Таким образом, можно утверждать, что танки Т-72 принимали участие в боях только начиная с 11 июня 1982 года. Если принять за отправную точку время 0.00 11 июня, то воевали они в ходе Ливанской войны только 12 часов, так как в 12.00 11 июня было объявлено перемирие. Вскоре, правда, бои возобновились, но центр боевых действий сместился к Бейруту и его окрестностям, где ни сирийские войска, ни тем более палестинские силы танков Т-72 не имели. Более того, после объявления перемирия 3-я сирийская танковая дивизия покинула Ливан.
Так с кем же успели повоевать «семьдесятдвойки» за 12 часов. Ни о каком участии в контрударе не может идти речь, так как не было и самого контрудара. Сирийское командование ставило перед собой более скромные задачи. На 11 июня сирийцы имели в долине Бекаа две танковые дивизии и несколько батальонов коммандос. Одна из двух танковых дивизий (1-я — Прим. автора) уже лишилась почти всей своей техники и была фактически небоеспособна. Уже с 9 июня, уничтожив систему сирийской П ВО в долине Бекаа, израильские ВВС обеспечили себе господство в воздухе. Наступать из долины на господствующие высоты двумя дивизиями против четырех израильских, практически без поддержки с воздуха и зенитного прикрытия было бы для сирийцев самоубийством. Поэтому перед войсками была поставлена задача не дать израильским соединениям выйти на шоссе Бейрут — Дамаск к моменту прекращения огня в 12.00 11 июня.
Исходя из мест расположения противоборствующих сторон на утро 11 июня, можно с уверенностью утверждать, что единственным соединением Армии обороны Израиля, которое столкнулось с 81-й сирийской танковой бригадой, была сводная дивизия «Коах Йоси».
Десант спешивается с танка Т-72А во время тактических занятий. Машина оснащена колейным ножевым минным тралом КМТ-6.
Братство по оружию в действии: танк Т-72А одной из частей Советской Армии преодолевает водную преграду по понтонному мосту, наведенному саперами Чехословацкой Народной Армии. 1986 год.
Это соединение было создано в ночь с 9 на 10 июня для истребления сирийских танков в долине Бекаа и имело ярко выраженную противотанковую направленность. Оно состояло из сводной танковой бригады (два батальона танков «Шот-Каль» — 50 единиц) и двух противотанковых бригад: резервных 409-й и 551-й парашютно-десантных. Кроме того, этой дивизии были подчинены и все боевые вертолеты с ПТУР, выделенные ВВС для поддержки корпуса Бен-Галя. Таким образом, сирийским Т-72, продвигавшимся по горному массиву Джабель Барук, пришлось столкнуться с подразделениями лучше других подготовленными для борьбы с ними.
Танки Т-72А 4-й гвардейской танковой Кантемировской дивизии выдвигаются на танкодром. Московский военный округ, август 1988 года.
Т-72Б-1 на тактических занятиях. На машине установлены бонки для крепления блоков динамической защиты, но сами блоки не установлены. 1988 год.
Далее имеет смысл обратиться к свидетельству реального участника событий, на тот момент старшего сержанта и командира джипа М151 с пусковой установкой ПТУР «Тоу» из 409-й парашютно-десантной бригады.
Его воспоминания помещены на сайте www.waronline.org.
«Утром 11 июня наш батальон находился в нескольких километрах севернее деревни Амик у подножия Джабель Барук на северо-западе долины Бекаа, на дороге, ведущей на север. Мы расположились непосредственно у дороги (с северо-востока) и в находящемся к югу болоте. Техника нашей роты (джипы с ракетами TOW) занимала подготовленные позиции в болоте, также развернутые на северо-восток. В нашем районе находился также взвод танков „Шот“, не принимавших участия в бою. В тот день не было особой активности. В 10 утра небольшой отряд из нашей роты выдвинулся на восток к группе сирийских танков (видимо Т-62) стоящих на месте, выстрелил и попал в два из них, и вернулся обратно в район болота без потерь.
Танковая колонна на одной из улиц Тбилиси. Головная машина — Т-72Б-1 Апрель 1989 года.
Танк Т-72Б-1 на одной из площадей грузинской столицы. У этой машины опорные катки позднего образца. Апрель 1989 года.
Около 12 дня (когда должно было начаться перемирие), части батальона, находившиеся выше нас, то есть на склонах Джабель Барук, и с ними комбат, подполковник Ханегби, заметили колонну танков, приближающуюся к нам, и приготовились, разделив сектора обстрела. Но видимо все переговоры по рации велись на ротной частоте и не дошли до других рот. Наша рота, совершенно неожиданно, услышала на батальонной частоте приказ комбата „Всем Самцам, говорит Главный Самец, столкновение с фронта, огонь!“. Мы в спешке поднялись на огневые позиции и увидели колонну танков (только потом, спустя несколько часов, мы узнали, что это были Т-72), идущую по дороге — в этом месте дорога делала резкий изгиб, и с наших позиций, колонна выглядела как гигантская Г. Первый танк находился где-то в 800 метрах от нас, сирийцы были совершенно открыты и не подозревали о нашем присутствии. Мы немедленно открыли огонь по всему, что видели, — наводчики даже не дожидались окончания приказа на открытие огня, а выпустили ракеты уже при первых словах приказа, те, кто находились на склоне горы, действовали более упорядочено. Огневой удар был очень мощен, сильнее, чем что либо из виденного мною раньше, десятки пусковых труб выплевывали огонь в направлении всего что двигалось. Было несколько промахов, по-видимому, из-за волнения наводчиков и плохого наведения пусковых установок, но большинство ракет попали в цель. Передние сирийские танки были поражены множеством ракет и сразу загорелись, причем больше всего попало в первый танк колонны. Вопреки нашим предвоенным опасениям, обычные (не усовершенствованные) Toy без проблем пробивали броню этих танков в лоб, и тем более в борт, а поскольку ракеты были выпущены тремя подразделениями, развернутыми по фронту длиной около километра, каждый танк был с высокой вероятностью поражен с нескольких направлений.
Взвод танков Т-72А на тактических занятиях. Прикарпатский военный округ, август 1990 года.
