Главный объект девичьих грёз относился ко всем этим страстям с ироничным цинизмом: «Наши фанаты – нормальные психопаты, такие же, как и мы. Мы явно расстраиваем сознание молодого поколения, но до стадии "давай вечером умрём весело" дело не доходит, потому что они все оказываются довольно жизнелюбивыми людьми. Инстинкт самосохранения в человеке срабатывает. Для того чтобы помереть, недостаточно послушать песню, должно что-то в жизни так сложиться. А пресловутый момент депрессивности в нашей музыке не пугает меня в плане влияния на публику. Человек не в ответе за действия тех людей, которые послушали его музыку или прочитали его книгу». Гораздо больше Глеба волновало, что поклонницы слышат в его песнях вовсе не то, что он вкладывал: «Я не верю, что они понимают, что слушают. Те, которые понимают, не лезут в первые ряды, а сидят дома, слушают нашу музыку и переживают её один на один с собой. Хотя момент искажения в восприятии происходит у всех. Потому что для нас музыка – это одно, для слушателей – совершенно другое. Для 14-летнего подростка понимание строчки "ты будешь мёртвая принцесса, а я твой верный пёс" совершенно другое, чем для меня. Для него это сказка, продолжение некой детской игры, но с более живыми героями – они могут представить настоящую принцессу и даже целый спектакль».
В конечном итоге ажиотаж вокруг «Агаты Кристи» вышел Глебу боком. «На меня знаменитость свалилась в 25 лет и оказалась серьёзным потрясением для психики. Я не ожидал, что слава – это пристальное внимание за каждым твоим шагом, что это куча эмоций, направленных на тебя и против тебя, что это большая нагрузка для нервной системы. Первые туры, визжащие девочки и постоянное внимание прессы долго держали меня в напряжении. Это аукнулось нервным истощением. Ровно двадцать лет я периодически хожу к различным неврологам, психотерапевтам», – жаловался он в 2015 году.
1995 год оказался крайне напряжённым не только для Глеба, но и для всех «агатовцев», а также для тех, кто двигался по жизни и шоу-бизнесу рядом с ними. Напряжение оказалось ненапрасным. Это подтвердили 22 и 23 декабря сольные концерты «Агаты Кристи» в столичном спорткомплексе «Лужники». Рекламы было немного, но оба вечера в «Луже» наблюдался небывалый аншлаг. В этот раз группа решила отказаться от видеоэкранов и прочих элементов помпезного шоу. В огромном зале «Лужников» находились лишь поклонники «Агаты Кристи», музыка «Агаты Кристи» и сама «Агата Кристи». И всё прошло великолепно. «Десятки тысяч фанов почти два часа подряд стояли на ушах и потом ещё долго не отпускали своих любимцев со сцены. Всё это, видимо, говорит о том, что "Агата Кристи" постепенно переходит в ранг культовых групп, чьи концерты уже не нуждаются в мощной рекламной поддержке и модных украшательствах», – писали об этих концертах журналисты.
По итогам первого «звёздного» года «Агата Кристи» покорила вершины всех возможных чартов. В хит-параде «Звуковой дорожки» газеты «Московский комсомолец» она стала «Группой года». По результатам опроса читателей питерского рок-журнала «Fuzz» группа заняла аналогичную позицию, «Опиум» стал лучшим альбомом года, а звания «Лучшей песни» и «Лучшего видеоклипа» получил «Опиум для никого». Высоколобый критик Владислав Бачуров, комментируя эти результаты, сокрушался: «Как музыкальное явление "Агату Кристи" стыдновато иметь на первом месте». Но супротив гласа народного он мало что мог возразить.
Фото Игоря Верещагина
23 марта 1996 года «Агата Кристи» получила Национальную музыкальную премию «Овация» сразу в двух номинациях: «Лучший альбом года» и «Лучшая группа в жанре рок-музыки». Толпа, сгрудившаяся по обеим сторонам красной дорожки у входа в Малый театр, где проходила церемония, громче всех приветствовала именно «агатовцев», подтверждая их реальный статус в мире шоу-бизнеса. Сами музыканты отнеслись к этому достижению спокойно. Глеб вообще объяснял вручение таких премий межклановой шоу-бизнес-борьбой: «Я считал бы это существенным раньше, когда не видел всего, что тут творится. Когда не знал подводных течений. Я так понимаю, что "Овацию" мы получили бы в любом случае». Но как бы цинично ни относились к своим регалиям их обладатели, в начале 1996 года Россия узнала, что имя её главной рок-группы – «Агата Кристи».
«Агата Кристи», конец 1990-х
Фото из архива группы «Агата Кристи»
Глава 7
«Нам было всё до звезды»
(1996–1998)
Вернувшуюся после первого тура «Агату Кристи» родные и близкие встречали в холле «Горок» яркими самодельными плакатами: «Настроение – бодряк, у "Агаты" отходняк!» Но радостное оживление от возвращения в семейный круг продолжалось недолго: предстояли новые гастроли. Длительный тур уже не скрашивало ощущение новизны, всё было известно заранее. «Мы ведь гастролируем уже почти семь лет подряд, – говорил Вадик. – И некая усталость накопилась. Она чувствуется и прорывается в самое неожиданное время. На каждом из нас уже остался её отпечаток, и иной раз мне кажется, что он неисправимый». Утомляла не музыка, раздражал гастрольный быт. «Сами концерты нас в упадок сил не приводят, – объяснял Козлов. – Утомляет то, что вокруг них, – вокзалы, гостиницы и связанные с ними неприятные бытовые ситуации».
Ничего удивительного: на выездах «агатовцы» почти круглосуточно всей группой находились в ограниченном пространстве. «Мы дружно строились и шли обедать, вместе обедали, вечером так же строились и шли на ужин, вместе ужинали, – рассказывает постоянный техник группы Александр Таушканов. – Потом – концерт. Потом расходились по номерам поспать, утром все вместе – на самолёт. После гастролей приезжали домой – и всё равно все вместе в "Горках". Хочешь поужинать – спускаешься в ресторан, а там всё те же. Опять сидишь с ними же за одним столом. Передоз одного и того же общения. Нам стало понятно, почему каждый из музыкантов "Led Zeppelin" или "The Rolling Stones" летал на гастроли на отдельном самолёте». По словам Котова, подобный «передоз» иногда реально угрожал существованию коллектива: «На гастролях, когда не то что играешь вместе – живёшь вместе со всеми, часто бывает такое напряжение, что ещё слово, ещё жест – и всё. Всё рухнет. Группа распадётся. Я не знаю, как мы через это умудрялись проходить».
Вадим Самойлов и Андрей Котов
Фото Александра Кузнецова
Больше других бодрился перед журналистами Глеб, самый молодой из всех: «Распространено мнение, что чем больше у артиста концертов, тем больше он разменивается и, как следствие, не может на концерте искренне испытывать чувства, которые в итоге приходится имитировать. У нас наоборот. Чем больше концертов, тем меньше думаешь о том, как бы правильно спеть, как бы слова не забыть, сыграть те ноты… Наоборот, ты о них забываешь, это переходит в механику, и, освободившись от технических проблем, ты уже находишься в своей музыке, и тебе ничто уже не мешает. Появляется ощущение свободы».
