В общем, перед лейтенантом проступила обычная тактическая схема, только основными фигурами были не штурмовики с их тяжёлыми платформами, а боевые корабли. Шла обычная тактическая игра, пусть и превосходящая по энергетическим возможностям такую же игру штурмовиков. Пока что Раймон не видел для себя в ней ничего нового, хотя и отмечал отдельные особенности корабельного боя. Так, он видел совершенно иные коэффициенты энергозатрат на уничтожение цели, видел непривычные порядки, связанные с большими дистанциями между сцепившимися противниками. Одним словом, это был другой уровень боевых возможностей, со своими уникальными особенностями. Вскоре Ванга присмотрелся, и для него стала ясна цель учений – уничтожить четыре корабля, прячущихся за охранением, в заднем секторе скопления.
Зелёные разобрали цели, сковали боем красные точки охранения. Вот красные незначительно оттеснены в ходе защитных манёвров от некой условной зоны прорыва, подсвеченной белым; вот в зону ринулись сразу два зелёных корабля; вот запылали алым контуром четыре жёлтые точки. Красные попытались перестроиться и выжать из скопления зелёных. Это им удалось, вот только все четыре точки к тому времени уже погасли. Пришло чёткое понимание выполнения цели миссии, зелёные стали стремительно расходиться. Спустя ещё четверть часа кокон выплюнул лейтенанта, и он нос к носу столкнулся с довольным капитаном корабля.
– Лэр старший командор! – вытянулся по стойке смирно лейтенант.
– Удовлетворили любопытство, Раймон? – спросил капитан, одновременно жестом предлагая тому расслабиться.
– Так точно!
– Вот и хорошо. Теперь, когда всё закончилось, можно рассказать вам о сути боевых учений более подробно. Наш условный противник сопровождал чрезвычайно важный груз сырья, жизненно необходимый им и чрезвычайно вредный нам. Разведка вовремя сработала, были получены достаточно точные параметры транспортных модулей. Задача была сковать боем силы охранения, произвести прорыв и уничтожить транспортники. Как вы видели, условная задача была выполнена на «отлично», без единой потери в живой силе и кораблях. Немного потрепали один из наших крейсеров, мы почти вывели из строя одного противника, ну а целям больше не жить.
– Лэр, а насколько эта картинка реальна?
– Что вы имеете в виду, лейтенант?
– Мы обычно отрабатываем ослабленными импульсами, если по броне. Если же вступаем без брони, используем световую имитацию. Как на этот счёт у вас?
– Бой вёлся ослабленными импульсами и болванками ракет. Цели были уничтожены настоящим оружием.
– И что, цели были настоящими кораблями?
– Ну что вы как маленький, Раймон! Болванки с примитивными двигательными установками, без экипажей. Всё, как обычно. Ведь в ваших же играх не убивают настоящих людей и не уничтожают настоящие корабли, так почему вы думаете, что в наших всё иначе?
– Охранение… охранение… караван? – лейтенант в глубокой задумчивости смотрел на капитана. Тот коротко кивнул на необычный вопрос.
Что-то в голове штурмовика никак не могло встать на место. Ему почему-то вспоминались слова коменданта на космодроме, на планете со странным названием Инструкция. Там тоже говорилось о конвое, да и тот коммерческий борт, с которым можно было попытаться договориться о доставке… Он ведь тоже следовал в точку сбора каравана. И ещё странное совпадение по времени: именно сейчас тот караван должен был двигаться к Астории. Опять же, угроза пиратов… Из головы упорно не шли слова командора о постоянных потерях среди конвоируемых кораблей – кажется, речь шла о десяти процентах. Всё это было очень странно, всё это никак не желало сходиться для Раймона в понятную логическую цепочку. Штурмовик поведал командору свои сомнения и недопонимания. Тот тоже призадумался.
– Конвой, говорите, также должен был идти со стороны Инструкции? Интересно… очень интересно… Знаете, что я думаю, лэр?
– ? – лейтенант вопросительно посмотрел на более опытного товарища.
– Полагаю, тут не обошлось без политики. Я слышал, стержневая планета системы Астория вошла в конфликт с интересами Империи, в новостях говорили о проваленных переговорах… Торговая блокада системы выглядит вполне логичной для Империи. Наши корабли ищут пиратов, но всегда ли мы уничтожаем именно пиратов? Приказ нам приходит ступенчатый: сначала расшифровываются время и точка прибытия, затем, в назначенное время, мы узнаём, что нужно делать. Часто в точке выхода оказывается пиратский корабль или целый караван. Всё это очень интересно, ведь мы достоверно не знаем, является ли тот или иной корабль пиратским. Собственно, мне без разницы – разведке видней. Теперь ещё и этот караван… Сдаётся мне, нам с вами лучше забыть об этом странном совпадении. Вы меня правильно понимаете, лэр офицер?
– Интересы Империи, – коротко кивнул Ванга. Для него многое ещё оставалось непонятным, но раз данные предоставляются разведкой, а приказы о проведении учений – из штаба Флота Зори, то… – Все мы верные слуги Императора.
Офицеры коротко поклонились друг другу и без дальнейших рассуждений разошлись по своим местам: капитан залез в кокон, а лейтенант отправился в каюту, где попытался выкинуть из головы все эти бессмысленные и даже вредные догадки. «Императору видней, кого судить и какими методами это делать. Бунт должен быть подавлен любым способом», – всё это было для Раймона настолько очевидно, что он даже не задумывался о моральной стороне вопроса. Для него просто не существовало проблемы там, где приказ исходит лично от Императора. Император был высшим понятием его системы моральных ценностей, его слово оправдывало в его глазах абсолютно всё. Однако в этот день Ванга стал старше – он окончательно повзрослел.
И деревья на флоте зелёные!
Космопорт планеты Варан не произвёл на Раймона особого впечатления. Если даже сравнивать с теми местами, где ему уже довелось побывать, всё вокруг буквально пропиталось провинциальностью. Обшарпанные корабли на взлётном поле, полустёртые контуры посадочных квадратов, ползущие по земле погрузчики, тогда как в более продвинутых космопортах вся инфраструктура была подземной. «Только гужевого транспорта не хватает», – пошутил про себя офицер. Оказывается, он уже настолько освоился в космических перелётах, что мог шутить над окружающим. Попробуй, пошути, когда просто не с чем сравнивать! Эта нехитрая истина подействовала на него не хуже последней дуэли, заставив по-новому взглянуть на затянувшуюся дорогу. В самом деле, если бы он сел на нужный корабль, не было бы этих трёх с половиной недель пути, не было бы этого бесценного жизненного опыта, – вообще ничего не было бы, о чём стоило вспоминать. Мысли вполне предсказуемо скользнули на самое яркое впечатление в пути. «Ларисса Миллини…» – он снова и снова переживал тот волшебный роман. И снова и снова утыкался в подноготную женщины, открывшуюся ему в её личном деле. Блеск и нищета, красота и уродство, имитация и реальность – столько контрастов его взору не открывалось ещё никогда. Конечно, он не смог взять её «на поруки». Как он смог бы после этого смотреть в глаза безопаснику? А наместнику? Нет, это было недопустимо.
