
— По традиции, — начал он, — выбор невесты происходит задолго до официального представления ее будущим подданным. Сперва отец соглашается отдать руку своей дочери, затем обговариваются все пункты соглашения и подписывается соответствующий договор. Юные девы обо всем узнают в последний момент. Возможно, чтобы будущая императрица не умерла от счастья и дожила до объявления помолвки.
Придворные весело посмеивались, а в моей голове, разгоряченной алкоголем, зрел план великой мести. Я, кажется, задумала покушение на самого сильного мага в империи.
— Так и в этот раз были соблюдены все условия. А теперь позвольте представить мою невесту, дочь великого княжеского рода. — И он вытянул руку и повернул раскрытой ладонью вверх.
В мгновение ока оказавшийся за моей спиной Алист вдруг крепко ухватил за локоть, потащил вперед, минуя застывших людей, утянул вверх по ступеням и положил мои пальцы на ладонь владыки.
Что?
Я отказывалась понимать происходящее, я не могла так стремительно проходить сквозь барьеры совершенно различных эмоций, от тоски и боли до принятия невероятной, кружащей голову реальности, а уж остаться в сознании и устоять в мире, перевернувшемся с ног на голову, оказалось выше моих сил.
Алист подхватил или сам император, или они вдвоем, не дав мне скатиться по ступенькам. Только, кажется, Кериасу придется выбрать другую невесту, поскольку нынешняя все же умерла от счастья.
Плохо и муторно ощущать на себе последствия длительного обморока. Давно же я не теряла сознания. А хуже всего то, что теперь сложно понять, император действительно объявил меня своей избранницей или это привиделось?
Ветер колыхал занавески, заглядывая в раскрытое окно, а за ним в свои права вступила ночь. Долго я проспала и, видимо, пропустила весь праздник.
Душа рвалась и трепетала, подобно легкой ткани на ветру. Я была в таком состоянии, что хотелось либо безумно рассмеяться, либо поплакать от души, выскочить из комнаты и со всех ног бежать к Кериасу. Очутиться в кольце родных рук, прижаться, закрыть глаза и совсем-совсем раствориться в его объятиях.
Люблю! Как же сильно я могу любить!
Выбралась из постели и принялась искать накидку, поскольку в кровать меня уложили в одной сорочке. Укутавшись с головы до пят, осторожно выглянула в коридор. Сердце горело, мне нужно было вырваться из стен гостевой комнаты, иначе желание увидеть Кериаса могло задушить и заставило бы наделать непоправимых ошибок.
Длинными переходами, которые изучила, еще живя во дворце на правах фаворитки, я добралась до низкой дверцы и выскользнула в окутанный ночной тишиной сад. Прохладный воздух приятно овевал лицо и щекотал пылающие щеки, пробирался под плотную накидку и касался разгоряченного тела. Я устремилась вперед по дорожкам, пытаясь в этом бездумном беге остудить внутреннее пламя, и остановилась, тяжело дыша, лишь услышав мерное журчание фонтанов.
