Можно сказать, вонзила в него взгляд.
— Я не связался, я влюбился, — сказал он.
— Любовь зла.
— Я влюбился в Зою, не в тебя, — качнул головой Глеб.
— Тем хуже для тебя.
— Мы уходим. — Глеб взял Зою под руку.
— И чтобы я ее здесь больше не видела! — Инна с презрением глянула на нее.
Они вышли во двор, Глеб достал ключи от машины. Но Инна догнала их.
— Это моя машина, — сказала она.
Отец Инны не заморачивался такими мелочами, как оформление подарков в собственность. Он купил «БМВ» дочери, а оформил на себя. Потому что так было удобней. Какая, он думал, разница?.. А разница ворвалась в его жизнь. И с ходу ее оборвала.
— Ты еще не вступила в наследство, — качнул головой Глеб.
— Как только это случится, я заявлю машину в угон.
Глеб промолчал. Пусть делает, что хочет, но потом, когда получит полное право распоряжаться собственностью покойного мужа.
Он помог Зое сесть в машину, они выехали со двора.
— И куда мы едем? — спросила она.
— Домой.
— А где наш дом?
И машину придется отдать Инне, и квартиру, именно об этом и думала сейчас Зоя.
— Там, где мы вместе.
— А мы вместе?
— Поверь, я тебя в обиду не дам.
Какое-то время Зоя молчала, кивая в унисон своим мыслям. И вдруг резко посмотрела на Глеба.
— Если с тобой что-то случится, я не переживу.
— А что со мной может случиться?
— Этот Леон… Если его тоже выпустили, он станет еще сильней… Я поговорю с Инной, пусть оставит нас в покое. Мы не трогаем ее, а она не трогает нас…
Глеб кивнул. Не было у него желания бодаться за утраченное наследство. И даже позорный мир стал бы решением проблемы. Они откажутся от претензий и уедут куда-нибудь, где можно начать жизнь с нуля.
* * *
Нет худа без добра. Следователь Ковригин задал Инне трепку, но вместе с тем он выложил все свои карты. И, как оказалось, улик у него не было никаких. Он пытался ошеломить Инну, задавив ее ложными фактами и натуральными сомнениями, но потерпел фиаско. Инна выдержала первый, самый опасный накат, а затем в дело вмешался адвокат. В итоге Ковригин признался в блефе и принес свои извинения. А обвинение с нее сняли, за отсутствием состава преступления. И Леон оказался на свободе вместе с ней. Он отвез ее к себе на квартиру, там они отпраздновали свое освобождение дикой встряской, оттуда Инна и вернулась домой. С победой. Зойка с позором покинула поле боя. Как та сучка хвост поджала…
А Инна закрылась в сауне, хорошенько напарилась, вышла оттуда, как будто заново родилась. В огромном доме никого не было, и она могла свободно расхаживать по комнатам в одном халате на голое тело. А халат нараспашку. Воздух приятно скользил по ее обнаженностям, создавая ощущение полной свободы. Она полная хозяйка в этом доме, и никто никогда не посмеет ее отсюда выгнать.
Инна взяла хрустальную бутылку виски, плеснула себе в бокал, с ним подошла к эркерному окну от пола до потолка. Стекло прозрачное с двух сторон, ее могли увидеть в неприглядном виде со двора, но ее это не пугало. Подумаешь!.. Да и не было никого — ни во дворе, ни в доме. Всех уволила! Всех, кто работал на Некрасова, всех, кто мог пожалеть Зойку. Завтра она отправится в агентство по найму, привезет оттуда прислугу, а сегодня все сама. Не так уж это и трудно. И опасности никакой нет. Дом окружен высоким забором, есть охранная сигнализация и тревожная кнопка. Если вдруг что, через пять минут здесь будет усиленный наряд из частной охранной компании. Если вдруг что — это Глеб. Вдруг он отправится к Инне, чтобы спросить за свою Зойку. Хорошо бы. Инна бы поговорила с ним, переубедила. Самое время перетянуть его на свою сторону. На свою сторону в постели. А то одной так скучно…
За спиной послышался шум. Как будто что-то тяжелое опустилось на мягкий кожаный диван. А брелок с тревожной кнопкой там, на столике, рядом с бутылкой. Но так зачем ей прогонять Глеба?
Но на диване сидел Леон. Инна с шумом выпустила воздух.
— Какого черта?
— К черту ты разогнала свою прислугу, — сказал он, разглядывая на свет напиток в бутылке.
Инна кивнула. Да, она говорила ему, что собирается сделать первым же делом, вернувшись домой.
— Поторопилась ты. — Он поставил бутылку на стол, откинулся на диване, раскинул руки по спинке.
— Мне и самой неплохо.
— Со мной.
— С тобой, — кивнула она, запахивая халат.
Что-то не очень ей хотелось видеть здесь Леона. Ее вполне устраивали встречи на его территории. Там, у него дома, Инна вела себя как блудная сучка, а здесь она белая и пушистая. Даже если будет ходить по дому голышом в присутствии прислуги. Здесь она свободная и независимая, а Леон — это камень над душой.
— Налей. — Леон кивком показал на бутылку.
— А сам не можешь?
— Налей! — Он пронзительно смотрел на нее.
Инна кивнула, осознавая свою ошибку, взяла бутылку, наполнила свой стакан, подала.
— В чистый хайбол, — качнул головой он.
— С каких пор ты мной брезгуешь?..
— Я сказал, в чистый!
— Ну, хорошо, — согласилась она, поворачиваясь к нему спиной.
— И халат сними.
— Что? — Инна застыла так, как будто в спину ткнулся ствол пистолета.
— Я сказал.
Ощущение было такое, как будто Леон собирался нажать на спусковой крючок. Ей реально стало страшно. Это с Глебом он не мог справиться, а она-то слабая женщина. А перед ним особенно беззащитная.
— Ну, хорошо.
Она распахнула полы и повела плечами, скидывая с себя халат. В конце концов, он сто раз видел ее голой. А сегодня еще и расшатывал на ней свою кровать. Чего стесняться?..
И все же Инна была недовольна. Ясно же, что Леон не просто так отдает ей команды, требуя их исполнения. Он дрессирует ее, требуя полного подчинения. Он, конечно, имел на это право, но ей не нравится…
Инна принесла бокал, наполнила его, и они вместе выпили. Да, ей нужно расслабиться, чтобы получать удовольствие от общения с этим ершистым красавчиком.
— Хороший у нас дом, — сказал Леон, взглядом окинув огромный зал, в котором они находились.
— Это мой дом.
— Это наш дом.
— Может быть. Но тебе здесь не место.
— Почему это?
— Ковригин закусил удила, он не оставит нас в покое…
— С Ковригиным поговорили, он теперь наш человек.
— Кто поговорил?
