— Постараюсь, — впервые чуть улыбнулся Колчин.
— Кстати, забыл вам сообщить. Я подписал представление на
вас, — добродушно сказал генерал, — теперь скоро получите еще одну звездочку,
станете полковником. Мы засчитали вам весь стаж.
— Спасибо. — Наконец можно было улыбнуться по-настоящему.
Но, оказавшись в своем кабинете, Колчин сразу забыл о новой
звездочке. Теперь нужно было искать настоящего убийцу.
Глава 5
Каждый раз, приезжая в Москву, он испытывал то непонятное
волнение, которое бывает лишь при свидании с родным городом. Формально Москва
уже несколько лет была столицей другого государства, находясь за рубежом. Но
разум отказывался принимать происходящее. Для него, вовлеченного в стихию
русского языка и российской культуры, были одинаково дороги два города: место,
где он родился, и Москва, бывшая столицей его страны на протяжении более чем
тридцати лет его жизни.
Теперь в аэропортах стояли пограничники и таможенники, а
прибывающие «гости столицы» вынуждены были заполнять таможенные декларации.
Перемены были на каждом шагу. При поселении двоих гостей в гостинице «Россия» с
них взяли деньги за принудительную регистрацию в городе, объявили, что справки
о регистрации они должны всегда носить с собой и предъявлять по первому требованию
милиции.
Манучар настаивал, чтобы они жили в «Метрополе» или
«Балчуге», уже успевших стать символами «дикого» русского капитализма, но
Дронго предложил «Россию», заказав через людей Давида два одноместных номера.
Узнав об этом, Манучар поморщился, однако спорить не посмел.
К этому времени Дронго уже имел свою версию, немного
отличную от версии Давида. Он не сомневался, что убитый горем отец проверил все
возможные варианты, опросил всех людей, находившихся внизу, в вестибюле отеля,
всех соседей по этажу. Объяснение в таком случае могло быть только одно: сам
Реваз хотел исчезнуть, и искать его нужно было от противного. Этот вариант
Давид, конечно, проверять не стал, он просто не пришел ему в голову.
Весь первый день Дронго изучал подходы к «Савою», несколько
раз заходя в отель. Наконец на него обратил внимание портье — молодой человек с
аккуратно подстриженными усиками.
— Вы кого-нибудь ищете? — спросил он.
— Примерно месяц назад здесь должен был остановиться мой
знакомый. Может, вы поможете мне его найти?
— Имя знакомого вы помните?
— К сожалению, нет.
Молодой человек прищурился:
— Это будет очень трудно.
В руках Дронго появилась сотенная долларовая бумажка.
— Но вполне возможно. Когда у нас остановился ваш друг?
— В прошлом месяце, четырнадцатого числа. Мне нужны фамилии
всех, кто остановился четырнадцатого.
— Сейчас. — Молодой человек уверенно защелкал клавишами
компьютера. — Вот список, — сказал он через минуту.
— Еще один список гостей, прибывших пятнадцатого и
шестнадцатого. — Дронго достал еще две бумажки. — Не очень много? — спросил он
шепотом.
— Вполне, — обрадовался портье, — в самый раз.
— Вы проверяете паспорта прибывших?
— Обязательно. Но иногда постоянным клиентам делается
скидка.
— Кто работал пятнадцатого на вашем месте?
— Сейчас скажу. Коля, мой напарник.
— А шестнадцатого?
— Была моя смена.
— Здесь пропал один молодой грузин. Может, вы помните? —
спросил Дронго.
— Конечно, помню, его друзья трижды спрашивали меня о нем.
Реваз Гогия — он дважды останавливался у нас до этого. И дядю его, Арчила, я
хорошо знаю. Да его вся Москва знает.
Молодой человек вытащил из кармана три сотенные купюры и
протянул их обратно.
— Если Арчил узнает, мне конец.
— Ничего не узнает. И потом, я его друг, а не враг. Бери
деньги, они твои.
Дронго, кивнув, вышел из отеля.
Уже сидя в своем номере в «России», он внимательно изучил
списки. После чего позвал Манучара.
От безделья Манучар смотрел все видеопрограммы, которые
транслировались по внутренним каналам гостиницы.
Зайдя к Дронго, он развалился в кресле.
— Зачем ты меня сюда привез? — обиженно спросил Манучар. —
Чтобы я в гостинице сидел?
— Ничего, немного отдохнешь, тебе на пользу пойдет. И потом,
сядь нормально, не люблю, когда в кресле разваливаются. Ты же спортсмен.
Манучар подобрался, но гневно засопел.
— У меня списки гостей, останавливавшихся в «Савое».
Четырнадцатого Реваз прибыл вместе со своими ребятами. Вот отметки об их
регистрации. Смотри внимательно. В этот день вечером в гостинице
зарегистрирован еще один грузин — его фамилия Урушадзе. Ты знаешь этого
человека?
— Кажется, нет, — подумав, ответил Манучар.
— Не торопись, вспомни точнее. Может, кто-то из знакомых
Давида или Реваза?
— В первый раз слышу, — увереннее ответил Манучар, — никогда
не знал про такого человека.
— Хорошо, пойдем дальше. Пятнадцатого зарегистрирован еще
один грузин. Его фамилия Пхаладзе. Он приехал с женой. Знаешь такого?
— Какой Пхаладзе? — удивился Манучар. — Он давно умер, еще
два года назад.
— Кто умер? — быстро спросил Дронго.
— Гиви Пхаладзе. Это дядя Реваза. Совсем молодым умер,
бедняга. Младший брат жены Давида.
— Ничего подобного, — улыбнулся Дронго, — он
зарегистрировался в отеле «Савой» на следующий день после приезда Реваза с
ребятами.
— Быть такого не может, — испугался Манучар, — я сам был на
его похоронах.
— А его жена?
— Он не был женат. Вай-вай, какой ужас! Кто-то
воспользовался его документами, — понял наконец Манучар.
— Не кто-то, а сам Реваз, — покачал головой Дронго. — Эх вы,
сыщики! Парень просто хотел встречаться со своей подругой втайне от отца и
дяди, а вы решили, что его похитили.
— Тогда где он теперь?
— Это уже следующий вопрос. Значит, ты точно знаешь, что
Гиви Пхаладзе умер два года назад? Они были похожи с Ревазом?
— Немного, — подумал еще раз Манучар. — Усы одинаковые, оба
высокие, стройные. Да что там говорить — какой джигит не похож на своего дядю!
Конечно, были похожи.
— Отвечай более конкретно. То, что они были оба высокие, к
делу не относится. На карточке в паспорте не видно, высокий человек или
маленький. Научись отвечать четко и коротко. Ты когда думаешь, Манучар, я
слышу, как ты думаешь, — с таким скрипом работают у тебя мозги.
