Вуд поглядывал на нас с любопытством, он знал всех сталкеров, а тут – два новичка и вернувшийся старичок – чем не повод лясы поточить? Только не нужна мне была его компания. Я сел рядом с Алешей, чтоб видеть Вуда, и тоже взял пиво.
– Вроде он не опасен, – прошептал Алеша.
– Ты вспомни, что остальные поначалу тоже были неопасны, а потом их перемыкало.
– Полагаешь, все сталкеры представляют угрозу? – проговорил Полковник тоже шепотом, задумчиво глядя на дверь.
– Надеюсь, что нет. Надеюсь, мы успеем остановить Химика.
– Назрел вопрос, – Полковник сплел пальцы на столе. – Каким образом происходило зомбирование людей, кто подвергся, кто нет, и не затронет ли это нас, когда твой бывший приятель осуществит задумку…
– Забирайте кофе, – крикнул Вуд. – Пиво пока ждите.
– Он уже на месте, – предположил я. – Что-то ему помешало…
– Пригоршня! Я на неделе видел твоего приятеля, – не унимался Вуд. – Химика…
– Наши дороги разошлись, – ответил я, с трудом сдерживая злость.
Вуд посмотрел на меня и все понял, умолк, но надолго его не хватило. Он принес три кружки пива и уселся с нами, жаждая общения. Еще немного, и я заберу телефон, позвоню Литвинову…
– И что же у вас стряслось? Расскажи, вдруг чем помогу.
Святая простота! Дают – бери, бьют – беги. Почему бы не принять его помощь?
– Кроме нас, тут есть кто-то еще? – спросил я, Алеша заозирался.
– Сегодня очень кислый день, – пожаловался Вуд, я положил на стол тысячную купюру – немного, но что-то лучше, чем ничего.
Мог бы и сам догадаться, общительный Вуд с тоски помирает, отсюда и его натиск.
– Насчет приятеля моего Химика, – заговорил я и понял, что голос мой меняется, делается тяжелым, как свинец. – Как давно он связан с «Руной»?
Вуд на секунду задумался, мотнул головой:
– Впервые слышу. Что за «Руна»?
Мы с Полковником переглянулись, он вздохнул. Вуд с непониманием следил за нами и, похоже, начинал закипать. Я поразмыслил и решил идти ва-банк:
– Где-то в Зоне орудует группировка «Руна», они испытывают на детях смертельные вещества, а здесь о них никто ничего не знает. Удивительно, правда?
Вуд глубоко задумался, уставившись на кружку пива, напряженную работу мысли выдавали вертикальные морщины над переносицей.
– Н-дааа… Вот же… И я не знаю, а должен был. И как не заметил… Стоп! Химик, говоришь… Химик живет где-то в Зоне, появляется иногда. Но где именно он живет, я не в курсе. Однажды приходил с типом, то ли Игорь, то ли Ингвар… Не помню. Ушли в Зону, и с концами. Сталкеры – замкнутый народ, и если кто-то хочет спрятаться в Зоне, он спрячется. А ты какими судьбами в Зоне?
– Понимаешь, какое дело, – начал я издалека. – Сейчас друг мой Химик делает сборку, с помощью которой «Руна» будет управлять всеми нами. Программу тебе в башку заложат, как это делает кукловод, а ты и не заметишь, будешь жить и не знать, что тебя за ниточки дергают. Я пытался этому помешать, да не получилось.
Вуд распахнул рот, захлопнул его под перекрестным огнем наших взглядов, помотал головой:
– А то я думаю, чего Химик странным стал, сам на себя непохожим…
– Не поможешь ты нам, Вуд, – резюмировал я. – Давай телефон, попытаюсь позвонить, переговорить кое с кем.
Вуд грузно поднялся, проковылял к барной стойке. Может, прежнему добряку-Вуду я бы доверился, но кто знает, сидит ли в его голове враг? Потому Полковник держал руку на автомате, который положил на колени, а глаза Алеши так и бегали, выискивая подвох.
Мой телефон-птеродактиль показывал одну полоску зарядки из четырех – на звонок должно хватить. Связь, слава Богу, была – и на том спасибо, не нужно переться к самому Периметру, потому я сгреб со стола телефон, поднялся:
– Вы тут поговорите, Вуд, попытайся что-нибудь вспомнить, а мне надо позвонить.
Полковник понимающе кивнул – догадался, что звоню я покровителю, сделавшему нам пропуск в Зону. На палубе меня чуть не сдуло порывом ветра. На востоке надувалась чернильная туча-осьминог, тянула щупальца облаков. Где же ты засел, Химик? Все равно тебя выкурю из логова, чего бы мне это ни стоило!
В списке контактов нашел Литвинова, набрал его. Пока слушал протяжные гудки, взмок. Наконец на том конце линии что-то щелкнуло, и Литвинов обрушился лавиной:
– Новиков, мать твою разтак! Где тебя носит?! Если честно, я тебя похоронил. Артефакт у тебя?
– Нет. Нам не удалось его отбить.
Давно не слышал, чтобы кто-то так витиевато ругался, хотелось отодвинуть трубку от уха – казалось, что оттуда вылетит слюна. Выпустив пар, Литвинов затребовал подробности, и я изложил их, упустив момент, что не стал убивать Химика. Особист смолк и молчал, наверное, минуту – переваривал услышанное. Полжизни отдал бы, чтобы узнать, какие мысли рождаются в его голове. Когда заговорил снова, голос его был спокойным, уверенным:
– Что ты думаешь делать дальше?
Лукавить я не стал:
– Соберу команду, разнюхаю, где их логово…
– Уходи оттуда, – посоветовал он. – Ты не можешь никому доверять, команду надо набирать за пределами Зоны. Да и они в любой момент могут активировать артефакт. Вряд ли внушение распространится за пределы Зоны, ты нужен мне здесь. Возвращайся, вместе мы подумаем, как лучше поступить.
Поначалу я хотел просить его о помощи, но потом передумал – не нравилось, что он старается меня вернуть. Его волнует моя судьба? Что-то не верится. Отказался от изначального плана? Договорился с Соловьевым?
– Никита, чего ты молчишь?
– Да… Да, наверное, ты прав.
– Конечно. Я прав!
– У меня телефон разряжен. Подзаряжу, тогда наберу.
Отключившись, я вырубил трубу, сел прямо на нагретый солнцем металл, скрестил ноги по-турецки. Контроль над ситуацией ускользал, я уже отвык от мерзейшего ощущения беспомощности. Надо посоветоваться с командой – вдруг что умное подскажут, и Полковник, и Алеша – головастые. Вуд тоже пусть послушает, хрен с ним! Он постоянно в Зоне, вдруг что ценное вспомнит.
Я неторопливо прошествовал на место, сел и проговорил:
– Поздравляю нас, мы остались без подпитки извне.
Вуд выглядел расстроенным больше всех.
– Расскажи подробнее, что за артефакт у Химика и что с нами всеми будет, когда он его применит.
– Точно не знаю, но видел людей, которые превращались в зомби и бросались нас убивать. Одни попали под влияние, другие – почему-то нет. Но, согласись, приятного мало.
Вуд подпер голову рукой и принялся рассуждать:
– Смотри. У него один-единственный артефакт…
