Они получили багаж, вышли в зал ожидания. А там Инна. Зоя нахмурилась, увидев черную ленту на ее лбу. Она звонила вчера отцу, трубку брала Инна. Она сказала, что ему вырезали аппендицит, операция прошла удачно, просто он еще не может разговаривать… Но, может, операция прошла неудачно?
— Что-то я не понял. — Глеб взял ее за руку.
— Да нет, это мода какая-то странная, — качнула головой Зоя.
И даже вырвала руку. Не надо ее утешать. Тем более что ничего страшного произойти не могло.
— Инна тоже не в себе, — едва слышно, себе под нос произнес Глеб.
Инна действительно выглядела очень расстроенной. Может, ногу подвернула и ей больно стоять? Но Инна направилась к ней, не хромая.
— Зоя.
И за руку ее взяла так, как это пытался сделать Глеб.
— Не говори ничего плохого! — строго предупредила ее Зоя.
— Нет, конечно… Но…
— Что, но?
— Возможно, твоему отцу сейчас хорошо.
— Где хорошо?
— Он сейчас с твоей мамой.
— Ты больная?
— Да, я не в себе, — кивнула Инна и, опустив голову, тяжко вздохнула.
— Что с отцом?
— Он умер.
— Нет!
Этого не могло случиться. Зоя точно знала. И если с отцом что-то произошло, значит, она находится сейчас в страшном сне. Или в параллельной реальности, из которой Зоя вдруг стала вываливаться. Она теряла сознание, но точно знала, что это не обморок, а просто переход из одного измерения в другое, там, где жив отец, там, где все хорошо.
Острый запах нашатыря ударил в нос. Зоя с шумом вынырнула в темноту автомобильного салона. Она сидела на заднем сиденье машины, Инна держала аптечку, а Глеб — ватку. Двери закрыты, водитель плавно стронул машину с места.
— Куда мы едем? — спросила она.
— Домой, — сказала Инна.
— Где папа?
Зоя заметила, как Инна и Глеб переглянулись. У них что, роман за ее спиной?
— Я, кажется, задала вопрос?
— Зоя, твой отец умер, и тебе этого не изменить, — вздохнула Инна. — Как бы ты того ни хотела.
— Глеб! — Зоя требовала опровержения.
— Мы обязательно во всем разберемся, — сказал Глеб.
— Ты слышала? — Она зло глянула на Инну.
— Я с вами.
— Что ты с нами?
— Я сама не верю в то, что случилось. Мне кажется, что это какая-то фантастическая ошибка.
— А я это знаю!
— Просто я видела Ивана… Ивана Павловича… Он лежал на столе, в прозекторской…
— Где?
— В морге.
— Мой отец дома! — Зоя топнула ногой.
Она понимала, что ведет себя глупо. Но ничего не могла с собой поделать. Она хотела быть маленькой избалованной девочкой. Хотела вернуться в то время, когда мама и папа угождали каждому ее желанию. Им так нравилось ее баловать. А ей так нравилось быть с ними.
* * *
Снотворное подействовало, Зоя отключилась. Глеб отнес ее в спальню, раздел, накрыл одеялом. Хотелось бы и самому лечь, но сможет ли он заснуть, когда ни в одном глазу?
Он спустился вниз, вышел на открытую террасу. Здесь, конечно, не тропики, но и мороза уже нет. И снег растаял. Через прошлогоднюю траву начинает пробиваться ярко-зеленая поросль.
Дом у Некрасова, конечно, всем на зависть. Не дом, а дворец, столько комнат, а двор одним махом не обойти. Но в то же время зачем это все? На тот свет он это с собой забрать не смог. А то, что здесь осталось, ему там уже не нужно. Был человек, и нет его. А ведь жил, к чему-то стремился…
Глеб зажег сигарету, глубоко затянулся. Открылась дверь, появилась Инна, в шубе, наброшенной на плечи.
— Не помешаю?
— Не думаю.
— Как там Зоя?
Инна подошла к нему, забрала сигарету, сделала затяжку. Она была заметно под хмельком, но так понять ее можно. Он и сам бы сейчас напился, если бы не Зоя. За ней глаз да глаз… Это Инна спокойно переживет смерть мужа. Ее-то страдание показное, Глеб чувствовал это.
— Да ничего.
— Сама в шоке.
— А я нет, — качнул головой Глеб.
— Нет? — Инна глянула на него так, как будто он признался в убийстве Некрасова.
— И даже не очень удивился.
— Ты что-то знал? — Она с осуждением глянула на него.
Но Глеб не собирался отводить глаза в сторону. Напротив, он внимательно смотрел на Инну. Он хотел видеть ее до самой глубины души.
— Знал.
— Что?
— Зою пытались убить. На острове.
— Как это пытались убить?
— Были какие-то люди… Нас пытались сжечь заживо.
— Дикари?
— Да нет, славяне…
— Пираты? — Инна делала удивленные глаза, заинтригованно глядя на него.
— Из Молочайска.
— Не понимаю.
— Они во всем признались…
— В чем во всем? — заметно разволновалась Инна.
— В том, что их к нам отправил Леон. — Глеб не врал, он всего лишь излагал свою гипотезу.
— Леон?! — Она распахнула глаза во всю ширину.
— Леон, — кивнул Глеб.
— Какой Леон?
— А какой еще может быть Леон?
— Какой?
— Твой любовник.
— Они так и сказали, мой любовник?
Этого Глебу сказать никто не мог, и глупо было убеждать Инну в откровенной небылице.
— Это я так думаю.
— А фамилию назвали?
Фамилию Леона Глеб не знал, но ведь это не важно.
— Нет.
— Может, это какой-то другой Леон?.. Да и не любовник он мне.
— Но ведь было?
— Сто лет тому назад! — мотнула головой Инна.
— Мне сказали, что Леон…
— Вообще-то, его зовут Леонид… Леонид Арский.
— Не важно.
— А если правда наш Леон? — Инна приложила пальцы к вискам, изображая дикое напряжение мысли.
— Что значит наш?
— Ну, он такой же мой, как и твой… Ты с ним дрался, ты имеешь к нему отношение…
— Дрался? — усмехнулся Глеб.
— Да, я с ним спала. — Инна правильно поняла его. — Но это было давно и неправда. Он сейчас имеет ко мне такое же отношение, как и к тебе…
— Да?
— Может, это тебя хотели убить?
