Путь Раймона лежал мимо тренирующейся группы. Он приблизился, а когда бойцы пробежали мимо, отдал им воинское приветствие. Бойцы к тому времени еле ползли, спотыкались, но, памятуя о возможных последствиях, делали это удивительно синхронно, в ногу. Зато, увлечённые тренировкой, они даже не заметили пришлого лейтенанта, и он так и простоял, ожидая ответного приветствия.
– Бойцы, вы только что нарушили пункт 13.7. Строевого Императорского Устава, предписывающий приветствовать старшего по званию воинским приветствием. Воинское приветствие, бойцы, это то, что делает всех нас в доблестной армии императора не быдлом, а Солдатами Империи. Устав устанавливает, что военнослужащие должны благодаря приветствию ощущать себя частью большой семьи, где все равны между собой в вопросах вежливости и взаимного уважения. Добавлю от себя, что тот, кто не отдал приветствие, должно быть, считает себя ровнее лэра лейтенанта. Раз вы такие у нас ох… крутые, то снижение эффективности экзоскелета скафандра с теперешних пятидесяти до сорока процентов будет для вас плёвым делом. Если вы ещё чувствуете свою немереную крутость, бойцы, я готов её ещё снизить. Нах… вам вообще экзоскелет? У вас есть собственный, оху… крутой, закалённый в боях скелет. Он куда лучше какого-то там экзоскелета! Да, Морино?
– Никак нет, лэр старший лейтенант! – простонал рядовой. Теперь бойцы ступали осторожно, словно по минам. На самом деле они просто не могли двигаться быстрее, как ни пытались. Раймон отчётливо осознал теперь, что голограф в руках офицера как раз и служит тем грозным оружием, что позволяет ему выходить без бронескафандра против целого подразделения, закованного в броню. Всё дело в офицерском доступе к системам управления бронёй.
– Так чего ждёте? Не знаете, как отдавать воинское приветствие?
Ковыляющие с ноги на ногу солдаты с трудом подняли руки в могучей броне. Кулаки синхронно стукнулись в область сердца. В этот момент бойцы особенно походили на неваляшек. Раймон предпочёл побыстрей пройти мимо, чтобы не становиться источником очередного этапа коллективной экзекуции; он только задержался, чтобы коротко поклониться офицеру, получил встречный поклон, и скрылся в казарменном здании.
– Лейтенант Раймон Ванга, лэр! Прибыл для несения службы в составе военного гарнизона, лэр.
– Раймон Ванга? – комендант нахмурился, явно пытаясь что-то вспомнить. Это требовало от него просто титанических умственных усилий, и непривычный к ним военный хмурился ещё больше.
– Так точно, лэр. Прибыл на смену высшему лейтенанту Хэнку Барано.
– На должность Барано, говорите? А… Кажется, я что-то такое припоминаю, из Академии присылали прошение. Но, боюсь, они там живут в совсем другом измерении, лэр лейтенант. Барано ушёл на повышение месяц назад, и уже на следующий день на его должность прибыл старший лейтенант Эрик Варион, из соседнего гарнизона.
Сказать, что Раймон удивился, ничего не сказать. Он оказался буквально раздавлен словами коменданта. «Ну всё, опоздал! Что же теперь делать? Правильно говорили наставники, что спирт до добра не доводит. Стоп. Но даже если бы я прибыл через неделю, это ни на что бы не повлияло, так как здесь уже был Эрик Варион».
– Простите, лэр комендант, но я не понимаю. Если из Академии направили лейтенанта, значит, должность была?
– Была. Вот только пока прошение шло, она оказалась занята. Да не переживайте вы так, лэр Ванга! Вам же не должность нужна, вы прибыли служить и защищать, ведь так? – комендант явно имел опыт общения с молодыми офицерами, знал, чем их взять.
– Так точно, лэр комендант! – прищёлкнул каблуками Раймон.
– Место мы вам найдём. Скажем, поставим на старшину роты. Справитесь?
– Так точно, лэр комендант!
– Вот и отлично, – и, уже видя, что добился своего, совсем доверительно добавил. – Эрик Варион ведь тоже долго сидел на должности старшины. И вы послужите, пообвыкнитесь, познакомитесь с личным составом, офицерами. Потом, глядишь, кто-то ещё пойдёт на повышение. А там мы вас сразу же, этим же днём, и проведём на офицерскую должность. Сейчас я приглашу высшего лейтенанта Марьяно, в его роте и будете служить. Ещё вопросы есть?
– Лэр комендант, у меня тут справка… Хотел поинтересоваться, кому её необходимо предъявить.
– Что за справка?
– Ну… Во время перелёта произошла путаница с кораблями. Пришлось выбирать новый маршрут следования.
– А… Ну сдайте её моему секретарю, он всё вам расскажет, – видно было, что справка совершенно не заинтересовала коменданта.
Нет, совсем не так представлял себе лейтенант прибытие в часть. Мог ли он помыслить, будучи курсантом, что сядет не на тот корабль, всю дорогу будет пить в компании капитана, затем невероятным напряжением душевных сил получит справку, списывающую его небольшой грех, а в самом конце окажется… Что эта справка вообще никому не нужна, его грех – не грех вовсе, так, мелкое недоразумение? А в довершение окажется, что можно было вообще не спешить с прибытием, потому что должность всё равно уже занята, и произошло это ещё до его выпуска из Академии?
Комендант тем временем вызвал лейтенанта. Вызвал совершенно непривычным для Раймона способом: отправил за ним дневального по штабу. На дворе чёрти-какой век, а в войсках до сих пор пользуются таким анахронизмом! Зачем? Неужели так сложно набрать личный номер Марьяно по голографу? Однако Раймон спросил у командира не об этом. С самого прибытия в боевую часть ему не давал покоя тот офицер, что валялся в кустах, под раскидистым деревцем. Его облик поразил лейтенанта куда больше всех этих организационных несуразностей, которым он стал свидетелем и участником в последний месяц.
– Скажите, лэр комендант, что это у вас за офицер в совершенно непотребном состоянии валяется возле пропускного пункта?
– Седой?
– Так точно.
– В рваном кителе?
– Так точно.
– В старомодных сапогах, и из них торчат тряпки?
– Да.
– А, это лейтенант Гран.
– И что, вы ничего не предпримите?
– А что я должен сделать? А… Да, вы правы, сейчас приглашу секретаря, он подготовит приказ об отпуске для лейтенанта, – комендант заговорщицки подмигнул Раймону, – конечно, задним числом.
– Вы это серьёзно?! Но ведь офицер дошёл до совершенно скотского состояния. Это недопустимо!
– Послушайте, лэр лейтенант, – мощный комендант наклонился вперёд, и доверительным шёпотом продолжил, – Грана проще убить, чем перевоспитать. Я уже неизвестно какой на его жизненном пути комендант, и ни одному – слышите, ни одному! – не удалось ничего с ним сделать. Вы думаете, почему он в свои семьдесят пять до сих пор ходит в лейтенантах? Потому что офицерского звания ниже просто не существует, а после пятидесяти не принято разжаловать в солдаты.
– Своим существованием он умаляет честь императорской армии и лично императора.
– А… Вот вы куда клоните, – глаза коменданта полыхнули огнём. – Хотите за его счёт получить офицерскую должность?
