Король Артур его одобрил.
Первым на это дело он и вызвал Кая Упрямого.
Отец Кая сказал однажды о своем сыне: «Если он пошел в меня, у него будет холодное сердце. И сила его будет в упрямстве».
Кай славился тем, что умел сдерживать под водой дыхание целых девять дней и ночей. Раны, какие наносил он врагам, не мог исцелить ни один врачеватель. Когда он хотел, он становился выше самого высокого дерева, а в самый сильный дождь любая вещь, что держал он в руке, оставалась сухой – оттого, что всегда в нем горел огонь гнева. Он был лучшим слугою королю Артуру и первым бойцом в сраженье.
Вторым король Артур вызвал Бедуйра Прекрасного. Славен Бедуйр был тем, что, хотя была у него только одна рука, сражался он за троих. Когда он пускал копье, оно с одного раза наносило десять ударов.
Третьим король Артур вызвал Кинтулига.
Кинтулиг был таким же хорошим проводником в чужой незнакомой стране, как в своей родной, и потому все звали его Кинтулиг Проводник.
Четвертым король вызвал Гурира Переводчика. Гурир понимал все языки не только людей, но зверей, птиц и рыб.
Пятым Артур вызвал своего племянника Гавейна, ибо Гавейн Быстрый еще ни разу не возвращался домой, не добившись успеха. Он был первым ходоком и лучшим наездником среди рыцарей короля Артура.
И последним Артур вызвал Мену, который умел говорить заклинанья и делать себя и других невидимыми.
И вот, снарядившись, оседлав коней, запасясь едой и оружием, с благословенья доброго короля Артура, под воркотню привратника, которая казалась им милее звона серебряных колокольчиков, Килух и его верные рыцари отправились на трудные поиски.
Прекрасная Олвен
Они долго бродили по стране, объездили все леса и пустоши острова, пока наконец не оказались на широкой равнине без конца и без края, на которой стояла огромнейшая крепость.
Но не так-то легко было добраться до этой крепости. Рыцари ехали и скакали весь день, а крепость стояла все так же далеко, где-то там впереди на бескрайней равнине.
И второй день скакали они по равнине, пришпоривая своих коней, но крепость казалась все такой же далекой.
Лишь на третий день они приблизились к крепости настолько, что сумели различить огромное стадо овец, пасшихся на лугу перед стенами крепости. Овец было не счесть, а посреди широкой равнины на зеленом кургане стоял пастух в кожаном платье.
Только главным сторожем стада был не сам пастух, а преогромный мастиф, ростом с девятигодовалого жеребца. Этот пес славился лютой свирепостью, из пасти его вырывалось такое горячее дыхание, что сжигало дотла все деревья и кусты вокруг. Но он был очень умен, и вдвоем с пастухом они ни разу не потеряли ни одной овцы, ни одного ягненка из всего этого несметного стада.
– Гурир, – сказал Кай, – ты наш переводчик. Пойди перекинься словечком с тем пастухом.
– Ты же знаешь, Кай, – отвечал Гурир, – мой первый долг всюду следовать за тобой.
– Что ж, значит, пойдем вместе, – сказал Кай.
– Да вы не бойтесь… – начал было Мену.
– Нам бояться? – возмутился Кай.
– Ну да, не бойтесь, я скажу заклинанье, чтобы мастиф вас не увидел и не учуял.
– Если считаешь нужным, говори, – с презрением молвил Кай, однако в душе был рад-радехонек, что им удастся обмануть страшного пса.
Час или два шли они через поле, пока не достигли зеленого кургана. Они громко приветствовали пастуха, на что в ответ он только кивнул им.
– Как видно, дела твои идут неплохо, – сказал Кай, показав рукой на несметное стадо овец, сбившихся вокруг зеленого кургана.
– Чтоб у тебя они шли не лучше, – ответил пастух, предоставив Каю и его спутникам самим решать, как толковать такой ответ.
– Чьи же это овцы? – спросил Гавейн Храбрый.
– Откуда вы взялись, такие невежды? – удивился пастух. – Каждый ребенок здесь знает, что это овцы Великана-из-Великанов, а там вон – его крепость!
– Мы так и думали, – нашелся что ответить Гавейн. – А кто ты сам, дружище?
– Я его пастух, Сгилди Быстроногий. Но вы бы не увидели меня здесь в этом жалком платье, если бы не потерпел я урона от Великана-из-Великанов. Теперь скажите: откуда вы? Кто вы такие, что мой пес вас не учуял и не поднял тревогу?
– Мы посланцы короля Артура! – гордо объявил Кай. —
И пришли сюда за Олвен, дочкой Великана-из-Великанов.
Пастух так и присвистнул, а мастиф тут же вскочил, услышав свист хозяина.
– О ней и не мечтайте! – воскликнул пастух. – О чем угодно, только не о ней.
– Но почему же? – удивился Килух. – Что плохого в том, что мы хотим увидеть дочку великана – Олвен?
– Многие приходили сюда за тем же, мой юный друг, однако я еще не видел, чтобы хоть один из них живым ушел отсюда. И жизнь свою здесь оставлял, и Олвен! Однако если глаза мне правду говорят, – приглядевшись к принцу, сказал Сгилди, – ты Килух, сын Килиса и Голайсид, его первой королевы, а значит, мой родной племянник!
И Сгилди сошел с холма, чтобы прижать к сердцу юного героя.
– Ты должен непременно повидать мою жену, твою тетю! Пойдем к нам, она тебе во всем поможет. Только помни: ты должен остерегаться ее родственных объятий, ибо нет сильнее ее женщины на свете.
– На свете нет женщины, которой я бы испугался! – ответил безрассудный Килух. – Веди нас, пастух!
– Посмотрим, посмотрим, – заметил Сгилди. И, приказав псу стеречь стадо, Сгилди повел посланцев короля Артура к воротам своего полуразрушенного дома.
Услышав шум, жена Сгилди выбежала им навстречу.
– Чую, чую сердцем, – воскликнула она, – идет ко мне кто-то родной и дорогой!
– Вот он, – сказал ее муж, указывая на Кая.
И она бросилась к Каю с распростертыми объятьями. Хорошо, что Кай оказался проворнее и успел подсунуть вместо себя здоровенное полено! В тот же миг полено оказалось на земле, раскрошенное в щепки.
– Послушай, женщина, – сказал ей Кай, – ведь если бы ты не полено, а меня так крепко обняла, никогда бы больше мне не знать ничьих нежных объятий.
И он покачал головой, радуясь и ужасаясь одновременно.
– Полезный урок, – как бы про себя заметил пастух.
Потом он отвел всех в дом и угостил чем бог послал. А жена пастуха открыла большой каменный сундук, стоявший возле очага, и оттуда вылез красивый светловолосый юноша.
– Это единственный мой сын, оставшийся в живых, – горько посетовала она. – Остальных убил Великан-из-Великанов. Их было двадцать три… Но я боюсь потерять и последнего.
– Отпусти его с нами! – сказал решительный Кай. И все верные рыцари в один голос крикнули:
