«Языческим корням» «голядского происхождения» деревянной иконы Николы Можайского, а также глубинной тайне Никольского собора посвящена срединная часть баллады, суть проблемы сквозной исторической тайны собора в сжатой стихотворной форме выражена в строках стихов: «Зародышем и точкой роста всей композиции его ворота крепостные просто предстали. А поверх всего надвратный храм легко ворота с тем оберегом поглотил. И красно-бурой терракотой каменья стен его скрепил. Но старый храм надвратный в контур иных готических новин вписал творец…» То есть на месте деревянного храма и будущего псевдоготического каменного «масонского» Никольского собора были ворота языческого «священного места» голяди с оберегом-меченосцем.
Под 1058 и 1147 гг. мной в балладе выделен ключевой аспект зарождения Голяда-Можая и Царева-Борисова городка у перекрестья стратегических дорог Руси Юг-Север (Киев-Новгород) и Запад– Восток (Полоцк-Смоленск-Ростов-Ярославль). А далее в балладе также освещены вопросы загадочной неразрывной истории Голяда-Можая-Можайска и его легендарной святыни, деревянного образа Николы Можайского Чудотворца, трансформировавшейся из языческого оберега-меченосца племени голядь, обитавшего у перекрестья дорог. Близко к исторической правде следующее утверждение для обоснования «летописного появления» на Руси Можайска. Постепенно, начиная с «первой победы над голядью и Голядом» Изяслава Киевского в 1058 году, и после «второй победы над Голядом» Святослава Черниговского в 1147 году, название града Голяд стало заменяться речным названием Мож, Можай по названию одноименной малой речки Можайки.
Факты летописной датировки Голяда-Можая-Можайска и бытования его древнего деревянного образа Николы Можайского Меченосца и Чудотворца (неоднократно угоняемого в Литву во времена похода Витовта в XV веке и во время Смуты начала XVII века) позволяют заключить следующее. Воистину при голядях в Голяде существовал языческий деревянный защитник-меченосец града с мечом в правой руке и охраняемым градом в левой руке. Православие, победившее язычество, не захотело отказываться от доброй языческой традиции и древней «небесной легенды» о защитнике града Меченосце и обрядило его в святительские одежды Чудотворца Николая Мирликийского, оставив в его правой руке меч, а охраняемый град в левой руке заменив Державой-Храмом. «Чудным действом защищает, взявши Меч, Святой с небес и добром не попрекает, зло пресекши черных бездн. Знать, Николу-Меченосца полюбили неспроста на Руси: без крови вовсе он проводит до Христа».
Как тут не вспомнить об исторической тайне Никольского собора, выстроенного на месте священного места голядей с надвратным оберегом с мечом в руках, воплотившегося со временем в Николу Можайского Чудотворца в святительских одеждах Николая Мирликийского. А ведь Годунов, закладывая церковь святых Бориса и Глеба и свой Царев-Борисов городок на месте гибели князя Михаила Хоробрита от рук литовских язычников, потомков голяди, знал, что древние языческие обереги, сохраненные голядью в Можайской земле, трансформировавшиеся в христианскую святыню чудотворца Николая в святительских одеяниях, с мечом и градом в руках архиепископом Новгородским Макарием (бывшим игуменом Лужецкого Ферапонтова монастыря в Можайске), благословлены при приходе деревянных икон в церкви Пскова и Новгорода. Там деревянные иконы Николы Можайского, поначалу подвергавшиеся неприятию и поруганию, как языческие идолы и даже «латинские болваны», в XVI веке стали особо почитаемыми, любимыми в народе. А Годунов, судя по свидетельствам современников, был большим ревнителем православной веры, способствовал расцвету культа иконы Николы Можайского, памяти в Московском Кремле апостола Андрея…
Только во время великой русской Смуты и чудотворную икону Литва и поляки угонят к себе на запад, а крепость Царева-Борисова городка будут неоднократно осаждать иноземные войска… А потом неумолимое время и мстящая Годунову династия Романовых сделают все возможное и невозможное, чтобы разрушить Царев-Борисов городок, шатровую крепость, самую высокую колокольню в Русском государстве, да и постепенно вытравить память о деятельном государе Годунове, много сделавшем для процветания Московского царства, России…
Так вот Раньо Неро в «Вечной книге» XVI века написал, что когда на небе будет два солнца и две луны, то в этот момент на многострадальную землю приходит Антихрист. Однако в древнеиранском тексте «Авеста» говорится обратное: когда над землей воссияет свет двух солнц, то на многострадальную землю придет Великий Спаситель (Таумиан). Все это относится к первому боярину-правителю и избранному царю Борису Годунову: для некоторых он Антихрист и Государственный Преступник, так как часто этот лукавец стоял рядом с реальными преступлениями – но самолично, физически не совершал греховных преступлений, оставаясь в стороне лукавым и равнодушным наблюдателем. Для многих русских Борис Годунов мог бы остаться Великим Спасителем, сделав много на престоле и будучи Правителем страны с большой буквы и первым избранным «не природным» царем, но с природной, незамутненной исторической, мистической связью (через тот же Царев-Борисов городок на земле Можайской) со своим любимым Русским Отечеством.
Другой вопрос: какой русский государь смог бы спасти свое царство-государство в эпоху «двух солнц» и «двух лун» инфернально-серного вулканического бунта природных недр и, как следствие, великого голода и разбоя, самозванства и государственного потрясения, избежав великой русской Смуты и многолетнего Смутного времени с изменами подданных присяге царю и Отечеству? Как быть с историческими уроками падения общества в пропасть и выхода оттуда на белый свет с возрождением русского духа? Неужели все в Отечестве потом будет происходить без усвоения божеских уроков сбережения прекрасной и хрупкой народной жизни на переломе Истории?
