Через некоторое время достиг царь Итаки острова, где жила коварная волшебница Кирка, дочь бога солнца Гелиоса. Та, угостив спутников Одиссея колдовским вином, обернула их свиньями. Но сам хитроумный герой благодаря совету Гермеса избежал чар. Обнажив меч, он заставил Кирку вернуть своим друзьям человеческий облик. Устрашенная волшебница отпустила греков и поведала Одиссею, что, если он хочет достичь родных берегов, ему следует вначале посетить царство Аида и спросить о своей судьбе знаменитого прорицателя Тиресия. Все исполнил герой, и открыл ему Тиресий, что неладно в его родной Итаке. Отовсюду понаехали в царский дворец знатные мужи и сватаются к жене Одиссея Пенелопе.
Быстрее ветра помчался корабль греков. Путь его пролегал мимо острова сирен – птиц с человеческими головами. Сладостным пением завлекали они проплывавших моряков, а затем когтями разрывали их и поедали. Но Одиссей, наученный Киркой, велел своим товарищам залепить уши воском, чтобы не слышать колдовское пение.
Далее путникам пришлось миновать пролив, по одну сторону которого корабли подстерегала ужасная Харибда, а по другую – чудовищная Сцилла. Харибда представляла собой водоворот, втягивавший воду вместе с кораблями. Сцилла же была некогда прекрасной девой, но злая и завистливая Кирка превратила ее в чудовище с шестью собачьими головами и двенадцатью ногами. Одиссей направил корабль мимо Сциллы, решив пожертвовать шестью спутниками, так как понимал, что Харибда проглотит корабль целиком.
Затем путешественники достигли острова Гелиоса. Там они, несмотря на уговоры Одиссея, зарезали и съели нескольких священных быков. Разгневанный Гелиос обратился к Зевсу, и тот молнией покарал греков. В живых остался только Одиссей. После долгих странствий герой попал на остров Огигию, где правила дочь Атланта нимфа Калипсо. Она семь лет держала у себя героя, не разрешая ему вернуться на родину. Наконец Гермес от имени совета богов повелел ей отпустить Одиссея.
Вернувшись на родину, странник увидел свой дворец разграбленным женихами Пенелопы, пирующими в ожидании ее решения. Сама же царица была вынуждена дать им обещание, что выйдет замуж за одного из них, лишь только изготовит саван для умершего отца Одиссея. Днем она ткала погребальный наряд, а ночью снова его распускала.
Годы войны и странствий очень изменили героя внешне. Когда Одиссей вернулся домой, только старый пес, который появился на свет незадолго до ухода царя на Троянскую войну, признал хозяина и умер у его ног. Затем Одиссей открылся своему сыну Телемаху, и они решили покарать дерзких женихов. Пенелопа устроила состязание: вынесла лук супруга и сказала, что станет женой лишь того, кто натянет его. Эта задача оказалась женихам не под силу. Одиссей же легко натянул тетиву и расправился со всеми претендентами. В этом ему помогала сама богиня Афина.
Принеся жертвы богам, Одиссей примирился с Пенелопой, и они счастливо прожили остаток своих дней. Когда же супруги умерли, их души перенеслись на Острова блаженных.
Мифология Древнего Рима
Время создания римских мифов совпало с периодом серьезных перемен, когда под контроль Вечного города попала вся Италия, а вскоре и западное Средиземноморье. Грандиозные военные и экономические успехи рождали у римлян уверенность в своей божественной избранности и превосходстве над другими народами. С этой имперской идеей римляне оглядывались в свое прошлое и создавали историю, которая, конечно же, нуждалась и в собственной мифологии. И здесь важную роль сыграли не столько уже известные греческие мифы или собственные примитивные предания, сколько известные римские писатели, поэты и любители древности. В их числе были Фабий Пиктор, Катон Старший, «старшие» анналисты, а также поэты – родоначальник римского эпоса Квинт Энний, и позже Вергилий.
Результатом творчества прославленных авторов стал «римский миф» – представление о Риме как об избранном богами, самом справедливом и богобоязненном городе, которому уготована великая миссия. Опорными моментами сюжетной линии стали важные вехи истории: возникновение Рима, свержение монархии и становление республики. И это не было плодом воображения или романтических фантазий. Реальность и предания переплелись вполне органично, включив в мифоэпическую традицию легенды об Энее, греко-латинских контактах на рубеже II–I тыс. до н. э., сведения о первых римских правителях.
В ходе великих завоеваний римляне знакомились с богами соседних италийских областей. Диана, охотница, почитавшаяся в посвященной ей роще к югу от Рима, была отождествлена с греческой Артемидой. Минерва, богиня ремесел, приняла на себя функции Афины. Венера, в чьем ведении находилось цветение и плодоношение садов, была отождествлена с Афродитой. Благодаря своему сыну, троянцу Энею, она играла исключительно важную роль в легендах, призванных связать происхождение римлян с героической эпохой греков.
Меркурий унаследовал от Гермеса интерес к торговым занятиям, а Вулкан, бог вулканов, был отождествлен с Гефестом. Аполлон и Эскулап (греческий Асклепий) были заимствованы практически без изменений. Относительно Диониса римляне сомневались, так как характер его культа противоречил древнеримским идеалам. Однако со временем, вопреки противодействию властей, его культ утвердился в качестве культа Бахуса, или Либера, и в эпоху Римской империи его мистерии приобрели чрезвычайную популярность.
В ритуалах, посвященных фригийской Великой матери – Кибеле, римляне также начали участвовать не раньше эпохи Империи. И поскольку на греческую культуру сильнейшее влияние оказал гомеровский эпос, Рим не мог воспринять эту традицию, не отыскав своего собственного места в героическом прошлом и не породив своего Гомера – поэта Вергилия, жившего в начале эпохи Империи. Однако римляне не желали считать себя потомками завоеванных ими греков, поэтому искали свои корни среди древних соперников греков – троянцев. «Энеида» Вергилия не только воплотила в себе представления о связи Рима с Троей, но и стала самым значительным вкладом Рима в национальный эпос.
С другой стороны, римский миф обладал многими чертами, не присущими чужеземным влияниям. Дело в том, что свои политические цели римляне зачастую выводили из моральных идеалов. Не случайно подлинному римлянину Цицерону, веровавшему в торжество высоких этических принципов даже в большой политике, принадлежала сентенция о том, что «история – учительница жизни». Главный морализатор среди авторов римского мифа – Тит Ливий персонифицировал наиболее значимые этические качества, такие как доблесть, благочестивость, верность, скромность, умеренность. Этим качествам соответствовали герои римской старины: Сцевола, Манлий, Цинциннат, Брут, Камилл, Сципион Старший и др.
Надо сказать, что после Вергилия к героической мифологии было добавлено немного. Изложение древнейшей истории Рима у Тита Ливия основано преимущественно на чисто легендарном материале, однако в нем отсутствует та тесная связь между миром героев и миром богов, которая была характерна для героических преданий греков.
Вместе с тем к этим легендам в течение долгого времени относились как к подлинной истории. По-прежнему создавались трагедии и поэмы на мифологические темы, однако они представляли собой лишь переработки устоявшихся мотивов. Латинские авторы постепенно стали отдавать предпочтение другим жанрам: риторической прозе, сатире, романам и современной истории. Так заканчивалась мифология и начиналась имперская литература, представители которой исповедовали уже совсем иные идеалы и ценности.
