Добравшись до веломагазина и увидев свой байк, я влюбился в него с первого взгляда. Велосипед модифицировали в полном соответствии с моими требованиями, и на черной раме яркими буквами было написано название моего фонда: John Maclean Foundation. Кроме того, на велосипед поставили педали, которые сконструировал для меня Джон.
— Надо бы его испытать, — сказал я и выехал на дорогу, которая использовалась для проведения велоэтапа Непинтриатлона.
Большая часть дороги проходит по равнине. Однако перед въездом в город располагается холм — самый трудный для меня участок. Я поставил низкую передачу и стал изо всех сил крутить педали. Добравшись до вершины холма, я сразу развернулся и на полной скорости понесся вниз, улыбаясь до ушей. И хотя мне еще ни разу не доводилось преодолевать на обычном байке целых 40 километров, я прямо там понял, что смогу без проблем справиться с велоэтапом.
Теперь, когда у меня был собственный велосипед, я начал во время езды экспериментировать с ортезами, чтобы лодыжки не бились о раму. Даже со специально приспособленными педалями мои ноги, особенно правая, время от времени продолжали это делать. Даррен кое-что подправил, и ортезы стали неотъемлемой частью моего велосипедного снаряжения.
Став обладателем нового велосипеда, я позвонил Джонно.
— Я собираюсь выехать покататься с вашей велогруппой, — сообщил я ему.
Они с несколькими приятелями собирались по воскресеньям и колесили по дорогам неподалеку от того места, где я жил раньше. Большинство из них готовились к состязаниям, но главным образом они собирались, чтобы развлечься, а затем остановиться где-нибудь на обочине и попить кофе. Когда я присоединился к их компании в первый раз, то сразу понял, что мое решение поменять греблю на велосипед и готовиться к Непин-триатлону было правильным. В те годы, когда я пользовался хендсайклом, мы с Джонно накрутили вместе немало километров. Это с ним мы выехали на трассу М4 через несколько лет после несчастного случая, когда я готовился к своему первому Непин-триатлону в инвалидной коляске. Но во время всех этих поездок у нас не было возможности смотреть друг на друга и разговаривать, располагаясь на одинаковой высоте. Когда я ехал на своем старом хендсайкле, ему приходилось смотреть на меня сверху вниз, а мне на него — снизу вверх. Теперь, когда я ехал на своем новом велосипеде, мы впервые находились на одном и том же уровне. Это создавало восхитительное ощущение.
Наслаждаясь своей новообретенной свободой, я столкнулся с одной проблемой. Мы с Амандой переехали в городок Хаберфилд, который располагается в черте Большого Сиднея. Почти в километре от нашего дома находится бухта Айрон — часть Сиднейской гавани. Популярная тропа для пешеходов и велосипедистов, именуемая Бей-Ран, проходит по мосту Айрон-Ков-Бридж и образует кольцо длиной 8 километров. Как-то раз я решил использовать Бей-Ран для тренировки. Большая часть тропы проходит по ровной местности. Но в местах подъема на мост она становится довольно крутой.
Поскольку я уже успел покорить один холм, мне казалось, что с двумя подъемами как-нибудь справлюсь. Но когда я выехал на тропу, то вскоре понял, что забыл принять во внимание фактор присутствия на ней других велосипедистов и бегунов. Дело в том, что Бей-Ран пользуется огромной популярностью у помешанных на фитнесе австралийцев. Поначалу я ехал спокойно, получая истинное удовольствие, но затем догнал группу женщин, которые двигались прогулочным шагом, занятые оживленной беседой. Они растянулись на всю ширину дорожки, не обращая никакого внимания на окружающих. Когда я приблизился к ним, у меня в голове мелькнула мысль: «О нет! Ты не сможешь остановиться, не свалившись на землю!» Поскольку мне приходится особым образом привязывать стопы к педалям, я не могу, например, остановиться на перекрестке, поставить одну ногу на землю и подождать, пока проедут машины. Когда я еду, ноги работают как положено. Но для того, чтобы остановиться или сдвинуться с места, мне обязательно нужно на что-нибудь опереться для сохранения равновесия.
К счастью, мне удалось благополучно объехать первую группу любительниц поболтать на свежем воздухе, а затем еще и еще одну. Добравшись, наконец, до подъема, ведущего на мост Айрон-Ков-Бридж, я сильно занервничал. Падать в этом месте было явно нежелательно. В придачу ко всему, когда я поднялся на мост и поехал по не очень широкой пешеходной дорожке, мне пришлось уворачиваться от других велосипедистов и многочисленных встречных бегунов трусцой.
Когда я вернулся домой, Аманда спросила:
— Как покатался? Я рассчитывала, что тебя не будет дома как минимум еще пару часов.
— Думаю, пока я еще не совсем готов кататься по Бей-Рану, — сказал я.
После этого я стал проводить большую часть тренировок в Пенрите, в 45 минутах езды от дома, нарезая круги на ровной дорожке вокруг Пенритских озер, которая используется для проведения Непин-триатлона. Как бы то ни было, с каждой новой поездкой я ощущал в себе все больше уверенности в успехе своего выступления на триатлоне и с нетерпением считал дни, оставшиеся до этого испытания.
17. Слишком большая затея, чтобы ее провалить
Реальное осознание степени значимости того, чем должна была стать моя попытка участвовать в триатлоне, впервые возникло у меня в Лас-Вегасе, за пять с лишним месяцев до состязания. Когда меня приглашают выступить перед сотрудниками коммерческих предприятий, я обычно придерживаюсь одной и той же сюжетной линии. В своих презентациях, которые часто строятся вокруг слов моего отца «Видишь, какой большой путь ты уже прошел. А теперь подумай, куда ты направишься дальше и как далеко сможешь пройти?», я знакомлю слушателей с длинным списком своих разнообразных достижений в спорте. В конце выступления я всегда призываю слушателей ставить перед собой большие цели, а затем разрабатывать стратегии их достижения.
Однако на сей раз, приехав в Лас-Вегас по приглашению одной крупной IT-компании, я решил добавить в свою презентацию новый сюжетный ход. В конце своего выступления, чтобы каждый из 1500 слушателей смог своими глазами увидеть мое последнее достижение, я встал со своей инвалидной коляски и прошел по сцене. Эта демонстрация вызвала бурные овации. Полностью завладев вниманием аудитории, я добавил:
— В октябре я собираюсь попробовать сделать самое трудное из всего, что мне когда-либо доводилось делать. Я вернусь туда, где начался мой путь, и попытаюсь пройти Непин-триатлон как обычный спортсмен. Не знаю, сумею ли я справиться с этой задачей, но в любом случае обещаю показать все, на что способен. После этого, как бы мимоходом, добавил:
— Приглашаю всех желающих приехать в Сидней и присоединиться ко мне. Мы намерены привлечь как можно больше людей — не просто для того, чтобы поддержать меня, а главным образом для того, чтобы помочь нашей некоммерческой организации John Maclean Foundation собрать деньги для детей, прикованных к инвалидным коляскам.
В ответ на мое приглашение компания объявила конкурс на поощрение лучших продавцов. Победителям была обещана пятидневная поездка в Австралию, кульминацией которой должен был стать Непин-триатлон. Они могли принять участие в соревновании или просто присутствовать в качестве болельщиков. Конкурс имел большой успех, и в конечном итоге из Штатов на соревнования приехало больше тридцати сотрудников.
