П
Палевские места
Так звалась территория за Невской заставой, где жили рабочие фабриканта Паля. С именем Карла Яковлевича Паля было связано название Карловской улицы – в 1985 г. ее переименовали в честь полярного исследователя Пинегина, а прежний Палевский проспект, вдоль которого располагались земельные участки Паля, с февраля 1939 г. носит имя первого наркома путей сообщения Марка Елизарова.
Еще в 1831 г. молодой немец купец 2-й гильдии Яков Христианович Паль основал семейное дело – торговлю полотном. Спустя шесть лет, в 1837 г., он учредил предприятие по выделке ситцевых тканей, которое в дальнейшем именовалось «Александро-Невской мануфактуры К.Я. Паль общество». Таким образом, именно он одним из первых открыл в селе Смоленском промышленное производство.
«Поначалу его фабрика по выделке ситца (Александро-Невская мануфактура) была весьма и весьма скромна – фактически она состояла из одной деревянной постройки, – отмечает историк Дмитрий Шерих. – Яков Паль сам был за рабочего, сам и за продавца: вместе с женой продавал товар с ручной телеги. Но постепенно дело стало набирать обороты…»
К концу XIX столетия фабрика Паля являлась одним из крупнейших предприятий столицы. Семья купца жила здесь же, при фабрике. После смерти Якова Паля в 1884 г. предприятие возглавил его сын Карл Яковлевич, участвовавший в деле отца еще с 1873 г. Он был купцом 1-й гильдии (до 1884 г. – 2-й гильдии), затем потомственным почетным гражданином и мануфактур-советником. К.Я. Паль являлся одним из учредителей Петербургского общества заводчиков и фабрикантов, выборным от петербургского купеческого сословия, членом совета Петербургского коммерческого училища и членом совета Департамента торговли и мануфактур.
После революции фабрике присвоили имя большевика В.П. Ногина – наркома торговли и промышленности в первом советском правительстве. После перестройки, в 1990-х гг., фабрику переименовали в Александро-Невскую мануфактуру. В 2000-х гг. бывшие производственные корпуса приспособили под современный технопарк.
В середине 1920-х гг. в этих местах возник один из первых городков для рабочих – Палевский жилмассив. По проекту архитекторов А. Зазерского и Н. Рыбина возвели девятнадцать домов (современные адреса – пр. Елизарова, 4, 6, 8; пр. Обуховской Обороны, 95; ул. Ольги Берггольц, 3, 5, 7), сгруппированных вокруг пяти зеленых двориков. «Возведеннные тогда дома стоят и сегодня вдоль проспекта Елизарова, – отмечал историк Дмитрий Шерих. – Выглядят они не так привлекательно, как прежде, – хотя бы потому, что от первоначальной чистоты, от продуманной планировки с дворами, садами и фонтанами мало что осталось…»
Парголово
Парголово – одно из старейших предместий нашего города. Впрочем, исторически Парголово делилось на три поселения, которые так и назывались: 1-е, 2-е и 3-е. К настоящему времени 1-е Парголово, оно же слобода Суздальская, оказалось практически полностью поглощенным городской застройкой. Остатки его деревенской застройки уцелели на западной стороне Выборгского шоссе, между Спасо-Парголовской церковью и железнодорожным мостом.
Вид с горы Парнас на Шуваловский парк и новостройки севера Петербурга. Фото автора, май 2008 г.
Современное Парголово, по сей день сохраняющее свой сельский характер, входит ныне в Выборгский район Петербурга и начинается за железнодорожным мостом на Выборгском шоссе, на выезде из города. Именно здесь стоят и надпись «Парголово», и памятный знак к его 500-летию. Исторически же с этого места начиналось 2-е Парголово.
Современные парголовцы очень гордятся, что их поселок, расположенный на северной окраине Петербурга, сразу за новостройками, гораздо старше Петербурга. Несколько лет назад отмечалось 500-летие первого упоминания о Парголове, которое отыскалось в переписной окладной книге Водской пятины 1500 г. В ней сообщалось, что на парголовских холмах расположены четыре деревни Паркола, в которых было всего восемь дворов.
Считается, что название древней деревни Паркола пошло то ли от финского имени Парко, то ли от финского слова «пергана» – черт. Согласно старинным легендам, места эти давным-давно были покрыты дремучим лесом, наводившим суеверный страх на жителей. Есть и другая легенда – будто бы название Парголово связано с боевыми делами Петра Великого в годы Северной войны, что он здесь так яростно бился со шведами, что «пар от голов шел».
После того как Парголовская мыза в начале XVIII в. стала владением Шуваловых, спустя некоторое время они переселили сюда крепостных из своих суздальских и вологодских имений. Поэтому с тех пор установились двойные названия: 1-е Парголово стало одновременно Суздальской слободой (отсюда пошло название Суздальских озер, а потом и Суздальского проспекта), а 2-е и 3-е Парголово стали, соответственно, Малой и Большой Вологодскими слободами.
Парголовской жемчужиной служила мыза – замечательное имение Шуваловых, известное сегодня под именем Шуваловского парка. О нем сказано немало в книге Е.А. Александровой «Северные окрестности Петербурга» (СПб., 2009), поэтому мы не будем подробно рассказывать о его истории. Упомянем лишь некоторые, самые главные его достопримечательности – дворцы, гору Парнас, церковь Св. Петра и Павла и легендарную «скамью Блока» неподалеку от нее.
Дворец в Шуваловском парке. Фото автора, май 2008 г.
Церковь связана с личностью знаменитой «роковой вдовы» княгини Варвары Петровны Шуваловой, урожденной Шаховской. Ее первый муж, Павел Андреевич Шувалов, любимец Александра I, участник суворовских походов и Русско-шведской войны 1809 г., слыл человеком добрым, безмерно богатым, но обладал слабостью – приверженностью к хмельному. Внезапная смерть настигла его в декабре 1823 г. Три года спустя вдова графа, оставшаяся с двумя малолетними детьми (их официальным опекуном был назначен М.М. Сперанский), страстно влюбилась и вышла замуж за церемониймейстера Адольфа Полье – швейцарского француза, переселившегося после Отечественной войны 1812 г. в Россию и получившего от французского короля Карла X титул графа.
Именно при Адольфе Полье производилась перепланировка парка, превратившая его из регулярного в модный в то время пейзажный (автор – садовый мастер П. Эрлер). Именно в таком, пейзажном виде парк дошел до наших дней. Были проложены аллеи, у подножия Парнаса вырыто несколько прудов фигурной формы: «Шляпа Наполеона», своими очертаниями похожий на знаменитую треуголку французского императора, а также «Шпага Наполеона» и «Ботфорты Наполеона».
Однако в 1830 г. случилось несчастье: 35-летний Адольф Полье умер. Горе его вдовы не знало границ, она безвыездно поселилась в Шуваловском имении и в специально устроенном склепе в парке похоронила останки своего мужа. От склепа проложили аллею, названную по имени усопшего Адольфовой, которая вела к одноименной горе на берегу Чухонского озера. Внутри склепа находилось две могилы: в одной покоился прах Полье, другая, пустая, предназначалась для безутешной вдовы, которая в течение нескольких лет ежедневно приходила сюда.
