Среди бесконечного потока мелькающих мохнатых, пернатых и просто фантастических существ мне было приятно увидеть несколько знакомых человеческих лиц. Я проверяла, как устроился Шихаб, когда услышала доносившийся из коридора голос Хэнка Хадсона.
– Мистер Хадсон, вы вернулись. – Я вышла, чтобы встретить его. – Замечательно. А Чарли?..
Я оглядела прихожую, но никого, кроме зверолова, там не было.
– Они с сестренкой поскакали наверх, чтобы чуток поболтать. Он сказал, что скоро спустится. А Джекаби тут?
– Ну да, конечно. Нет, он еще не появился, но мы ждем его с минуты на минуту. Ну как, удалось вам заручиться чьей-нибудь поддержкой?
– Еще бы! – просиял Хадсон. – Просто диву даюсь, сколько народу согласилось помочь старине Джекаби. И все наперебой рассказывали, как он им оказывал услуги: то подсказал кому-то, как сохранить магазин, то вылечил бабушку или вернул похищенного ребенка. Как я погляжу, ваш шеф зря времени не теряет.
– Ну да, он не любит сидеть на месте, – согласилась я. – О, а вот, наверное, и он. Прошу прощения.
Входная дверь открылась как раз, когда я вышла из-за угла. Это был не Джекаби, а лейтенант Дюпен, сменившийся с дежурства, но все еще облаченный в полицейскую форму и заметно нервничающий.
Я поблагодарила его за то, что он пришел, и наконец-то поделилась подробностями истории о безобразном воскрешении Стивена Фэйрмонта из мертвых, а также о том, как мы с Чарли вновь успокоили это разбушевавшееся создание. Дюпен слушал внимательно, угрюмо кивая, а под конец совсем помрачнел.
– Да, я понимаю, звучит как бред сумасшедшего, но так все и было, – подвела я итог.
– В последнее время в Нью-Фидлеме творится много всего, похожего на бред сумасшедшего, – вздохнул Дюпен. – Благодарю вас за подробный доклад и помощь, мисс Рук. Передайте детективу Кейну – Баркеру, или как там его зовут сейчас, – что некоторые полицейские до сих пор не потеряли веры в него. У Марлоу есть своего рода круг доверия, пусть официально он никого и не поддерживает. Некоторые из нас скорее будут выполнять его приказы, чем Спейда. Только дайте знать – и мы сразу придем на помощь.
– Вы можете и сами ему это сказать, если подождете, – предложила я. – Он только что поднялся наверх. Уверена, это ненадолго. А я тем временем поставлю чайник.
Дюпен виновато улыбнулся:
– Вы очень любезны, мисс Рук. Но, боюсь, я и так уже задержался больше, чем следовало бы.
Я оглянулась, чтобы посмотреть, на что он намекает.
Гномы и гоблины метали испепеляющие взгляды на Дюпена, в коридоре тоже блеснуло несколько пар чьих-то глаз. Никто из них не выглядел особенно довольным от присутствия в доме полицейского.
– Доброго вечера, мисс Рук, и удачи.
– Да что с вами такое?! – упрекнула я всех, когда Дюпен ушел. – Он же на вашей стороне. У вас что, ушей нет? Он хочет помочь.
Сонный великан приподнялся, навис надо мной, и из его глотки вырвался какой-то рокочущий звук, похожий на рычание нескольких франкоговорящих львов в глубине пещеры.
– Простите, не поняла?
– Он гофорит, что тфой дружок что-то не торофился никому фомогать, когда брофали за решетку фтарушек и надефали наручники на детей, – перевел вождь Надд. Позади него запрыгали фиолетовые колпаки гномов, выражавших свое согласие. – Что удифляться фофле этого, что никто не ффешит брофатьфя ему на шею.
Я нахмурилась.
– Может, и не надо бросаться на шею. Я прекрасно понимаю, что вы чувствуете. Но нельзя идти на поводу у своих предрассудков. Нравится это вам или нет, но нам пригодится любая поддержка, которой мы можем заручиться.
Чуть позже на пороге появилось еще одно знакомое лицо. Хатун в своих лохмотьях держалась словно настоящая королева, любезно кивая всем, кто собрался вокруг нее. Это была женщина с уникальным взглядом на мир – отчасти благодаря тому, что она постоянно меняла место своего жительства. У Хатун не было своего дома – домом ей служил весь Нью-Фидлем. Она присматривала за каждым его обитателем, от самого богатого промышленника в высоком здании до беспородного тролля под темным мостом. И, честно говоря, она предпочитала общество троллей.
Хатун встретили гораздо теплее, чем полицейского. Наверное, меня это не должно было удивить, но я все равно поразилась тому, как много наших паранормальных жильцов знает ее по имени и насколько естественно она держится в их обществе. Джекаби однажды объяснил мне, что в разное время Хатун видит мир по-разному: то каким его видят все простые люди, то каким он является на самом деле, то каким он никогда не бывает. Ей было трудно определить, какая версия мира правильная, так что она выработала в себе гибкий подход к реальности. Кроме того, как я выяснила на собственном опыте, Хатун иногда видела мир таким, каким ему только предстояло стать, что лично для меня было самым тревожным вариантом.
Удобно устроившись на скамейке в прихожей, Хатун достала пару вязальных спиц с какой-то начатой работой – точнее, вязальную спицу и нечто вроде ледоруба с расколотой ручкой – и принялась спокойно вязать. Из ее растрепанной сумы выглядывала куча спутанных разноцветных нитей, похожих на безумные яркие спагетти.
– Приятно снова встретиться с вами, Хатун, – поздоровалась я.
– Мисс Рук. Надеюсь, твой начальник доволен. Обычно я держусь подальше от приемных. Никаких больниц, никаких дантистов. Я уже пару десятков лет не сидела в настоящей очереди в настоящем здании под настоящей крышей. Думаю, он оценит мое усердие. Можешь сказать, что я пришла.
– Боюсь, в настоящий момент Джекаби отсутствует. Он должен скоро вернуться, но вам стоит знать, что он занят подготовкой к одному очень важному делу…
– Конечно, он занят, – прервала меня Хатун, наконец-то подняв голову от вязания. – Потому я и пришла. А ты, кстати, выглядишь очень мило в этом платье, дорогуша. Оранжевый тебе идет.
– О, спасибо… м-м-м… только это зеленый. Так почему вы пришли?
– Тот молодой паренек и еще один, большой и волосатый, от которого пахнет вяленым мясом, пришли ко мне сегодня утром и рассказали про собрание.
– А, да. Мистер Баркер и Хадсон. Боюсь только, что собрание, про которое они говорили, должно состояться завтра вечером. Сегодня будет только небольшая подготовка.
– Небольшая – это мне годится, дорогуша. Никогда не любила больших толп.
– Э-э-э, не знаю, захочет ли мистер Джекаби…
– Джекаби никогда не просит о помощи. Я давно его знаю. Время от времени он принимает помощь, обычно когда все остальное уже выскользнуло у него из рук или взорвалось под самым носом, но еще никогда он не обращался за помощью настолько прямо. Никогда.
Я открыла было рот, но тут же закрыла, не зная, что сказать.
– В глубине души он очень боится, – продолжила Хатун. – И есть отчего. Джекаби – единственный в городе, к кому все могут обратиться, когда им грозит нечто страшное, неведомое и настолько огромное, что они даже не могут переварить это своими мозгами. Я не глупа. Если он хватается за соломинку, то дело и впрямь не из простых.
