– Тебе любой расскажет, что я проиграл Палму, – ответил я, стараясь придать голосу бодрости.
– Клинки были покрыты крансином? – спросила она.
Я кивнул.
– Так тебя в конце тренировочных боев резали мечами с покрытием из крансина? – изумленно спросила она. – Что это за глупость такая?!
– Твой отец хочет закалить мой характер. Он сказал, что поединки с Палмом будут продолжаться до тех пор, пока я наконец не выиграю.
– Это мы еще посмотрим! – прошипела Квин, кипя от ярости. – Я это просто так не оставлю!
Громко топая, она выскочила из комнаты. Через несколько секунд я услышал, как она что-то крикнула, а Тайрон принялся с ней спорить. Затем хлопнула дверь.
Квин не вернулась, зато визит мне нанес сам Тайрон:
– Завтра ты уже встанешь на ноги, мой мальчик, и возобновишь легкие тренировки. В третьем раунде ты сражался хорошо, пока тебя не вырубили. Приложи чуть больше усилий – и в следующий раз ты непременно победишь. До следующего поединка с Палмом у тебя неделя. Я снова займу для нас арену.
Сказав это, он ушел. Я же остался лежать, чувствуя злость и отчаяние. Несмотря на заверения Тайрона, я понимал, что до победы над Палмом мне еще очень далеко. Мой лак недостаточно хорош.
15. Обвести вокруг пальца
«Тритон» – аналитический слов-инструмент, используемый механиком для исследования матрицы.
Представляет наибольшую трудность для шаблонщика-новичка.
«Руководство по языку Ним»
Вскоре я вернулся к тренировкам. Тайрон так никого и не нанял на место Керна и поэтому занимался с нами, двумя учениками, сам. Разумеется, он тренировал парней и старше нас, а также опекал квалифицированных бойцов и шаблонщиков из Колеса, которые работали на него. Кроме того, у него был кабинет в городской управе. Квин работала там по утрам, а днем отправлялась домой к Таллусу, чтобы увидеться с Адой.
Это означало, что Тайрон был вынужден четко распределять свое время. С нами он занимался утром, днем уходил в Колесо. На время его отсутствия мы получали указания совершенствовать наши знания Нима. Тайрон обычно оставлял нам список команд, которые надлежало найти в «Тощем Ниме».
На третий день после моего возвращения к тренировкам в дверь кабинета тихо постучали. Открыв ее, я увидел перед собой Дейнона и Квин.
Квин просияла улыбкой.
– Ада хочет увидеть Дейнона, – сообщила она. – Собирается дать ему какой-то совет, который поможет усовершенствовать твоего лака.
– Очень любезно с ее стороны предложить помощь, – ответил я. Нисколько не сомневаюсь, это заслуга Квин. Но сможет ли Дейнон понять то, что и в самом деле улучшит моего лака?
Они ушли, а я продолжил занятия.
Дейнон отсутствовал весь день и вернулся лишь незадолго до прихода Тайрона. В руках у него была стопка бумаг.
– Ада дала мне кое-какие словы для твоего лака, – пояснил он. – Завтра днем мы их опробуем. Квин обещала помочь.
На следующий день Квин пришла в мой кабинет в три часа.
– Пойдем к Дейнону, – сказала она. – Сначала нужно хорошенько вычистить твоего лака. Ада предупредила, что грязи будет много. После этого придется из шланга вымыть пол.
Когда мы спустились в подвал, мой лак уже был на ногах. Все его доспехи были сняты, и он стоял абсолютно голый.
Дейнон вслух зачитал ему словы, написанные на листке бумаге. Он произносил их медленно и разборчиво, хмурясь от напряжения. А закончив, обернулся ко мне и с улыбкой сказал:
– Приготовь шланг, Лейф.
Шланг был намотан на кронштейн на стене. Я размотал его и открыл кран. Еще мгновение – и из шланга вырвется струя воды.
Дейнон произнес новые словы. Лак тотчас задрожал, и глаза его закатились. Он задергался и застонал, как будто ему сделали больно. Внезапно из красной горловой втулки потекла тонкая струйка какой-то жидкости. Она была ярко-желтого цвета с зелеными вкраплениями. И пахла весьма неприятно.
Затем струйка сделалась обильнее, и наружу потекла вязкая зловонная жидкость. Она заливала лаку грудь и живот и капала на каменный пол.
Я приготовил шланг, но Дейнон жестом остановил меня.
– Это всего лишь токсины, скопившиеся в горловой втулке, – произнес он. – Худшее еще впереди. Сейчас я очищу тело и избавлю его от инфекции.
Продолжая читать с листа, он произнес лишь один слов, однако эффект был мгновенным. У лака потекло из носа, изо рта хлынула рвота, а из всех прочих отверстий потекли отходы жизнедеятельности и яды. Вонь стала невыносимой. Я быстро облил из шланга стонущего лака и сильной струей смыл всю эту гадость с пола, изо всех сил стараясь сдержать тошноту.
Когда мерзкая смесь стекла в сливное отверстие и ушла в канализацию, Дейнон улыбнулся нам и жестом предложил сесть на скамью в дальнем конце подвала.
– Подождите здесь, пока я закончу, – сказал он. – Попробую заменить некоторые старые шаблоны новыми. Но есть проблема с чтением словов. Кажется, у меня не слишком хорошее произношение, так что, боюсь, придется повторять некоторые команды. Это займет время.
Что делать? Мы с Квин сели на скамью и стали с расстояния наблюдать за тем, как работает Дейнон.
– Что будет, если Таллус узнает, что Ада нам помогает? – спросил я.
– Не беспокойся на этот счет, все будет в порядке, – ответила Квин и лукаво улыбнулась. – Ада сумеет обвести Таллуса вокруг пальца. Вчера вечером я видела, как они сидели у очага и держались за руки. Они меня даже не заметили.
– Так ты шпионила за ними! – усмехнулся я.
– Неправда! – возразила Квин. – Просто случайно увидела их в открытую дверь кухни.
– Выходит, она дурит его, чтобы добиться своего? – спросил я.
– Еще как! Да и какая женщина не хотела бы переделать мужчину так, как ей нужно? – рассмеялась Квин. – Но я тебе вот что скажу: он ей действительно нравится. Подозреваю, прошлым вечером они были горячей, чем угли в очаге!
Смех Квин был заразительным. Я невольно рассмеялся в ответ.
– Тебе нравится в доме Таллуса? – спросил я.
– Еще как! Ада иногда говорит странные вещи, зато с ней интересно. Если не знать, откуда она взялась и кем была раньше, можно подумать, что она слишком много о себе воображает и сильно задается. Но в своей прошлой жизни она действительно была птицей высокого полета, самым талантливым шаблонщиком. Даже не верится, что она так быстро приспособилась к здешним условиям. И я рада, что могу на время уйти от отца. Будь у него такая возможность, он не дал бы мне свободно и шагу ступить. Но есть кое-что, по чему я скучаю… – Квин посмотрела на меня и загадочно улыбнулась.
Неужели она имеет в виду меня? Но разве могу я у нее это спросить? Что, если я ошибаюсь? Я почувствовал, что краснею. Улыбка Квин стала шире.
