Все собранные спутником и его «товарищами» данные собирались в автоматизированном аналитическом центре, где фильтровались и оценивались специальными программами. Однако сегодня привычный ритм течения информации был нарушен. Монолитность русла информационного потока дала трещину, и один из ручейков теперь дублировался в голограф старшины третьего взвода штурмовой роты, лейтенанта Раймона Ванги.
– Лэр лейтенант! – перед лейтенантом возник трёхмерный образ бойца. Сидящий рядом, за пультом гравитранспортёра, механик-водитель с любопытством покосился на боевого товарища. По мере доклада лицо водителя всё более вытягивалось. – Докладывает рядовой Грайна, оператор силового барьера. Системы слежения засекли приближение четырёх боевых единиц. Вектор движения «квадрат 730 – квадрат 735». Скорость – 35 км/час. Вектор движения пересечётся с нашим через пятнадцать секунд.
– Начинайте обратный отсчёт.
– Есть вести обратный отсчёт! Тринадцать секунд, двенадцать секунд, одиннадцать… – забубнил рядовой.
– Лэр лейтенант, что происходит? – вопрошал механик-водитель.
– Вы слышали доклад оператора, рядовой. Делайте выводы, – спокойно ответил ощутимо нервничающему бойцу штурмовик.
Слова оператора отсчитывали секунды, и когда он произнёс «одна секунда», головной транспортёр, где ехал Ванга, вздрогнул, по нему словно бы прошла сладострастная волна предвкушения.
– Бл…дь! Они стреляют! – завопил механик-водитель.
– Отставить мат и панику. Всем машинам, занять оборонительную позицию! – но слова лейтенанта были излишни: неуклюжие машины с поразительным проворством уже наползали друг на друга, выстаивая равнобедренный треугольник. Оборонительная позиция выстраивалась с поразительной, совершенно нечеловеческой скоростью. Было ли причиной этого изрядно пошатнувшееся душевное здоровье подвергшихся неожиданному нападению солдат? Или всё дело в почти не затихающем переругивании водителей, в неизменном трёхэтажном мате? А ещё говорят, что ругаться нехорошо!
Прошло ровно шесть секунд времени, и над выстроившимися треугольником машинами распустился полупрозрачный цветок защитного купола. В него стали врезаться целые серии алых лучей, расцвечивая места соприкосновения золотистыми точками. Лёгкий шелест распустившегося цветка-купола стал перемежаться сухим треском поглощаемых лазерных лучей. Транспортёры перестали вздрагивать, теперь попадания противника принимала на себя не их броня, а куда более прочная броня силового купола.
– Рядовой Грайна, обеспечить мембраны в секторах 3, 9, 17 и 25 силового барьера. Вывожу дроны Первого удара, – спокойный голос лейтенанта разнёсся над замершими в немом напряжении машинами, над сглатывающими слюну водителями, над изготовившимися к атаке дронами – уже покинувшими транспортировочные боксы в транспортёрах, и теперь щетинившимися оружием у стены купола. В этот ответственный момент дроны больше всего напоминали кипящие чайники, только с иголками, как у дикобразов.
Прошло ещё две секунды, и боевые машины рванули вперёд. С хлюпающим звуком мембраны выхода пропускали оживший кошмар войны за пределы защищённого периметра. С последним хлопком мембраны, отмечающим выход шестого дрона, огонь противника почти стих, золотые точки на куполе окончательно угасли. Только где-то вдалеке перебором струн шуршали-пищали лазерные лучи, да вспыхивало зарево персональных защитных полей схлестнувшихся в бою боевых единиц.
– Поздравляю, лэры, противник подавлен. Снять силовой барьер. Перестроиться в походную колонну. Подготовиться к приёму дронов.
– Лэр лейтенант, что это было? – тихо, не слишком рассчитывая на ответ, поинтересовался водитель головного транспорта.
– Нападение боевой группы условного противника, – пожал плечами лейтенант, – привыкайте, лэр, мы на военном объекте, а значит, возможно боевое столкновение с диверсионными группами врага.
– Это учения?
– Так точно, лэр. В условиях, максимально приближенных к боевым, с применением боевого оружия. Вы понимаете, что это значит, рядовой?
– Так точно, лэр лейтенант. Если мы зазеваемся, нас могут… того.
– Правильно, лэр рядовой, правильно. И того, и этого. Но вы же не зазеваетесь? – с угрозой в голосе поинтересовался Ванга.
– Никак нет, лэр! – водитель чуть по стойке не вытянулся, настолько его пробрали слова командира.
К следующему столкновению водители оказались морально готовы, поэтому начали разворачиваться в оборонительную позицию ещё до завершения отсчёта Грайны. В этот раз они почти успели, условный противник успел произвести только пару выстрелов по машинам, остальные приняло на себя силовое поле. Зато во время третьего столкновения экипажи машин ожидал сюрприз: никакого отсчёта не было, условный противник проявился совершенно неожиданно и тут же открыл огонь на поражение. Но водители больше не паниковали, они, на пределе человеческих возможностей, развернули защитный купол за 4,7 секунды.
После отражения последнего нападения лейтенант построил экипажи внутри всё ещё развёрнутого купола. За спинами бойцов выросли матовые ряды дронов, нависая, создавая иллюзию реальной боевой обстановки. Ощетинившиеся тяжёлым оружием, повизгивающие системами поворота орудий, готовые немедленно ринуться в бой – они вдохновляли солдат похлестче слов самого лейтенанта.
– Поздравляю, бойцы! Сегодня вы впервые показали хороший результат развёртывания. Можете ведь, когда захотите! Не так ли, рядовой Скурта? Что вы мне ответили на требование соблюдать уставные нормативы развёртывания? Не слышу?
– Устав рассчитан на дронов, лэр. Я так сказал.
– Вы дрон?
– Нет, лэр.
– Так чего ж тогда в норматив укладываетесь?
– Жить захочешь – не так раскорячишься, лэр! – рявкнул в ответ солдат.
Лейтенант коротко хохотнул и воззрился на него с хищной ухмылкой, но боец смотрел мимо офицера, прямо перед собой.
– Устав нужно знать и уважать, не след так пренебрежительно к нему относиться. Устав, бойцы, пропитан кровью многих поколений солдат и офицеров. Он создан на этой самой крови. Скажу так: в боевых условиях позицию нередко разворачивают за три секунды. Так что, бойцы, нет предела совершенствованию.
Строй закованных в силовую броню штурмовиков чем-то неуловимо напоминал ряды кегель в кегельбане. Обтекаемые обводы боевых скафандров словно специально провоцировали все встречные орудийные системы: «Вскройте нас!» В то же время вскрыть их было не так-то просто, что доходчиво объяснял бойцам старшина.
– Итак, бойцы, все вы видели записи условно боевого столкновения групп с дронами Первого удара. Все вы должны были сделать для себя какие-то выводы. Рядовой Странтор!
– Я!
– Знаю, что вы. Ваши выводы? Как оператора дронов.
– Они очень эффективны, лэр, – пожал плечами парень, и сервоприводы повторили это движение, передав его бронированной скорлупе. В силовой броне пожатие плечами выглядело, словно попытка отжаться от пола в положении стоя.
