Вид сзади на танк КВ № У-7 с первым образцом «пониженной» башни. Сентябрь 1940 года. Хорошо видна конструкция люка в кормовом листе башни, а также отверстие под установку пулемёта ДТ с левой стороны (АСКМ).
Первый вариант большой башни для танка КВ-2, устанавливавшейся на танках установочной партии, июльского и августовского выпуска 1940 года.
1. Скобы для посадки экипажа на танках У-4, июльского и августовского выпуска 1940 года.
2. Скобы для посадки экипажа и крепления брезента на танке У-3.
3. Расположение скоб и смотровых щелей на правом борту башни танка У-1.
Большая пониженная башня для КВ-2 выпуска ноября 1940-го — июня 1941-го года.
1. Кормовая часть башни выпуска ноября — декабря 1940 года (без гужонов).
2. Кормовая часть башни выпуска мая — июня 1941 года (с гужонами).
3. Крепление бронировки смотровых приборов на крыше башен КВ-2 выпуска ноября — декабря 1940 года (на сварке).
4. Крепление бронировки смотровых приборов на крыше башен КВ-2 выпуска мая — июня 1941 года (на болтах).
Учитывая тот факт, что новые тяжёлые и средние танки имели небольшой межремонтный ресурс — по заявлению Кировского завода для КВ не более 150 моточасов — руководство ГАБТУ КА начало изыскивать способы сбережения машин не снижая качества боевой подготовки. Для этого решили использовать танкетки Т-27, которых в армии имелось довольно много, а их боевая ценность к 1940 году была весьма низкой. Приказом наркома обороны СССР № 0349 от 10 декабря 1940 года «О мероприятиях по сбережению материальной части тяжёлых и средних танков» в целях сохранения материальной части КВ и Т-34 и «поддержания их в постоянной боевой готовности с максимальным количеством моторесурсов» для обучения экипажей вождению и стрельбе, а также сколачиванию танковых частей и соединений разрешалось расходовать в год на каждую машину учебно-боевого парка 30 моточасов, а на машину боевого парка — 15 часов. А вот все тактические занятия предписывалось проводить на танкетках Т-27, которые должны были поступать в батальоны тяжёлых и средних танков из расчёта 10 штук на батальон.
Кстати, разумное зерно в использовании танкеток, без сомнения, было. Ведь тактические занятия — это отработка экипажами действий в бою в составе танкового взвода, роты или батальона. Часто для этого использовался (да и сейчас используется) такой приём как «пеший по-танковому», когда командиры боевых машин на местности действуют, что называется «на своих двоих». А применение для этой цели танкеток Т-27 значительно облегчало обучение, к тому же позволяло танкистам в какой-то мере чувствовать себя «за бронёй».
Повторюсь, Т-27 применялись исключительно для тактических учений звена взвод — рота (это определялось и их количеством — 10 Т-27 на батальон, что как раз соответствовало роте тяжёлых танков). Для выхода в «поле» всего батальона или же танкового полка использовались машины учебно-боевого, реже — боевого парка. Таким образом, ни о каком обучении механиков-водителей тяжёлых и средних танков на танкетках Т-27 речь не шла, эти машины использовались в качестве учебной парты для отработки взаимодействия экипажей на местности в масштабе роты. Однако справедливости ради надо сказать, что использование танкеток Т-27 имело и негативную сторону — оно не обеспечивало отработки взаимодействия всех членов экипажа танка (на Т-27 учились прежде всего командиры и механики-водители). А в ходе боя чёткая и слаженная работа экипажа во многом является залогом успешных действий боевой машины.
Большая пониженная башня для КВ-2 выпуска ноября 1940-го — июня 1941 года.
1. Передняя часть башни выпуска ноября — декабря 1940 года (без гужонов).
2. Передняя часть башни выпуска мая — июня 1941 года (с гужонами и дополнительной броневой планкой).
Левая часть маски КВ-2 выпуска 1940-го (3) и 1941 (4) годов.
Правая часть маски КВ-2 выпуска 1940-го (5) и 1941 (6) годов.
Небезынтересно привести некоторые данные по планам расходования моторесурса для учений по слаживанию подразделений батальонов тяжёлых танков на 1941 год. Данные взяты из отчёта 8-й танковой дивизии, но они являлись типичными и для других частей РККА (могли различаться лишь временем проведения, да и то не сильно).
Так, в марте предполагалось провести 15 учений сколачивания взводов, на каждое из которых выводилось по 3 КВ учебно-боевого парка, на каждый из которых расходовалось по 3 моточаса. Также на март планировались 5 ротных (по 4 КВ учебно-боевого парка, 3 моточаса на каждый), и одни батальонные учения с 12 КВ по 5 моточасов на машину.
В мае должны были провести 5 взводных учений с боевой стрельбой (по 3 КВ, 3 моточаса на каждый), в июле — 5 ротных (по 10 КВ, по 3 моточаса), а в августе — батальонные и полковые учения. В общей сложности через все эти учения предполагалось пропустить 200 КВ с общим расходом 860 моточасов.
У автора нет точных данных о том, были ли проведены запланированные на март и май 1941 года учения. Например, в докладе по итогам боевой подготовки 4-го мехкорпуса за зимний период обучения ноябрь 1940-го — февраль 1941-го года говорилось, что «сокращённый отпуск ГСМ (50 %) затруднял выполнение плана боевой подготовки». Не исключено, что проблемы с горючим не позволили провести запланированные учения в полном объёме.
Схема установки элементов ходовой части на корпусе танка КВ (вверху) и схема устройства кормы корпуса танка КВ и кармана для выброса охлаждающего двигатель воздуха (внизу).
Варианты крепления уголка на стыке верхнего и переднего листов корпуса и опорные катки танков КВ-2.
1. На КВ-2 выпуска до сентября 1940 года.
