– Это пустяки, – сказал я, – мне хотелось поскорее увидеть город.
Мэр кивнул, одобряя мои чувства, и упер подбородок в шею, так что показалось – между кадыком и ртом ничего нет, только складки кожи.
– Сколько ехать до Онофре? – спросил мэр у Ли.
Мы с Томом одновременно толкнули друг друга ногами: во-первых, раз услышав, что Том называет нашу долину Онофре, мэр стал называть ее так же, а во-вторых, он знает, кого из своих людей спрашивать, если хочешь услышать четкий ответ. Разумеется, не умей он раскусить Дженнингса и Ли, он не стал бы мэром даже собачьей будки. Однако это был знак.
Ли прочистил горло.
– Прошлой ночью у нас ушло восемь часов, от стоянки до Университетского городка. Быстрее вряд ли возможно, разве что не убирать мосты.
– Мы не можем себе этого позволить. – Подвижное лицо Дэнфорта было мрачным.
– Наверно, да. Так вот, от нашей стоянки до Онофре еще минут пятнадцать. Дорога там сохранилась хорошо.
– И дальше тоже, – добавил Дженнингс.
Том поднял голову.
Мэр улыбнулся.
– Об этом поговорим после обеда, – сказал он.
Девушки уже расставили и разложили тарелки, бокалы, салфетки и серебряные приборы и теперь внесли большие стеклянные миски с салатом из латука и креветок. Том с любопытством взглянул на креветок, наколол одну на вилку, поднес ближе к глазам.
– Где вы их берете? – спросил он.
Мэр рассмеялся:
– Подождите, сейчас мы помолимся, а потом Бен объяснит.
Все девушки вышли на балкон и встали, мэр поднялся из-за стола и подошел к перилам, чтоб его видели сидящие внизу. Я заметил, что он хромает: левая нога не гнется в колене. Мы все склонили голову. Мэр произнес: «Спасибо тебе, дорогой Бог, за эту еду, которая дает нам силу служить тебе и Соединенным Штатам Америки. Аминь». Все тоже сказали «аминь» и потому не слышали, как Том подавился смехом. Я что есть силы ткнул его в бок.
Мы принялись за салат. Снизу доносились голоса и звяканье тарелок. Бен, не переставая жевать, сказал Тому:
– Креветок мы получаем с юга.
– Я думал, граница закрыта.
– Да, конечно. Только не старая граница. В Тихуане теперь сражаются между собой только коты и мыши. Примерно в пяти милях южнее проходит новая граница – колючая проволока и две вспаханные бульдозером полосы шириной по триста ярдов. Вышки, прожекторы по ночам. Я не слыхал, чтобы кто-нибудь ее перешел. – Он оглядел остальных, те согласно кивнули. – Там, где ограда подходит к воде, устроен причал и дежурят катера. Но это мексиканские катера. Японцы охраняют побережье до границы, а дальше это поручено мексиканцам. Не скажу, чтобы они очень старались.
– Япошки тоже, – сказал Дэнфорт.
– Верно. Так вот, там дежурят мексиканские катера, но обогнуть их несложно, а как только ты оказался на той стороне, рыбаки охотно продадут тебе, что захочешь. Мы для них такие же покупатели, как любые другие. С той разницей, что они знают, в каком мы положении, и обдирают как липку. Но мы получаем, что хотим.
– То есть креветок? – удивленно спросил Том. Он уже доел салат.
– Конечно. А вам они не нравятся?
– А что нужно мексиканцам?
– Детали ружей в основном. Сувениры. Всякое старье.
– Мексиканцы любят старье, – сказал Дэнфорт, и его люди рассмеялись. – Но в один прекрасный день они получат от нас кое-что еще. Мы поставим их на место. – Он смотрел, как Том заглатывает еду, и теперь, когда тот закончил, спросил: – В прежние времена вы жили где-то поблизости?
– По большей части в округе Ориндж. Здесь я учился.
– Изменилось тут все, не так ли?
– Еще бы. – Том огляделся, не несут ли еще еды. – Все изменилось.
Он по-прежнему говорил грубо, похоже, нарочно. Я все не мог взять в толк зачем.
– Наверно, в старину округ Ориндж был порядком застроен?
– Примерно как Сан-Диего. Или чуть побольше.
Мэр уважительно присвистнул. Когда все доели салат, миски унесли, подали суп в горшочках, тарелки с мясом, хлеб, миски с овощами, вазы с фруктами. Блюда следовали за блюдами, и каждое давало мне случай улыбнуться блондиночке – курятина и крольчатина, свиная отбивная, лягушачьи лапки, баранина, индюшатина, рыба, говядина, морские гребешки – блюда ставили на стол, с закрытых приподнимали крышку, чтобы показать содержимое. Когда девушки все подали и ушли, за нашим столом был накрыт пир, по сравнению с которым ужин у Николенов – все равно что наш с отцом обычный. Я почти растерялся и не знал, с чего начать. Наконец решил, пока буду думать, положить на тарелку гребешков.
– Знаете ли вы, – сказал мэр, – что в наше время япошки высаживаются на берег в ваших родных краях?
– Вот как? – спросил Том, накладывая себе горку гребешков.
Похоже, количество еды на столе ничуть его не впечатлило. Я точно знал, что он интересуется японцами, однако сейчас он не показывал виду.
– Вы не видели их в Онофре? Или каких-нибудь следов?
Том, похоже, не хотел отрываться от еды и только мотнул головой, продолжая жевать, потом быстро взглянул на мэра.
– Им интересно поглазеть на развалины старой Америки, – сказал мэр.
– Им? – переспросил старик с набитым ртом.
– Японцам, хотя попадаются и другие. Но поскольку наше западное побережье охраняют японцы, они в основном сюда и лезут.
– Кто охраняет другие побережья? – спросил Том, как бы проверяя, сколько мэр знает.
– Канада – восточное, Мексика – залив.
– Они считаются нейтральными государствами, – добавил Бен. – Хотя в сегодняшнем мире издевательство говорить о нейтралитете.
Мэр продолжал:
– Японцам принадлежат прибрежные острова и Гавайи. Богатым японцам проще попасть на Гавайи, а оттуда сюда, но говорят, этот путь хотят попробовать туристы разных национальностей.
– Откуда вы знаете? – спросил Том, с трудом скрывая заинтересованность.
Дэнфорт ответил:
– Мы заслали своих людей на Каталину.
Том больше не мог прятать любопытство за волчьим аппетитом:
– Так что случилось? Кто это все сделал?
Мэр зло воткнул вилку в отбивную и сказал:
– Русские. Так нам говорили. Да это и очевидно. Кто еще мог бы раздобыть две тысячи нейтронных бомб? Да большинство государств не могли бы купить даже те фургоны, в которых бомбы прятали до взрыва.
Том сощурился, и я понял почему: тот же довод он приводил нам в истории Джонни-Сосновой шишки, которую я считал выдуманной от начала до конца. Странно.
– Вот так они нас и прихлопнули, – сказал мэр. – Вы не знали? Они спрятали бомбы в фургонах «Шевроле», загнали их в центр двух тысяч крупнейших городов и припарковали. Все бомбы взорвались одновременно. Без предупреждения, понимаете? Это были не ракеты.
