Неожиданно в небе грянул гром и перед путниками в сияющей колеснице явился бог Индра, владыка небес. Он пришел, чтобы забрать Юдхиштхиру в обитель богов.
– Взойди в колесницу, – обратился Индра к Юдхиштхире.
Ответ царя показывает, какой большой путь прошел индийский народ от простого поклонения космическим богам до одухотворения этих богов. Юдхиштхира отказался подниматься в колесницу до тех пор, пока не воскреснут его братья и Драупади, которых он желал взять с собой. Только получив заверение Индры в том, что братья и жена уже ожидают его на небе, Юдхиштхира согласился взойти в колесницу, но отступил в сторону, чтобы пропустить вперед пса.
Пес
Индра, однако, воспротивился этому. Для индусов пес – нечистое животное. Даже подумать нельзя о том, чтобы он очутился на небе. Индра попросил Юдхиштхиру отослать собаку, но тот отказался. Пес был его другом, верным в радости и горе, поддержкой в минуты одиночества. Даже на небесах Юдхиштхира не был бы счастлив, сознавая, что предал друга.
Бог упрашивал Юдхиштхиру так и этак, но тот стоял на своем.
– Грешно отвергать того, кто любит тебя, – твердил он.
Никогда, говорил Юдхиштхира, не пожертвует своей честью во имя личного счастья.
– Ты же знаешь, – убеждал его Индра, – что присутствие пса осквернит небо. К тому же странно слышать слова о преданности псу от того, кто продолжил свой путь, даже не оглянувшись на братьев и жену.
Юдхиштхира с горечью отвечал, что вынужден был покинуть мертвых, ибо они не могли сопровождать его. По мере того как он говорил, решимость его все возрастала, и наконец он заявил, что не может себе представить деяния более отвратительного, чем бросить пса.
Испытание было пройдено. Юдхиштхира отказался от рая ради пса. Пес вдруг превратился в сияющего бога Дхарму, и Юдхиштхира вознесся на колеснице Индры в обитель богов.
Однако здесь Юдхиштхиру ожидало разочарование. Он увидел Дурьодхану, окруженного богами, и других своих врагов, восседающих на золотых тронах. Юдхиштхира почувствовал себя оскорбленным. Разве вправе тот, кто грешил на земле, обрести вторую жизнь на небе? Он решил отправиться на поиски братьев.
Юдхиштхира в аду
Юдхиштхиру препроводили в другое место, мрачное и зловещее. Здесь он встретил своих братьев и Драупади. Охваченный гневом, Юдхиштхира обратился к своему провожатому.
– Ступай! – прокричал он. – Возвращайся на небо к богам и скажи им, что никогда больше я не взгляну им в лицо. Что я вижу? Нечестивцы наслаждаются счастливой жизнью на небесах, а праведники обретаются в аду! Это преступление! Никогда больше не вернусь я на небо, ибо желаю остаться здесь, рядом со своими друзьями.
Провожатый отбыл, и Юдхиштхира остался один. Но уже через мгновение небо осветилось, подул благоуханный ветерок и мрак развеялся. Боги окружили Юдхиштхиру.
– О царь, – воскликнули они, – испытаниям твоим настал конец, ты сражался и победил. Вместе со своими родичами и друзьями ты обретешь вечную жизнь на небе. Омойся в небесной Ганге и сбрось свою телесную оболочку. Здесь тебя ждет бессмертие. Воссядешь ты на трон среди богов, словно Индра, о единственный из смертных, вознесшихся на небо в земном обличье!
Величие самопознания
Процесс одухотворения, который в зачаточном состоянии мы видим в истории Дакши и Шивы, в Махабхарате достигает своей кульминации. Здесь небесное божество – это уже не Праджапати и даже не Охотник, убивающий зимнее солнце, а человек, такой же как мы, только благороднее. Развитие индуизма достигло той точки, когда проблема покорения вселенной представляется менее важной в сравнении с проблемой покорения себя. Юдхиштхира славился своей праведностью, что бы ему ни предлагали, он отвергал, принимая только то, что считал возможным, и на своих условиях. Высочайшей степенью самоотречения в буддизме было самоотречение монаха, иным выражением величия могло быть принятие жизни и мира как своих хозяев, а не рабов.
Несмотря на то что история Юдхиштхиры написана в древности, она легко воспринимается нашими современниками. В конце концов, верность и преданность – это вечные ценности. За пятнадцать столетий эпос укоренился в каждой деревне, и он не мог не повлиять на формирование индийского общества. Смогли бы греческие мифы достичь такой же степени одухотворенности, если бы у них была возможность свободно развиваться? Представляется, что в индийском эпосе поэзия все же вторична, она является лишь средством достижения цели, в то время как для греческой мифологии важнее не мораль, а идеал.
Глава 4
Кришна
Введение
В Чандогья-упанишаде (ок. 500 до н. э.) имя Кришны, сына Деваки, едва упоминается. В Махабхарате (300 до н. э. – 200 н. э.) Кришна уже одно из главных действующих лиц. В Бхагават-гите, священном тексте индуизма, включенном в Махабхарату, на первый план выходит доктрина бхакти – эмоционально-личного почитания божества, в данном случае Кришны. Эпос ничего не говорит о юных годах Кришны, он предстает перед нами в качестве друга и советника царевичей. Во многих текстах Кришна отождествляется с Вишну, хотя в своем земном воплощении он поклоняется Махадеве и Уме и получает от них дары.
В период между появлением Гиты, Вишну-пураны и Бхагавата-пураны, то есть приблизительно в X—XI столетиях, возник культ мальчика Кришны, который, вне всякого сомнения, является местным богом раджпутов. Другие имена Кришны – Говинда и Гопала (защитники скота) указывают на то, что Кришна первоначально был богом пастухов и скота.
Выше мы уже изложили краткое содержание МахаБхараты, теперь же обратимся к более поздним легендам и преданиям о юности Кришны, попутно освещая его деяния в Великой войне. В этой книге дается сжатый перевод текстов из раличных источников, в основном это Вишну-пурана, Бхагавата-пурана и Прем Сагара. На исходе третьей эпохи династия раджпутов – ядавы, потомки Яду, царя Лунной династии, обитали на берегах Джамну, а столицей их царства был город Матхура. История начинается с того, что законный царь Уграсена был свергнут с престола своим сыном Камсой, который проявил себя как жестокий и деспотичный правитель. В действительности же отцом Камсы был ракшас, который, прельстившись красотой супруги Уграсены, принял облик царя и соблазнил ее. Таким образом, власть над Матхурой перешла в руки ракшаса. Здесь, как и в Рамаяне, мы сталкиваемся с противостоянием двух сообществ – высокоморального сообщества, где боги приходят на землю в облике героев, и антиморального сообщества, чья цель – разрушение. В ответ на мольбы людей, страдающих от тирании Камсы, и по просьбе богов Вишну воплотился в человека.
Такова псевдоисторическая легенда о Кришне. Эта история глубоко укоренилась в индийском обществе, и тому есть несколько причин. Во-первых, это один из священных текстов, излагающих концепцию бхакти (приверженности) – один из способов достижения вечного блаженства. Топи (девочки-пастушки) символизируют тех, кому удалось обрести Бога одной лишь преданностью ему (бхакти). Ради Кришны они оставили семьи и повсюду следовали за ним. Мелодия его флейты была для них словно зов самой судьбы.
