– Все здание покрыто чарами, – резюмировал Джекаби, осмотрев камни, – очень сильными.
– Оборонительными? – уточнила Сериф.
– Защитными. Погодите-ка, – он вынул из кармана несколько линз и направил их на каменную кладку.
Сериф нетерпеливо оглядывалась по сторонам.
– Вся башня держится только благодаря магической сети. Возможно, без нее она тут же развалилась бы. Все устройства проходят прямо через несущие стены.
– Заклинание целостности? – спросила фэйри. – Никаких оборонительных чар или барьеров?
– Во всяком случае, я их не вижу, – ответил Джекаби. – Но изнутри поступает непонятная мне энергия. Лучше соблюдать крайнюю осторожность.
– Хм, какая-то польза от вас, Ясновидец, все же есть, – буркнула Сериф и начала подниматься по лесам, прижимая поврежденную руку к телу и хватаясь за подпорки только здоровой. Мы с Джекаби последовали за ней. Примерно на половине пути мы дошли до пролома в камнях, достаточно большого, чтобы разглядеть, что находится внутри. Джекаби заглянул в него, а когда выпрямился, то на лице его отражалось крайнее беспокойство. Я тоже посмотрела туда. Внутренности башни представляли собой хаотичное переплетение каких-то медных и бронзовых деталей. Откуда-то снизу доносился гул огромных турбин, и я ощущала их вибрацию сквозь камни. Посередине башни друг за друга цеплялись огромные шестерни и зубчатые колеса размером с тележные. Сверху падал переменчивый золотисто-желтоватый свет, похожий на электрический и освещавший всю конструкцию. Прямо в камни были вставлены тяжелые балки, поддерживающие ступени извилистой лестницы, шедшей вдоль стены. В нескольких футах над нами находились остатки разобранной площадки.
– Даже не могу сказать, находится машина наверху или внизу башни, – призналась я.
– Я думаю, машина – это сама башня, – произнес Джекаби позади меня. – Каждый дюйм этого сооружения пропитан неестественной энергией. Генерируемая ею мощность невообразима. Ну, не то чтобы генерируемая сама по себе, скорее, перенаправляемая. Думаю, мы нашли наше копье.
– Наше копье? – переспросила я, заставляя себя отвернуться.
– Копье Хавгана никогда не было настоящим копьем. Это метафора. «Копье сжимает руку – ту, что копье хватает». Сила завладевает тем, кто надеется воспользоваться этой силой.
– Вы думаете, поэтому Хавган плохо кончил? – спросила я. – Может, он сначала на самом деле действовал из благих намерений, но сила овладела им? Это объясняет, почему Арауну пришлось убить его. Как он вообще смог уничтожить его, даже несмотря на щит двойнеца.
– Похоже на то. Все это время мы думали, что меч Морвен – новое копье, но это совсем не так. Клинок – всего лишь оружие. Жуткий совет создал машину с той же целью: чтобы перенаправить какую-то мощную силу, контролировать которую до сих пор не могла ни одна живая душа. Первая попытка закончилась неудачей десять лет назад благодаря жениху Дженни, который пожертвовал своей жизнью, чтобы разрушить собственное творение. Но ее воссоздали. И, судя по ее виду, мы прибыли как раз вовремя.
– Сюда, – прошептала Сериф над нами.
Я взобралась на шатающуюся платформу среди лесов. Рядом с Сериф из каменной стены выходила толстая труба, шла несколько метров вверх и снова исчезала в здании, ближе к куполообразной крыше. Камни здесь явно были вынуты, чтобы дать ей место, и некоторые из них потрескались и развалились. Кто-нибудь достаточно худой мог бы протиснуться между стеной и трубой.
Первой сквозь проем устремилась Сериф, держа меч наготове. Но, несмотря на свое стройное телосложение, она застряла бедрами и дернулась, отчего из стены вывалился камень размером с мою голову. Я подхватила его, прежде чем он успел упасть на площадку и обрушить леса. Он оказался гораздо легче, чем я ожидала.
– Что же это за камень такой? – спросила я Джекаби. – Легче черствой буханки хлеба! Там мы можем без труда расширить дыру…
Но едва я отодвинула его от стены, как камень тут же выскользнул из моих рук, рухнув на шаткую платформу. Все леса заскрипели и закачались на несколько секунд.
– Должно быть, это заклинание целостности, – объяснил Джекаби. – Оно защищает здание от разрушения, обнуляя гравитацию материала. За пределами действия этого заклинания гравитация все еще существует.
Мы расширили проем, стараясь как можно осторожнее вынимать остальные камни и складывать их на платформе, после чего пробрались внутрь башни.
Изнутри она оказалась в четыре этажа вверх. На каждом этаже почти все перекрытия были сняты, чтобы установить металлические балки и мириады петляющих труб и кабелей, пронизывающих все здание насквозь. Мы стояли на том, что осталось от площадки второго этажа.
На уровне первого этажа, под нами, у стены, гудела пара генераторов. В центре, чуть поодаль от каскада извивающихся кабелей, стояли три одинаковые металлические рамы, каждая примерно восемь футов в высоту, но выглядевшие как поставленные вертикально пустые гробы, выкованные каким-то кузнецом с серьезными эмоциональными проблемами.
Я подняла голову. Прямо над нами с огромного составного рычага свисало прелюбопытнейшее устройство, чем-то похожее на невероятных размеров микроскоп: латунный цилиндр размером с кадку для купания и три цилиндра поменьше, прикрепленных к его нижней части. Вместо линз они заканчивались чем-то средним между громоотводом и наконечником пожарного шланга. Все три крепились к более крупному цилиндру рядом шестеренок и зубчатых колес. В настоящее время они были нацелены непосредственно на похожие на гробы металлические рамы внизу.
– Ну и ну! – выдохнул Джекаби.
– Для чего, по-вашему, это? – спросила я, но потом поняла, что он смотрит не на латунное устройство. Я проследила за его взглядом. На платформе над нами располагалось нечто, что я не могла как следует рассмотреть со своего места. Еще выше нависало механическое чудо из блестящей меди и полированной бронзы, подобного которому я не видела никогда в жизни.
Оно походило на великолепную розу из живого металла диаметром футов в двадцать, установленную в каркасе, примыкавшем к стенам башни со всех сторон. Каждый лепесток представлял собой отполированный до блеска диск, вращающийся по невероятно сложной траектории. По краям диски пылали жаром, словно только что вынутое из горна железо, а в центре сияли настолько ослепительно, что на них почти невозможно было смотреть напрямую. Это была великолепная конструкция, призванная уничтожить мир.
Под золотистым пульсирующим светом этих вращающихся дисков в глубине башни танцевали тени. В ярких лучах кружились белые искорки, устремляясь вверх, к центру механической розы, влекомые непостижимыми силами машины.
Там, где мерцающий луч касался стены, башня дрожала, и камни расходились словно ветхая ткань. Изумрудный свет проступил сквозь эти трещины, и через них я вдруг увидела не леса Аннуина, а простую сельскую церковь под удивительно бледным небом. Эта картина заставила меня почувствовать себя странно, и не только потому, что она разительно отличалась от окружающей меня чуждой реальности. Все, что я видела, будто находилось в другой плоскости: шпили церкви заломились влево, так же причудливо изогнулись и деревья за ней.
