Члены новой команды прошли курс обучения своим прямым обязанностям. Это было нелегко: одним из основных препятствий оказалось то обстоятельство, что американцам, привыкшим к британской системе мер и весов, пришлось переучиваться для работы с приборами, градуированными в метрической системе.
В начале октября кэптен Оумэн счел судно готовым к выходу в море, и в качестве испытаний вывел «Левиафан» в пробный рейс на Кубу. Характеристики судна превзошли все мыслимые ожидания: среднерейсовая скорость составила более 23 узлов.
Когда «Леви-Натан» вернулся к пирсу в Хобокене, на нем произвели окончательные доработки, необходимые перед выходом в рейс. Они состояли в установке вооружения (шесть 152-мм, два 1-фунтовых орудия и два 7,62-мм пулемета Кольт-Браунинг), оборудовании склада боезапаса в одном из трюмов, а также в размещении защищенных от непогоды кранцев первых выстрелов в непосредственной близости от орудий. «Левиафан» перекрасили из черно-белой ливреи мирного времени в замысловатый «разрушающий» камуфляж. В начале декабря переоборудованный лайнер присоединился к Транспортно-Крейсерскому соединению Атлантического флота США и поступил в подчинение А. М. Гливза, к тому времени уже адмирала. 11 декабря началась бункеровка и погрузка припасов, а три дня спустя на палубы «Левиафана» ступили первые из 7250 солдат, прибытия которых ожидали в Европе.
Вечером 15 числа буксиры вывели судно на фарватер. Загруженный «под завязку» лайнер начал осторожно продвигаться в сторону океана, так как его огромные размеры и большая осадка в случае неверного маневра могли привести к посадке на мель. Но опытнейший лоцман Вильям МакЛафлин, которому впоследствии пришлось выводить «Левиафан» во все военные рейсы, прекрасно справлялся со своими обязанностями. В Нью-Йорке с лайнером ни разу не приключилось неприятностей, связанных с посадкой на мель.
Выйдя в открытый океан, капитан Оумэн приказал развить полный ход. «Левиафан» со скоростью 22 узла пересек океан по дуге большого круга, не «путая» свой курс в качестве предосторожности против неприятельских подводных лодок. На брифинге, состоявшемся перед первым рейсом, Оумэна поставили в известность, что активность германских подлодок на трассе следования сведена к минимуму, но все же на судне были выставлены усиленные наблюдательные вахты, а боевые расчеты орудий находились на своих постах в течение всего рейса. С солдатами проводились лекции и практические занятия на тему, что делать, если судно все же подвергнется атаке. К счастью, плавание прошло без приключений, и рождественским утром «Левиафан» на буксире вошел в Ливерпульскую гавань.
Американские войска грузятся на «Левиафан».
Высадив войска, гигантский пароход был готов к тому, чтобы встать на докование, но и тут не обошлось без проволочки: оказалось, что «Левиафан» может зайти в док лишь в самый высокий прилив. Пришлось ждать полнолуния. Как только судно встало в док, рабочие принялись за очистку его днища и винтов от обрастаний, в то время как на борту трудились сотни плотников, устанавливавшие тысячу дополнительных коек для солдат. Работы продолжались до последних дней января, а 9 февраля «Левиафан» с тысячей раненых солдат и несколькими сотрудниками английского дипкорпуса вышел обратно в Нью-Йорк, куда прибыл через десять дней.
Подготовка ко второму вояжу с войсками на борту началась сразу же в день прибытия. Судно вымыли, произвели фумигацию, после чего лайнер забункеровали и доставили на борт необходимые припасы. В свободных помещениях было установлено еще 650 дополнительных коек, после чего вместимость «Левиафана» достигла 8900 человек. С 1 по 3 марта солдаты из лагерей, расположенных в штате Нью- Джерси, заняли свои места на борту судна. 4 марта «Левиафан» вновь вышел в Ливерпуль. Вояж продолжался восемь дней. Но лишь 17 апреля лайнер вновь пришвартовался к пирсу в Хобокене.
Дело в том, что первые два вояжа «Левиафана» в качестве войскового транспорта, несмотря на свои полный успех, выявили одну серьезную проблему: из-за громадной осадки судно могло зайти в Ливерпульскую гавань только в высокий прилив — то есть в полнолуние и в новолуние. Это обстоятельство весьма негативно отражалось на числе американских военнослужащих, перебрасываемых американским Транспортно-Крейсерским соединением за океан. Для того чтобы решить эту проблему, Гливз предложил направлять «Левиафан» не в Ливерпуль, а в глубоководный французский порт Брест, акватория которого была значительно меньше подвержена приливным явлениям. К тому же такое изменение маршрута давало возможность избежать лишнего отрезка пути солдат к театру военных действий — переправы через Ла-Манш. Разгрузку войск и бункеровку судна для обратного пути можно было производить одновременно, сокращая тем самым непроизводительный простой.
Принятие этого рацпредложения Департаментом ВМС не замедлило дать свои плоды: первый вояж в Брест начался 24 апреля, а уже 12 мая лайнер был вновь в Нью-Йорке. Начиная с этого времени, «оборачиваемость» «Левиафана» с 54 суток сократилась до 26 суток. А учитывая то обстоятельство, что вместимость судна одновременно была увеличена до беспрецедентной цифры в 10500 человек, число военнослужащих, доставляемых в течение года в Европу из Америки, возросло на 30 тыс. человек.
Причудливый «разрушающий» камуфляж «Левиафана» (проект и его практическое исполнение).
Совсем нелишнее предупреждение: «Ничего не кидайте за борт! Плавающие предметы могут навести на наш след вражеские подводные лодки!» Справа: «Левиафан» разгружается в Бресте.
Однако формального увеличения вместимости «Левиафана» и частоты его рейсов через Атлантику было недостаточно. Требовались немалые усилия экипажа судна в обеспечении нормальных бытовых условий для перевозимого личного состава. Ведь, как известно, нормальная организация быта и питания военнослужащих во время пересечения океана существенным образом влияют на их боеспособность и дисциплинированность. Для того чтобы избежать неразберихи и обстановки нервозности была применена жесткая система, регламентирующая размещение солдат на время сна и прикрепление их к строго определенным умывальным комнатам и туалетам, курительным помещениям и столовым.
Каждый военнослужащий получал пищу три раза в день. Для того чтобы накормить более 10 тыс. молодых здоровых мужчин в течение плавания, в Нью- Йорке на борт «Левиафана» грузили следующие продукты: 118 т свежего мяса и мясных консервов; 11–12 т свежей птицы; 360000 шт. яиц; 91 т муки; 270 т свежих овощей и фруктов. Добавьте к этому десятки тысяч литров пресной воды, молока, фруктового сока, а также многие сотни килограммов чая и кофе. Этого количества провизии хватало, чтобы прокормить 10 тыс. солдат и 1800 членов экипажа в течение 25 дней.
