Книга Петербургские окрестности. Быт и нравы начала ХХ века, страница 31. Автор книги Сергей Глезеров

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Петербургские окрестности. Быт и нравы начала ХХ века»

Cтраница 31

«Несмотря на неплодородность почв под Петербургом, их болотистость, зарастание лесом, русский человек и здесь умудряется вести хозяйство», – говорилось в «Живописной России». «Подстоличные крестьяне» издавна сеяли рожь и овес, гораздо меньше – ячмень. В юго-западных районах Северо-Запада, в сторону Пскова, располагались значительные посевы льна.

Хорошее подспорье для «подстоличного» крестьянина – картофель. «Громадные пространства засаживаются теперь картофелем в подстоличных местах, – читаем в "Живописной России", – и, пожалуй, нигде в России картофель не играет такой важной роли в качестве подспорья, как здесь».

Петербургские окрестности. Быт и нравы начала ХХ века

Петербургские молочницы


В самых близких к Петербургу деревнях и селах практиковался посев «аптекарских трав» – ромашки, мяты, шалфея. Их разведение и продажа становились важной статьей дохода «подстоличных крестьян».

Одним из главных занятий сельских жителей вблизи Петербурга служило молочное хозяйство. Крестьяне или сами продавали молочные продукты, или сдавали их в магазины молочных ферм, или перепродавали их торговцам в Петербург – на Сенной рынок или на Охту.

Петербургские окрестности. Быт и нравы начала ХХ века

Реклама Любанской фермы В.И. Котляревского на страницах одной из петербургских газет, начало 1910-х годов


Отлично прижилось на «подстоличной» земле огородничество, им занимались как крестьяне Петербургской губернии, так и настоящие знатоки огородного дела из средней полосы России – в основном из-под Углича, Ярославля, Костромы. Чем ближе к столице, тем больше земель занимали огородные хозяйства, где выращивались капуста, лук, огурцы, клубника и земляника.

Петербургские окрестности. Быт и нравы начала ХХ века

«Огородный магнат» купец Авраамий Ушаков


Настоящим виртуозом своего дела был петербургский «огородный магнат» Авраамий Ушаков. Он имел обширные плантации под Петербургом – за Нарвской заставой, а также крупные земельные угодья с усадьбами в Петербургском и Шлиссельбургском уездах, дачи в Усть-Нарве, Териоках и Тайцах. В парниках, теплицах и оранжереях ему удавалось выращивать не только цветы, но и овощи, в том числе даже арбузы и дыни. Названий же семян в прейскуранте ушаковских магазинов числилось до тысячи двухсот, и все они годились для посадки именно в Петербургской губернии.

Что же касается арбузов и дынь, то ведь когда-то, во времена просвещенной государыни Екатерины II, петербургские арбузы шли в три раза дешевле привозных астраханских. Дороги в России тогда, как, впрочем, и в последующие времена, по словам классика, были «плохи» – накладно возить арбузы с юга в русскую столицу. А потому свои дыни и арбузы вовсе не являлись в Питере диковинкой – и это несмотря на то, что вырастить их в теплицах, оберегая от местного капризного климата, не так-то просто и стоило немалых затрат…

Кроме сельского хозяйства крестьяне Петербургской губернии занимались другими всевозможными занятиями, способными приносить доходы. К примеру, они ловили птиц.

По старинному русскому обычаю, в первый праздник весны – Благовещение, отмечаемое 7 апреля (25 марта по старому стилю), на петербургских улицах выпускали на волю птиц из клеток. Пригородные птицеловы всегда пользовались желанием благочестивых обывателей даровать свободу «воздушным пленницам» и извлекали из него немалую выгоду.

В этот день они собирались с утра на площадку Щукина двора в Петербурге. На земле, у их ног, расставлялись клетки с певчими птицами – чижиками, малиновками, щеглами, синицами, зябликами и др. Покупатели расхаживали по линиям разложенных на земле клеток и прислушивались к веселому щебетанию птиц. Самой дешевой птицей на рынке была малиновка, она очень бойко шла по пятачку за штуку. «Малиновку на волю Божью – за пятачок!» – выкрикивали торговцы около огромных садков со стаями птиц.

Мальчишки, надеясь обмануть доверчивых покупателей, пытались в этот день сбывать публике окрашенных в разные цвета воробьев, выдавая их за певчих птиц. Полицейские, как могли, ловили маленьких мошенников, выпуская их «товар» на волю безо всякой уплаты. По словам очевидцев, множество птиц оказывалось с перебитыми крыльями и, очевидно, не кормленными, «так как, получив свободу, они не могли даже подняться в воздух и прямо ползали по земле».

Из-за подобных безобразий городские власти запретили в день Благовещения продажу птиц на центральных улицах столицы, и продавцы стали ютиться на окраинах. Соответственно цены на птиц возросли: по данным 1913 года, за синиц и чижей начали брать по два рубля и дороже, и даже крашеных воробьев продавали по двадцать-тридцать копеек за штуку.

Значительную роль в хозяйстве «подстоличных» крестьян играли промыслы. Вот что говорилось, к примеру, в «Обзоре С.-Петербургской губернии за 1912 год»: «Кроме земледелия, как и в предыдущие годы, местные крестьяне занимались следующими промыслами: сбытом молочных продуктов, извозом, отдачей внаем дач, наймом на домашние прислуги, работой на фабриках и заводах, продажей ягод, грибов, лесными, рыбными и т.п. промыслами. Сбытом молочных продуктов занимаются почти все крестьяне С.-Петербургского уезда, а для крестьян северных волостей промысел этот составляет одну из важнейших статей дохода».

«Население в уездах преимущественно крестьянское или, вернее, полукрестьянское, так как главное место в его бюджете занимали всегда промыслы, – сообщалось в архивном документе из Петроградского отдела труда, датированном 1919 годом. – По данным земской переписи 1913 года, 70% населения губернии имело промысловый заработок».

В Лужском уезде среди промыслов пользовались популярностью «трепание льна» и рыбная ловля, а среди кустарных работ и ремесел – изготовление детских игрушек, починка плугов, производство телег, дровней, полозьев, кузнечное дело и т.д. В Ямбургском уезде преобладали лесной промысел, а также рыбная ловля и изготовление предметов крестьянского хозяйства.

В Тосно, по статистическим данным 1882-1892 годов, почти все крестьянские семьи жили за счет промыслов. Основным кустарным ремеслом служило сапожное производство. Тосненские сапожники славились как настоящие мастера своего дела, их продукция была востребована в Петербурге и в других уездах. Некоторые из тосненцев даже открыли собственные сапожные мастерские в столице.

В Царскосельском уезде в 1913 году промыслами, совмещая их с земледелием, занималась почти половина рабочего населения, только одними промыслами – 22%. В Дудергофской и Ижорской волостях преобладали плотники, столяры, маляры, печники, каменщики, сапожники и портные, а в Покровской волости существовала коробочная мастерская. В Петергофском уезде на 1913 год занятых только промыслами и промыслами вместе с земледелием было 72% всего рабочего населения в деревнях. Среди доходных занятий преобладали легковой и ломовой извоз, наем в прислугу, ломка плит, добыча песка и глины.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация