– Разве свиньи бывают ТАКИМИ? – поинтересовался Ванга у солдата.
– О да, лэр лейтенант, бывают, – мечтательно ответил боец. – А знаете, какие они вкусные? А если правильно пожарить? Это просто пища богов! На этой планете самые вкусные свиньи. А их сало…
– Отставить, боец. Поставите машину на штатное место и доложите своему взводному о нарушении дисциплинарного устава. Ближайшие двое суток будете дневать и ночевать под грибком, – дежурный офицер быстро оборвал излияния штурмовика. На взгляд лейтенанта, наказание было совершенно незначительным для попытки кражи у гражданского, но это не его боец, так что… дежурному видней. В глубокой задумчивости офицеры проследовали в направлении постоянного места дислокации – столовой.
– Что, попались? – вопросил у молодых лейтенантов вышедший им навстречу высший лейтенант Арнольд Грэй. На утвердительный кивок дежурного дородный мужик только головой покачал и грузно направился в сторону расположения взвода, бубня себе под нос, словно мантру. – И это штурмовики?! Даже пару свиней по-тихому умыкнуть не могут, а ещё с военной разведкой тягаться вздумали!
– Лэр, это что же, бойцы воровали свиней по вашему приказу?! – Ванга быстро догнал офицера. Его буквально трясло от возмущения.
– А, лейтенант… Вы, погляжу, что-то имеете против?
– Но ведь мы офицеры, мы не можем требовать от солдат воровать для нас!
– Так они и не для нас воруют. Вернее, не столько для нас, сколько для себя.
– И всё же…
– Да бросьте, лейтенант! Вы же сами только что получили пусковую установку. Напомнить, как именно?
– Установка нужна моему подразделению для его боеспособности, – набычился лейтенант. – А каким образом свиньи повлияют на боеспособность вашего подразделения?
– Самым прямым, лэр, самым прямым. Меня уже тошнит от пищевого синтезатора. Я не могу нормально воевать на этой дряни.
– Вам платят деньги, купите себе свинью.
– Что же вы тогда не купили пусковую установку? Ладно, лэр, этот разговор ни о чём. Скажу вам по секрету, даже если бы я не одобрил эту вылазку, они бы всё равно попёрлись, только мне бы свинины не досталось. Чувствуете разницу? Я и свинины бы поел, и авторитет у бойцов заработал, да ещё и в курсе всего, что тут происходит, был бы. Не это ли нужно настоящему командиру?
– Я подумаю над вашими словами, лэр, – лейтенант слишком растерялся, чтобы продолжать спор. Откровенность высшего лейтенанта его просто обезоружила.
– Думайте, думайте. Говорят, это даже полезно. Если что, я всегда к вашим услугам, – и высший лейтенант зашагал прочь. Ванга так и не понял, что он имел в виду в своей последней фразе: то ли готовность просветить, то ли готовность к дуэли. В конце концов он решил, что на сегодня ему точно достаточно острых ощущений, пора бы и на боковую.
Расположение взвода встретило лейтенанта уютной полутьмой. Пара осветительных приборов в центральном проходе обширной палатки были притушены и светили в самом минимальном режиме. Поэтому Ванга не сразу увидел сгрудившихся в дальнем углу солдат, а когда увидел, к нему навстречу тут же выскочил эмком. В нос шибануло острым, пряным запахом.
– Лэр лейтенант, свининки не хотите? – было первыми словами неугомонного Мэйта Энрике. Когда лейтенант вместо ответа застыл немым знаком вопроса, солдат затараторил ещё большей скороговоркой. – Представляете, лэр, эти олухи из второй роты попёрлись на ферму в транспортёре! Словно к себе домой! Но вы нас не зря учили скрытному перемещению. Пока они грузили целое стадо самых отборных свиней, а потом улепётывали от местных, мы по-тихому взяли пару самых маленьких и неказистых. Теперь мы на весь выход обеспечены свежим мясом.
Старшина с отвисшей челюстью наблюдал, как эмком отодвигает синтетическую ткань пола, поднимает настил и тычет рукой куда-то под пол, в самые недра земли. Ванга подошёл ближе. Вниз уходил длинный лаз, его глубина плохо просматривалась из-за царящей внизу тьмы. Офицер поднял глаза на эмкома, его взгляд невольно соскользнул на сгрудившихся в углу солдат.
– Добрый вечер, лэр Ванга. Давайте к нам, – из солдатского кружка молодому офицеру помахал номинальный командир третьего взвода, лейтенант Гран. Сразу стала понятна причина такой поразительной откровенности эмкома: то, что знает один офицер, знает и другой. Ему ничего не оставалось, как подсесть в потеснившийся кружок подчинённых.
Раймон ещё раз оглядел своих подопечных. Его сразу поразила удивительная атмосфера поистине домашнего уюта, которую умудрились создать в палатке бойцы всего лишь за один вечер. Везде армейский порядок, полевые кровати разложены, их синтетические покрытия, имитирующие на ощупь шёлк, благоухают озоном от недавней чистки и дезинфекции; штатные системы безопасности развёрнуты, о чём сигнализирует вереница зелёных огоньков на центральном столбе палатки; даже уголок, где разместились отдыхающие бойцы, буквально излучает удобство, манит уютом свежих очищенных матрасов с лишних кроватей. Последнее настойчиво будило в лейтенанте ассоциацию с древней земной Японией, или колониями с земными восточными корнями.
Мясо бойцы жарили не на каком-нибудь вонючем и чадящем устройстве, а в обширных недрах рабочего кибера. Его недра были вскрыты чей-то умелой рукой, в которой офицер не без оснований заподозрил рядового Странтора. Лишние сейчас системы были извлечены, взгляду открывалось обширное овальное отверстие, откуда ощутимо веяло жаром, а на морде-мониторе аппарата настойчиво горел сигнал перегрева. Именно там жарилось мясо. Но дыма или чада не было. Умная железка, тонко реагируя на перегрев одной из внутренних систем, послушно отводила перегретый воздух через специальную систему трубок, помогая себе специально запущенным по такому случаю вентилятором. Мало того, что импровизированная плита получилась с конвекцией, так ещё и весь запах и чад отводились через эти трубки куда-то за спину монстра, а уже оттуда, по навесным пустотелым трубкам, уходили за пределы палатки. Офицеру оставалось только головой покачать, да языком поцокать: солдатская смекалка воистину не знала границ. Её ограничивала лишь столь же вездесущая солдатская лень. Но стоило в недрах солдатского головного мозга – или ещё какой части тела, которой на самом деле думает солдат – возникнуть некоему замыканию, имя которому навязчивая идея очередной проделки, как лень позорно бежала, открывая дорогу смекалке.
Но больше всего Раймона Вангу поразила не домашняя обстановка в палатке и даже не изобретательность бойцов. Куда сильней его огорошило состояние непосредственного командира. Лейтенант Гран был неестественно, фантастически ТРЕЗВ! В это просто не верилось. Как и в то, что этот пожилой человек не просто так сидел в окружении подопечных, он РАБОТАЛ с личным составом! Даже лейтенант невольно заслушался байками старика из его богатой на приключения молодости. Каково же было не слишком искушённым в боевой науке солдатам слушать опытного старика, рассказывающего о настоящих войнах, о подвигах, о службе человечеству! А ещё всё это лейтенант передавал совершенно буднично, описывая не неких героев без страха и упрёка, а вполне себе обычных бойцов, оказавшихся в сложной жизненной ситуации и просто правильно применивших всё, чему их учили. Гран не забывал вставлять в повествование разные смешные бытовые подробности, а между делом передавал молодёжи свой опыт, показывая, как делать ни в коем случае не следует, а как поступать просто жизненно необходимо. Солдаты с открытыми ртами слушали поучительные истории, то и дело разражаясь вопросами или смехом.
