Подобные мысли преследовали неотступно все две недели после гибели Ириадена, а сейчас обеспокоили снова, как только я решила вернуться во дворец.
— Но ведь есть волшебница, есть мадам Амели. Она поможет, разве нет? Конечно, поможет, только нужно придумать, как ей все объяснить, не посвящая в подробности.
Тут папа вдруг поднялся и, опираясь на трость, медленно направился к двери. Я следила за его перемещением, все еще погруженная в собственные мысли. Оказывается, настолько сосредоточилась, что пропустила стук в дверь.
Помощник хозяина гостиницы, шустрый мальчишка-разносчик, передал папе пузатую бутылку с янтарной жидкостью и, получив в награду мелкую монетку, умчался прочь.
Вернувшись в комнату, отец прошел в угол, где стоял наш обеденный столик, придвинул к себе пустой стакан и наполнил его на одну треть, после чего протянул мне.
— Держи, дочь, придешь в себя, а потом и поговорим нормально.
Я взяла машинально и сделала пару глотков, после чего закашлялась и вытерла выступившие на глазах слезы. Терпкий напиток отборной выдержки обжег горло. В груди разлилось тепло, а напряженные до ломоты мышцы наконец расслабились.
— Ох, — я выдохнула, — это же спиртное.
— Только такое средство и есть у хозяина. Он уверял: при душевных расстройствах хорошо помогает. Ты как? Теперь расскажешь толково, что даст визит во дворец?
Пол под ногами показался неустойчивым, пришлось прекратить беготню и сесть на кровать. Отец устроился на своей и приготовился внимательно слушать.
— Нарисуй себе мысленно, — приступила я к пояснениям, — две человеческие фигуры, Кериаса и Ириадена, а теперь проведи вертикальную линию точно посередине. У каждого заштрихуй левую сторону темным цветом, а правую оставь светлой. Это их души, состоящие из двух половинок, крепко связанных друг с другом. В часовне я забрала у Кериаса почти всю жизненную энергию, практически убив его. В ту же секунду связь нарушилась, и подселенная половина души, отравленная безумием императора, погибла. Тогда же сработала магия ликанов, и Кериас лишился человеческого облика, а уцелевшая часть еще живого сознания оказалась в теле кота.
В тот самый миг император ощутил разрыв связей, его часть — здоровая половина души Кериаса — тоже погибла. Тогда он потерял силы, заболел, и, если бы не помощь мага, прожил бы несколько дней, не дольше. В итоге он все же умер, и я искренне считала, что Кериас в облике барса тоже обречен. Помнишь, я говорила про половинки души — они неполноценны, не могут существовать отдельно друг от друга. Однако я не учла, что в ту же ночь в часовне погиб Вернон. Прежде чем грани окончательно закрылись, впитав энергию и силу убитого стража, часть его сущности проскользнула в тело барса, заполнив собой пустоту и сросшись с покалеченной половинкой души. Я знаю, что подобное сложно представить. В ситуации с обычным человеком — и вовсе не возможно. Однако душа младшего из братьев была разделена еще в раннем детстве, и, если можно так сказать, настроена на притяжение второй составляющей, чтобы стать единым целым, по этой причине родная Кериасу, еще живая половинка, точно магнит, привлекла к себе чужую сущность. Если сейчас мысленно нарисовать фигуру человека, то картинка будет такой же, состоящей из двух частей, раскрашенных темным и светлым. Вот почему барс не погиб и был полон сил при нашей последней встрече. Ну а потом, если верить, что именно Кериаса мы увидели во главе магов, произошло следующее: пытаясь возродить нового императора к жизни, вернуть ему человеческое сознание и облик, утраченные в момент гибели, маги провели жуткий обряд. Вся освобожденная в результате сила хлынула в Кериаса, его магический резерв заполнился до краев, и началась обратная трансформация. Он снова стал человеком, еще более сильным магом и, более того, свободным от безумия и совершенно здоровым. Вот.
Я перевела дыхание после долгой тирады и ощутила, как сильно подрагивают пальцы.
— Понятно ли я объяснила?
— Понятно, дочь. — Папа кивнул и раздумывал над моими словами несколько долгих минут. — Мне даже ясно, что ради любого другого человека никто не пошел бы на подобные жертвы. Кериас — законный наследник трона Монтерры, и этим все сказано. Пускай он, как ты упоминала, лишь отражение, но тем не мецее пережившее своего создателя. Я также догадываюсь, зачем ты стремишься попасть во дворец, но, Миланта, есть риск, что усилия окажутся напрасными.
— Я все понимаю. Знаю, что меня могут не пустить, могут узнать или вовсе бросить в темницу. По этой причине я хочу обратиться к мадам Амели. Поверь, она единственная в состоянии помочь, сделать так, чтобы я пришла неузнанной и увиделась с Кериасом. Я даже продумала момент с той черноволосой кошкой. Попрошу у мадам какой-нибудь особый эликсир, помогающий замаскировать запах. Ликаны очень чувствительны, но и обоняние зверя можно обмануть.
— Дочь, все, чего ты хочешь, — увидеться с императором? А о том, что он откажется говорить, ты подумала? Нет, постой.
Папа махнул рукой, пресекая мою попытку перебить.
— Один важный момент я запомнил из твоего рассказа о трагедии в часовне. Пускай, как ты говорила, Кериас сделал из тебя приманку, пускай он собирался прекратить ваши отношения через месяц, непосредственно перед выбором фавориток императора. У нас нет доказательств, что он не дал бы тебя в обиду и защитил от брата в случае успешной поимки Призрака. Даже то, что ты получила деньги и дом, — не доказательство, а широкий и красивый жест со стороны богатого мужчины, которому это не стоило больших усилий. Важно иное, дочь.
— Что важно? — В ожидании его ответа я ощутила нервозность.
— В тот самый миг, когда Кериас очутился в часовне, первое, что он сделал, как ни странно это прозвучит, попытался вытащить девушку, служившую приманкой. То есть его основным стремлением было уберечь от беды тебя, а уж потом расправиться с Призраком. Будь его главной целью желание схватить неуловимого убийцу, защитить брата и себя, он бы действовал иначе. И проблема в том, дочка, что, с точки зрения нашего нового императора, ты его предала.
— Но я не смогла ослушаться приказа, моя воля не справилась с велением граней.
— Дочь, не плачь. Ответь: он знает, что грани тебе приказали?
— Нет. — Я всхлипнула, снова чувствуя, как наполняются слезами глаза и возвращается нервная дрожь. — Никто не знает, кроме тебя. Даже Вернон не мог услышать этот приказ, он погиб раньше.
Папа обреченно вздохнул и добавил:
— Просто хорошо подумай, прежде чем примешь решение.
Попасть во дворец, чтобы поговорить с императором? Неплохая идея, совсем неплохая, если судить с точки зрения ее бредовости и невыполнимости. Что тут говорить, если проще ограбить хранилище имперского банка!
Отец просил хорошенько взвесить пришедшее на ум решение, перед тем как приступить к действиям. И в течение последующей недели я добросовестно проводила разведку нынешнего положения дел. Результат не радовал — во дворец оказалось невозможно попасть. Ни просителей, ни посланников княжеств, ни торговцев — никого не впускали за массивные ворота императорской резиденции. Даже подъемный мост не опускался с тех пор, как Кериас с процессией магов проехали по нему в день возвращения наследника.
