Все три гостьи Джиллиан вытаращили на нее глаза.
Соня резко сжала челюсти, и из ее канапе выстрелила струя майонеза.
— Одолжить тебе Рея? — задыхаясь, переспросила она.
— Моего Эндрю? — вторила ей Марион.
— Ты хочешь от Джастина ребенка?! — вздрогнула Гейл, жадно глотая «Шардоне», от которого раньше отказывалась.
Мужья, которых до этого момента называли не иначе как «козел», «старик» и «огнедышащий», внезапно обрели имена, положительные качества и даже нимбы.
— Ну да. Поэтому из всех своих клиенток я выбрала именно вас троих. Пока я вас слушала, у меня сложилось впечатление, что ваши супружеские отношения претерпевают распад. Конечно, я могу за это заплатить.
— И кого именно ты имела в виду? — спросила Марион ужасающим шепотом.
— Всех троих, — спокойно ответила Джиллиан. — Это увеличит мои шансы, вам так не кажется?
Самая молодая женщина посмотрела на Соню в поисках намека на то, как ей реагировать на это предложение. Похоже, назревала вспышка гражданской морали и сознательности.
— Это неслыханно! — взорвалась Соня. — Как ты могла о таком попросить?
— Каким чудовищем ты считаешь моего Джастина? — негодовала Гейл, отползая подальше от Джиллиан.
— Мы с Эндрю серьезно относимся к браку! — разорялась Марион заодно и от лица своего генитально невоздержанного мужа.
Дружеские отношения в стиле Роберта Максвелла рушились на глазах. В ледяной тишине из одного из динамиков донеслось детское хныканье.
— Это мой! — вскочила беременная Гейл.
— Это мой! — провозгласила Марион, преодолевая две ступеньки разом.
— Это мой! — вторила ей Соня, не отставая.
Джиллиан упала на низкую тахту. «Ну что ж, разговор удался», — подумала она. Как прыжки с шестом Марлону Брандо. Переживая упадок сил, она с трудом различила звонок в дверь.
На ступенях стояла растрепанная тень, которая сунула в руки Джиллиан какой-то сверток и сама проскользнула в дом без приглашения.
— Как ты думаешь, еще не поздно сложить с себя обязательства? — спросила тень.
— Мэдлин! — в растерянности пролепетала Джиллиан и неожиданно для себя начала задыхаться. — Должно быть, это чертов лобковый волос, — с трудом произнесла она.
— Чем ты занималась? — подколола ее Мэдди уже на полпути к гостиной. — Неужели йогой?
— Ха-ха, два раза, — отозвалась Джиллиан, закрывая дверь. — Это то, что я не доела с прошлого вечера.
— А, типичный ужин в стиле Милтон-Кейнс.
— Как ты должна понимать, я пытаюсь забеременеть.
Теперь пришел черед Мэдди задыхаться. Джек, который до этого момента спал, проснулся и вздрогнул. Теперь он лежал без движения, смотря вокруг во все глаза.
— Дорогуша, последние четыре месяца, с тех пор как ты… — Джиллиан пронзила Мэдди уничтожающим взглядом в наказание за неслыханное предательство, — меня покинула, я занимаюсь поисками ИО.
— ИО? — Мэдди положила Джека и стала стряхивать плащ.
— Искусственного Осеменителя.
— Что? — переспросила Мэдди, приканчивая оставшиеся после гостей закуски. — Как? Просто подходишь к мужику и говоришь: «Привет! Не сделаете ли вы мне ребеночка?» Расскажи все подробно. Не упускай ни одной генитальной дел али.
— Ну сначала были всякие службы знакомств, потом объявления. — Джиллиан раскрыла Джека и заквохтала над ним, умиляясь произошедшим переменам. — Я применила все известные женские хитрости. Меня можно было соединять прямой линией с Доктором Рут.
— Ты же знаешь, что никогда не сможешь забеременеть, если будешь к этому стремиться, — сказала Мэдди в перерывах между бутербродами. — Я скажу тебе, что ты должна делать. Запланируй себе отпуск на месяц, оплати его заранее, включая погружения под воду. Купи крошечный купальник от Ива Сен-Лорана. Поступи на работу, о которой всегда мечтала, например лаборантом в рентгенографический кабинет. Пройди программу подготовки космонавтов, и я тебе гарантирую, — Мэдди поудобнее устроила свои длинные конечности на диване, — ты обязательно забеременеешь.
Джиллиан прижимала Джека к груди, восторженно фыркала и ворковала над ним.
— Что это мы все о тебе да о тебе, — надулась Мэдди. — Давай поговорим обо мне.
— Прости, дорогуша, — Джиллиан посадила Джека на колено и стала его покачивать со счастливым видом. — Так как у тебя дела?
— Замечательно. Я и мой камень как раз собираемся предпринять автобусную поездку к Темзе.
— Почему? Что случилось? — Джиллиан одной рукой умело налила Мэдди вина.
— Я сбежала из дома, — тихо сказала Мэдди. — Ты была права, Джил. Я… мне не справиться.
— Ты со всем справишься, дорогая. К этому прост о надо привыкнуть. За то время, которое я провела с Джеком… знаешь, наверное, просто материнство делает тебя более сбалансированным человеком.
— Да, в совершенно неуравновешенном мире. Ты не присмотришь за ним, пока я поговорю с Алексом?
— Боже мой, дорогуша! Отчаянное желание матери поговорить с кем-нибудь, у кого не течет нос, понятно и трагично.
— Я собираюсь отдать ему ребенка, Джил.
Искусно выщипанные брови Джиллиан поползли вверх.
— Что ты собираешься сделать?
— Понимаешь, Алекс богат и стабилен, у него хорошие связи. Джек будет расти счастливым и подготовленным к жизни…
— Он вырастет и напишет чудесную книгу о Папе.
— Его жизнь будет гораздо легче, если он будет жить со своим отцом.
— Мэдди, — настойчиво перебила ее Джиллиан. — Я понимаю, что вела себя неслыханно собственнически, но сейчас это уже позади. Я рожу собственного ребенка, и мы вырастим их вместе…
— Как? На какие деньги? Сколько у тебя осталось времени жить в этом доме? Пока хозяин не выгонит? Мне придется продавать себя бездомным с Кингз-Кросс, только они вряд ли на меня польстятся из-за моих растяжек на коже. Нам придется есть жуков, шашлыки из крыс и собачьи консервы. Мы будем жить в картонной коробке под железнодорожным мостом, и Джек вырастет чахлым и больным пневмонией и будет меня ненавидеть.
— Мэдди, как ты можешь вот так взять и отдать своего ребенка? Что ты ему скажешь? Что у тебя «переходный возраст»? Что в твоей жизни просто настала «такая фаза»?
— Джиллиан, я уже все решила. Нам пора прекращать думать о себе и быть эгоистами. Так будет лучше. Для Джека. Ты сама поставь себя на его место. Где бы ты захотела жить? — Убеждая Джиллиан, Мэдди надеялась убедить себя.
Женщины в мрачном молчании посмотрели сначала друг на друга, потом на Джека, который со счастливым видом мусолил деснами картонный подстаканник.
