Но этим дело не заканчивалось. Обычно сразу после поимки подходящего по размеру пескаря кто-нибудь из нас устанавливал вблизи пескариного места одну-две живцовые полудонки, используя тот же принцип, только леску и одинарный крючок ставя гораздо мощнее. В результате часто вылавливался хороший голавль, окунь-горбач или небольшой судачок, который выскакивал из глубины поохотиться на пескарей.
Леску для пескариных полудонок, с учетом каменистого дна или других зацепистых мест, нужно ставить не менее 0,14 мм. Поводок — 0,12 мм. Поплавок не слишком тяжелый, но так чтобы под его массой с учетом силы течения на леске образовывался легкий провис, что позволит показать любую, даже самую слабую поклевку.
На полудонку пескаря лучше всего ловить при полном штиле. Если дует ветер, да еще течение неравномерное, слабую поклевку пескаря можно вообще не заметить.
Маленькому кусочку маленький рот радуется… В начале лета хорошей приманкой для пескаря может быть кусочек червя, опарыш, мотыль, другая какая-нибудь маленькая водная личинка вроде поденки или хирономиды. В период капризного клева незаменимой насадкой может оказаться ручейник. Причем он одинаково хорошо работает как на проточных, так и малопроточных водоемах. Даже на Царицынских прудах, где, несмотря на их сомнительную чистоту, водится самая разнообразная рыба, мне удавалось ловить на ручейника приличных по размеру пескарей. И, кстати, происходило это не только ниже плотин, но и в совсем неожиданных для этой рыбы местах — например, возле песчаных пляжей, расположенных на приличном расстоянии от притоков.
Летом пескарь питается не только кормом животного происхождения, но и растительной органикой, поэтому в качестве насадки часто используют катышки белого или ржаного хлеба, тесто, болтушку, маленькие кусочки макарон, мелкие распаренные зерна перловки и другие насадки. Кстати, на Украине из-за сплошь сухой почвы трудно было раздобыть червя, и пескарей я ловил с успехом на катышки испеченного бабушкой хлеба.
Из-за малого размера рта этой рыбы приходится очень тщательно подбирать величину насадки и использовать крючки, изготовленные из тонкой проволоки, на которых, скажем, частицы макарон или распаренные зерна держатся лучше, чем на прочих крючках. Крючок желательно тщательно маскировать в приманке, поэтому для растительных насадок обычно берут крючки с коротким цевьем.
Прикормку для пескариной ловли в начале лета я, как правило, не применяю. Вся тактика ловли заключается в передвижениях по берегу и отыскивании мест скопления рыбы.
Сюрпризы осенней Пахры
Совсем близко от Москвы есть несколько достойных внимания рыболова речек. При умелом подходе к ловле на них можно поймать крупную рыбу. Но даже если этого не произошло, не отчаивайтесь, погожий осенний день все равно принесет вам радость.
День выдался холодным. Перед этим несколько дней лил дождь, а от порывистого ветра становилось совсем мерзко на душе. И вот ненастье отступило, и вдруг в октябре пришло второе бабье лето.
Мы давно не виделись с Александром. И вдруг он с утра позвонил:
— Сегодня до вечера я совершенно свободен. Наживку, мотыля и опарыша купил. Куда рванем?
— До вечера… Ну разве что на Пахру…
— А рыба-то там есть? — Будет. — Сомневаюсь… — Не сомневайся… — Бери удочку с боковым кивком и мормышкой и заезжай за мной.
От меня до Пахры на машине пятнадцать минут езды, если нет пробок на Каширском шоссе. Но пробка была. В итоге попадаем на место — к мосту, что на трассе Москва — аэропорт Домодедово через пятьдесят минут. Но и это неплохо. Водоем-то интересный. Где другой такой так близко от Москвы найдешь…
Осенняя ловля на мормышку ходовая. Рыба в эту пору собирается в стаи и концентрируется в очень локальных зонах, лучше сказать даже, в точках. Можно пройти по реке сотню метров и не увидеть ни одной поклевки, но если попадешь на место, то будешь с рыбой. Она сейчас с наступлением предзимья усиленно кормится.
Предлагаю двигаться правым берегом реки вверх по течению, начиная от дачи М. И. Калинина. Напротив нее продолжительные заросли кустарника, и ловить не везде представляется возможным. Вскоре находим два рядом расположенных прогала и разматываем удочки. Неподалеку от себя вижу рыболова, бросившего якорь поблизости с глухим кустарником. Он оборачивается на треск сучка под моей ногой.
— Ну как, клюет? — спрашиваю традиционно.
— Не-а, глухо, как в танке… — Сейчас посмотрим, как глухо… — приговариваю я и опускаю мормышку с крупным мотылем позади торчащей из воды коряги. Неторопливая, размеренная проводка от самого дна на высоту до 30 см, кивок вдруг плавно и круто изгибается, и вот уже на оснастке ходит небольшой голавль.
Александр, охваченный волной азарта, торопится настраивать удочку, но сразу зацепляется мормышкой за куст и обрывает ее. Наконец и он приступает к ловле — опускает мормышку под куст совсем близко к рыболову — и после двух проводок выуживает окунька.
На уловистой точке после голавлика больше не клюет. Начинаю облавливать зоны, приграничные с ветвями кустарника, но выбираю не быстрые участки воды, чтобы проводка была плавная. И вот с глубины двух метров поймал плотвичку. Снова тишина.
Размышляю: «Мелковатая рыба берет, нужно, как в старые времена, поискать на берегу подлистников». В нескольких местах ковыряю палочкой кучки слежавшейся старой листвы и набираю в коробочку с пяток красных шустрых червей. Рыба к ним за период дождливой погоды привыкла. Нет-нет, да попадали они с ручейками воды в реку; будет на них брать безбоязненно. Возвращаюсь к Александру и говорю, чтобы он тоже попытался набрать себе червей для ловли.
Пройдя чуть дальше по берегу, увидел, как над водой ветвями двух ракит образовался своеобразный грот. Под ними то ли от капели, то ли от ветра рябит гладь. Но это странно, ведь стоит безветренная сухая погода. Осторожно, по-лисьи, подкрадываюсь ближе, просовываю, стараясь не задеть ветвей между водой и сводом. И все же в какой-то момент задеваю веточку. На воде сразу образуется гладь. Значит, это была рыбешка, возможно, голавлики или плотвички что-то хватали с поверхности, может быть, падающих с ветвей насекомых…
Проводка на самом глубоком месте под ветвями ничего не дает. В углу «грота» между прибрежной черной корягой и ветвями вижу на воде опавшие листья. Хорошее укрытие для рыбы, притом двойное — «грот», плюс этот козырек. Опускаю между листьями мормышку, делаю планирующие движения толчками от поверхности книзу. И ожидания не оправдались. Поклевки нет. Еще проводка. Снова бесклевье.
«Нет, ты здесь есть, — говорю я рыбе, — просто приманка тебя настораживает», — и меняю черную «каплю» на черного «муравья» массой полегче. Буквально через пятнадцать сантиметров проводки от поверхности воды короткая потычка и сразу упругая потяжка. Подсекаю. Есть! В азарте сама собой вырывается любимая фраза знакомого генерала, с которым пришлось однажды рыбачить на Черном море под Анапой:
— Вот это любовь, если она, конечно, настоящая!
