Раса, к которой принадлежала Зианта, позже многих вышла в космос, и потому не успела ассимилировать или сильно мутировать в результате расселения по иным мирам, с отличными от земных условиями жизни. И лишь вступив в контакты с другими разумными обитателями Галактики, люди узнали, что для многих звездожителей телепатическая связь была нормальным, а иногда – единственным способом общения. Таковы были расы вайвернов с Колдуна, тассу с Йиктора и многие другие гуманоиды. Знание известных, а также вновь открываемых населенных миров входило в программу обучения Зианты – ведь каждый народ имел свои особенности, постижение которых могло пригодиться девушке для ее службы в гильдии. Так считал Оган, требовательный и терпеливый наставник, превративший талант Зианты в безотказный и точный инструмент. Благодаря Огану она умела очень многое. Но это…
Древний… Очень древний…
– Сколько веков? – Углубившаяся в свои мысли, Зианта не сразу поняла, что вопрос прозвучал не в ее сознании. Она подняла голову.
На пороге стояла Яса, источая благоухание лилий. У ног хозяйки возбужденно вертелся Харат, пощелкивая от нетерпения клювом.
– Ну?.. – Голос Ясы был вкрадчив и тих, но в нем уже слышалась примесь шипения: хозяйка с трудом сдерживала гнев. – Так сколько этой вещи веков, и вообще, что это такое? Где она?
– Там. – Зианта кивком указала на лежащую между подушек фигуру.
Саларика скользнула к постели мягкой поступью хищника и склонилась над предметом. Зианта вздрогнула, услышав яростное шипение.
– Кто позволил тебе это? Кто, я тебя спрашиваю?
Янтарно-красные глаза впились в лицо девушки. В этом немигающем взгляде трудно было найти что-то человеческое – так глядели далекие четвероногие предки леди Ясы.
Зианта не предполагала, что после всех сегодняшних потрясений еще способна чего-то бояться. Но увидев, в каком бешенстве хозяйка, девушка оцепенела от страха. Сейчас ее могла спасти только правда или нечто, близкое к правде. Она сглотнула и хрипло произнесла онемевшими губами:
– Я…
– Что «я»? Кто послал тебя сделать это?
– Послал?.. Нет… Когда я была у Джукундуса, это… оно тянуло меня. И потом… я не могла ни о чем думать… и вот… вот оно.
– Может, все это к лучшему?
Оган возник так же неслышно, как Яса.
– Мощное поле притяжения, – продолжал он, – возникает порой, если сенситив чересчур напряжен, работает на пределе. Скажи, – он подошел к Зианте вплотную, – когда ты впервые ощутила воздействие: до «считывания» или после?
– После, когда уже уходила. Это был необычайно сильный зов, я ничего подобного прежде не чувствовала.
– Что ж, ничего необычного. Видимо, после сеанса ты излучила психоволны, и они попали в резонанс с полем этого предмета. Это и породило такую мощную ауру артефакта. Где, кстати, хранил его Джукундус – в сейфе?
– Нет. – Она подробно описала столик с безделушками, среди которых стояла фигурка.
– Что все это… – начала Яса, но Оган жестом прервал ее. Он положил руку на лоб Зианты. Ей не хотелось сейчас этого прикосновения – легкого, успокаивающего, хотя оно могло быть и другим – настойчивым, требовательным, иссушающим все силы. Но девушка не отстранилась: только Оган со своим умением проверить правдивость ее рассказа – а она сказала всю, или почти всю, правду – мог спасти ее от гнева хозяйки.
– Итак, – голос наставника звучал ласково и проникновенно, – ты была настолько заворожена этим предметом, что решилась на телекинез…
– Я не нашла иного способа…
– Выходит, в тебе таятся возможности, которых мы прежде не использовали?
– Мне помог Харат.
– Так. – Казалось, Яса сейчас вопьется когтями в лицо девушки. Но слова леди, хлеставшие Зианту, причиняли не меньшую боль. – Она все продумала, даже взяла с собой Харата, чтобы обрушить на нас неприятности.
Харат встопорщил пушок на голове и защелкал клювом, как бы выражая солидарность с разгневанной хозяйкой.
– Уж теперь все сенситивы Тикила настороже. А что будет потом, когда Джукундус заметит пропажу?..
Оган засмеялся. Зианта почувствовала, что он охвачен радостным возбуждением.
– Леди, – с улыбкой сказал психотехник, – подумайте, сколько комнат в штаб-квартире Джукундуса. Двести? Триста? Четыреста? Он их все ежедневно обходит? А если он оставил эту вещь на каком-то там столике, вряд ли хватится ее в ближайшее время. Допустим даже, что сенситив Патруля засек излучение Зианты. Но если у них не было наготове сканера, определить или выследить ее не могли. Они с Харатом… вернее – Харат вовремя прервал мысленный контакт. И пусть сенситивам известно, что кто-то из находившихся в парке генерировал колоссальный поток энергии. Ну и что с того?
Оган осмотрел девушку и нахмурился.
– Уж не вообразила ли ты, что скрылась от Патруля благодаря своему уму и находчивости? Запомни: это просто везение, на которое нельзя рассчитывать в серьезном деле.
Ей не хотелось спорить. Она кивнула:
– Я знаю. Если бы не Харат…
– Вот именно… А сейчас Харат расскажет нам все об этой вещи.
– Но… – Зианта сделала протестующий жест.
– Что «но»?
– Я…
– Ты для этой работы не годишься, во всяком случае сейчас. Разве ты не утомлена до предела?
Наставник был терпелив, словно обращался к ребенку. Этот размеренный голос она помнила еще с той поры, когда была совсем девочкой и проявляла непослушание.
– Харат, – холодно и твердо повторил Оган.
Ей хотелось закрыть артефакт руками, грудью, всем телом. Ей хотелось спрятать от этих людей вещь, к обладанию которой она так страстно стремилась. Да, ее неудачная попытка доказала, что она не в состоянии «прочесть» это послание из тьмы веков. Но она по-прежнему была в его власти, ей необходимо было узнать, откуда он взялся и почему так неодолимо притягивает ее.
Харат гордо прошелся по комнате, польщенный вниманием людей к своей персоне. Но, услышав приказ Огана взять артефакт, вцепился в юбку Ясы, выбивая клювом протестующее стаккато.
Яса присела на пол рядом с воспитанником и стала легонько поглаживать его по пушистой головке. Не прибегая к мыслеимпульсам, она каким-то своим способом воздействовала на маленького телепата, гладя его и ласково мурлыча.
Харат отпустил подол Ясы, еще раз щелкнул клювом и пошел по подушкам медленно и опасливо, точно в любую секунду мог грянуть взрыв. Шерсть его встала дыбом. Одно из щупалец покинуло кармашек, протянулось к комку и легонько, самым кончиком, тронуло его.
Зианта, сгорая от любопытства, открыла свой канал связи, надеясь принять то, что будет «считано» Харатом.
– Самых ранних не касайся, – услышала она, как сквозь завесу, последние слова Огана. – Начни с последних слоев информации.
