– Твоя воля, твоя воля! Мы рабы твоих приказов. Проси и пользуйся!
Тогда сын купца вспомнил о кольце и отругал себя за то, что забыл о нем. Он повелел рабам:
– Перенесите меня туда, где живут дервиши, и поместите на крышу их дома.
Рабы кольца ответили:
– Мы сделаем это, но не проси больше ничего от нас, потому что мы боимся джиннов лампы, – затем попросили: – Закрой глаза!
Он закрыл, и когда открыл их, то уже был перемещен рабами кольца на крышу второго дома дервишей. Рабы же улетали от него так быстро, как аэроплан.
В это время дервиш находился вдали от дома, охотясь в пустыне, а дочь султана была одна. Этот дервиш требовал, чтобы она вышла за него замуж.
– Я выйду за тебя замуж, – пообещала девушка, – когда пройдет сорок дней моей эдды
[47]. А до этого тебе нельзя видеть моего лица.
Дервиш согласился на это условие.
После того как сын купца оказался на крыше дома, он спустился по лестнице в гарем и, отыскав дверь жены, постучался.
– Кто там? – раздался ее голос.
– Я, – назвался он.
Она сразу узнала голос мужа, открыла дверь и обняла его. Они обсудили друг с другом то, что случилось.
– Где лампа? – спросил сын купца.
– Дервиш никогда не расстается с ней, он носит ее при себе на цепочке у пояса на спине, – ответила девушка.
Тогда он сказал:
– Вечером, когда вернется дервиш, спрячь меня под тахтой, застелив ее ковром. После того как он придет к тебе, сними чадру и улыбнись ему. Скажи, что ты готова выйти за него замуж немедленно, не дожидаясь истечения сорокадневного срока. Но предложи ему выпить вместе с тобой и подмешай в его напиток хенбане.
[48]
Девушка все сделала так, как ей было сказано. Она спрятала мужа под тахтой, когда же пришел дервиш, открыла лицо и улыбнулась ему.
– Здравствуй, – сказала дочь султана.
Дервиш был очень доволен. Она же добавила, что не будет ждать окончания сорокадневного срока и готова выйти за него замуж немедленно.
– Только я привыкла пить и веселиться, – заявила девушка, – поэтому давай по этому радостному случаю вместе выпьем.
Дервиш велел принести вино и стал пить под завораживающим взглядом ее глаз. Она подмешала ему в пиалу снотворное средство и проговорила:
– Эту пиалу ты должен выпить из моих рук!
– С удовольствием выпью из рук такой красавицы, – согласился дервиш. Он выпил вино и рухнул на землю, как деревянная чурка.
Затем сын купца выбрался из своего укрытия и заколол дервиша кинжалом. С этим соперником было покончено.
Потом они сняли с пояса дервиша лампу, потерли ее. И в течение одного мгновения, пока их глаза были закрыты, перенеслись в Багдад вместе с домом и всем, что в нем было.
Вот так все произошло. Вернувшись в Багдад, сын купца потер лампу и, когда явились семеро джиннов, спросил их:
– Я уничтожил двух врагов. Есть ли у меня другие враги?
– Да, – ответили джинны, – есть еще один. Он собирается убить тебя через три дня.
Джинны имели в виду третьего дервиша, самого молодого из троих, который, не найдя своего брата, предположил: «Должно быть, его убил сын купца».
Дервиш перемещался с места на место, преодолевая и минуя препятствия, долго шел, пока не пришел наконец в Багдад. Дело было летом, и сын купца проводил это время за городом в местности Карадаг. Дервиш вошел в его дом и спросил:
– Здесь ли дочь султана, жена сына купца?
Ему ответили:
– Она не покидает дом.
Тогда дервиш поинтересовался:
– Она принимает посетителей?
Ему сообщили:
– По воскресеньям сюда ходит монахиня. Кроме этой женщины, она не принимает никого.
Дервиш подождал до воскресенья и, когда увидел идущую монашку, напал на нее, убил, затем надел монашеский чепец и платье. Так он вошел в дом сына купца и постучался. Когда спросили, кто стучит, дервиш отозвался:
– Я – сестра милосердия.
Сын купца, получивший предупреждение о приходе на третий день дервиша, приготовил острый меч, настолько острый, что он разрубал любую вещь с одного удара. Этот меч свешивался с потолка. Юноша снял его и спрятался с ним за дверью.
Дочь султана любила монашку. Она быстро спустилась вниз во дворик поприветствовать гостью. Однако, прежде чем встретилась с ней, ее муж выскочил из-за двери и, увидев дервиша в обличье монашки, одним ударом отсек ему голову, которая катилась, катилась, пока не исчезла в пустыне.
– Зачем ты убил монашку? – заголосила принцесса. – Это моя подруга, я любила ее.
– Подойди и взгляни, – пригласил ее муж.
Он дал возможность принцессе убедиться, что обезглавленный труп был не женщиной, а мужчиной, переодетым в платье монашки. После этого у сына купца не осталось больше врагов, и он зажил хорошо.
И если бы твой дом был ближе,
Я бы принес тебе блюдо гороха и изюма.
Падишах и три девицы, или Кукла терпения
Однажды падишах, переодевшись, бродил по улицам своей столицы. Когда проходил под открытым окном, то его внимание привлек разговор трех девушек. Властитель остановился и стал слушать.
– Если бы меня взял в жены падишах, – говорила одна девица, – я соткала бы ему такой большой ковер, который устлал бы территорию всего его падишахства.
– Если бы меня взял в жены падишах, – молвила вторая девица, – я испекла бы ему такой большой лаваш, которым он накормил бы всю свою армию.
– Если бы меня взял в жены падишах, – сказала третья девица, – я родила бы ему двоих младенцев, головы которых украшали бы золотые и серебряные завитки.
Молодой падишах дослушал их и поинтересовался у прохожего, кто эти девицы. На следующий день послал к их отцу сватов, чтобы они попросили руки старшей дочери. Сыграли свадьбу, и, когда падишах оказался наедине с невестой, он попросил ее соткать ковер такой величины, какую она обещала. Но молодая женщина не смогла выполнить своего обещания. В наказание за хвастовство падишах сделал ее служанкой на кухне. Затем он послал сватов просить руки второй дочери. По завершении свадебных торжеств велел ей испечь лаваш той величины, о которой она говорила. Но девица не смогла этого сделать. Тогда он и ее отправил на кухню и послал сватов просить у отца сестер руки третьей дочери.
