Они вышли из салона автомобиля, оглядываясь по сторонам.
Издали здание замка казалось более привлекательным. Когда они стояли у входа,
кирпично-каменное строение, казалось, нависало над ними. Джил зябко поежилась.
— Замок не страшный, но здесь мрачновато, — пожаловалась
она.
— Этот замок был построен в девятнадцатом веке, — напомнил
Дронго. — Тогда у людей были свои вкусы и пристрастия. Сейчас строят загородные
дома в стиле модерн или хай-тек, но тогда красоту понимали несколько иначе.
Прежде всего функциональность и строгость, а уже потом все остальное.
— Убийство произошло здесь? — спросила Джил, показывая на
стену.
— На третьем этаже, — ответил Дронго, — и не нужно так
громко, нас могут услышать.
Он почувствовал чье-то присутствие у себя за спиной и резко
обернулся. Джил даже коротко вскрикнула от неожиданности. Эдгар нахмурился. У
Дронго за спиной стоял неизвестный мужчина. Было непонятно, как он мог
незамеченным выйти из дома и подойти к ним так близко. Ему было лет пятьдесят.
У незнакомца было узкое, вытянутое лицо, несколько выпирающий подбородок,
длинный нос, густые седые волосы, очень длинные руки. На нем были серые брюки,
заправленные в сапоги, и темная куртка. Он мрачно смотрел на прибывших. Дронго
удивленно взглянул на входную дверь. Нет, оттуда этот неизвестный не мог
появиться. Наверно, он ждал за углом здания.
— Добрый день, — кивнул Дронго, обращаясь к неизвестному
по-русски. — Вы, очевидно, Арво Сумманен?
Он помнил имя садовника. Но Сумманена, похоже, не удивило и
не смутило то, что гость знал его имя. Он молча смотрел на прибывших, словно
разрешая им продолжить разговор.
— Вас предупредили о нашем приезде? — уточнил Эдгар.
— Да, — мрачно ответил садовник по-английски, — мне сказали,
что вы приедете.
Он говорил с очень сильным акцентом.
— Вы разве не говорите по-русски? — удивился Дронго,
обращаясь к садовнику.
— Говорю, — ответил тот снова по-английски, — но в этой
стране принято говорить на другом языке, сэр.
Джил снова поежилась, словно этот садовник мог прямо сейчас
напасть на них.
— Он такой неразговорчивый и страшный, — тихо прошептала она
по-итальянски.
— Вас ждут, — кивнул Сумманен, подходя к тяжелым дверям и
открывая одну створку.
Больше он не сказал ни слова. Они вошли в большую прихожую.
На столике стояла ваза с орхидеями. Их шаги гулко отдавались по всему дому, как
будто в замке больше никого не было. Сумманен показал в сторону гостиной, но
сам не пошел их провожать, выходя из здания. Все трое гостей прошли дальше. Там
их уже ждали. В легком инвалидном кресле сидела хозяйка замка, мать братьев
Дегтяревых — Ольга Хотинская. Ей было уже за шестьдесят, но болезнь ног не
наложила своего отпечатка на внешность женщины. Это была ухоженная, аккуратно
постриженная и красиво одетая женщина. У нее были голубые глаза, несколько
потускневшие от времени. Было заметно, что в молодости она была довольно
привлекательной. Впечатление несколько портили очень тонкие губы. Рядом стояла
женщина лет сорока пяти, одетая в скромный серый костюм. Она была среднего
роста, но довольно упитанная. У нее было полное, круглое лицо, вздернутый нос и
нарисованные брови, придающие ее лицу несколько глуповатое выражение. Это была
сиделка Лилия Чебан.
— Добрый день, — строго приветствовала гостей по-русски
Ольга Игоревна, даже не улыбнувшись. — Нам сказали, что вас будет двое.
— Это мой личный секретарь, — показал Дронго на Джил.
— Ясно, — Хотинская осмотрела Джил с головы до ног таким
внимательным взглядом, что та невольно покраснела.
— А это ваш друг? — уточнила Ольга Игоревна, показывая на
Эдгара.
— Да. Разрешите его представить: Эдгар Вейдеманис. Мой
напарник и партнер, с которым я обычно провожу свои расследования.
— Понятно. А как обращаться к вам?
— Меня обычно называют Дронго.
— Господин Дронго, я рада приветствовать вас в нашем замке.
Игорь звонил мне и сообщил о вашем визите. Сегодня утром нам тоже звонили —
очевидно, ваш друг, который сообщил нам о вашем предстоящем визите.
— Это я вам звонил, — вставил Вейдеманис.
— Я так и поняла. Садитесь, господа, раз вы проделали такой
большой путь. Из Москвы, потом из Лондона и сегодня утром из Эдинбурга.
— Спасибо, — Дронго и его спутники расселись на стульях.
Сиделка взяла стул и села чуть позади своей хозяйки.
— Итак, господа, я вас слушаю, — невозмутимо произнесла
Хотинская. — Вы прибыли сюда, чтобы провести ваше расследование, и я готова вас
выслушать и помочь вам, если понадобится.
— Кто еще есть в данный момент в замке, кроме вас двоих и
вашего садовника? — уточнил Дронго.
— Наша кухарка Дороти должна подойти через два часа, —
пояснила Ольга Игоревна, — на третьем этаже сейчас еще отдыхают жена и дочь
Игоря, которые приехали сюда только вчера утром. Они традиционно просыпаются ко
второму завтраку или к обеду, — с явным сарказмом произнесла она. Было понятно,
что ей не нравится подобная черта невестки и внучки.
Хотинская, поняв, что невольно выдала свое недовольство,
нахмурилась и закончила:
— Больше никого в замке нет.
— А ваша дочь с внуком? — уточнил Дронго.
— Они приедут завтра днем. За ними заедет Игорь, который
приедет вместе с ними. Наш садовник возьмет автомобиль и завтра днем отправится
за ними на эдинбургский железнодорожный вокзал.
— Ясно. Сумманен давно у вас работает?
— Достаточно давно, чтобы мы могли ему полностью доверять, —
с явным вызовом произнесла Хотинская, — и моя сиделка тоже работает у нас не
первый год, если вас это интересует.
Дронго взглянул на Джил. Она была явно ошеломлена подобным
приемом. Ей казалось, что эта женщина должна радоваться, что сюда приехали
люди, готовые помочь ее младшему сыну избежать тюрьмы. А вместо этого они
наткнулись на холодный прием и явно негостеприимную хозяйку.
— Я могу у вас уточнить, где именно вы были в тот момент,
когда раздался выстрел? — спросил Дронго.
— Можете. Я поднималась по лестнице на третий этаж. С правой
стороны у нас есть специальная лестница без ступенек. Такие длинные коридоры
наверх, чтобы я могла подниматься в своем кресле. В этом доме мои мальчики
думали о своей матери, когда затевали здесь ремонт. Я как раз была где-то между
вторым и третьим этажом. Ближе к третьему. Услышала выстрел. Затем крики, шум,
топот. Когда наверх поднялась Лилия, я была уже на третьем этаже. Мы вместе
проехали в апартаменты Виктора, где уже находились трое моих детей — Игорь,
Виктор и Валентина. И супруга Игоря — Дзидра.
