Ты сделал правильный выбор, — похвалил незнакомец. — Грани, который сейчас под тобой, — потомок Слейпнира, коня Одина.
А я из потомков Одина! — вскричал Сигурд. Глаза его были широко открыты и сияли при свете солнца, — потому что моим отцом был Зигмунд, а его отцом — вёльсунг, чьим отцом был Рерир, сын Сиги, который и был
Незнакомец внимательно посмотрел на юношу. Зрячим у него был только один глаз, но им, подумал Сигурд, можно смотреть сквозь камни.
Все, кого ты назвал, — сказал незнакомец, — были отозваны Одином в Вальгаллу, Зал героев Одина. Их отбирали валькирии Одина для битвы за Асгард.
Слишком много отважных и благородных взято Одином для битвы за Асгард, — возмутился Сигурд.
Незнакомец понурил голову.
— Что тут можно сделать? — сказал он, и Сигурду показалось, что он говорит не с ним. — Что ты можешь сделать? Листья вянут и опадают с Иггдрасиля, и день Рагнарёка подступает. — Незнакомец поднял голову и обратился к Сигурду: — Близится время, когда ты получишь куски меча твоего отца.
Этот человек в странном синем плаще ушел вверх по холму, и Сигурд смотрел ему вслед, пока тот не исчез из вида. Он было тронул вслед незнакомцу Грани, своего благородного коня, но затем развернул его и помчался вдоль реки галопом, легким как ветер.
МЕЧ ГРАМ И ДРАКОН ФАФНИР
Верхом на Грани, своем благородном коне, Сигурд подъехал к дворцу и предстал перед королем Алвом и Хьёрдис, своей матерью. Гарцуя, он выкрикнул имя вёльсунгов, и, глядя на него, король Алв почувствовал, что этот юноша стоит любого мужчины, а Хьёрдис, его мать, при виде голубого пламени его глаз подумала, что путь сына в мире будет подобен полету орла.
Наконец Сигурд спешился, погладил и приласкал Грани, сказав ему, что он может возвращаться пастись к табуну. Конь любовно дохнул на Сигурда и умчался.
Сигурд пошел к своей хижине в лесу, где он работал рядом с хитрым кузнецом Регином. Когда он вошел в кузницу, в ней никого не было. Но на наковальне, еще окутанном дымом из горна, лежало новое изделие Регина. Сигурд посмотрел на него и почувствовал, как в нем растет ненависть к этой вещи.
Регин сковал щит, огромный железный щит. На щите было выбито и окрашено красным и коричневым цветом изображение дракона, выползающего из пещеры. Сигурд подумал, что это образ самого ненавидимого существа в мире, и, когда поднимавшийся дымок из горна трепетал около него, казалось, что созданный из пламени дракон оживает.
Пока Сигурд смотрел на это отвратительное создание, в кузницу вошел Регин. У него была сутулая спина, на покрасневшие глаза падали волосы, и весь он был похож на зверя, готового выскочить из засады.
Ты никак смотришь на Фафнира-дракона, сын вёльсунгов, — сказал он Сигурду. — Авось именно ты и убьешь его.
Я не собираюсь сражаться с таким животным. Оно слишком отвратительно для меня, — сказал Сигурд.
С хорошим мечом ты можешь справиться с ним и обрести себе больше славы, чем даже твой отец, — прошептал Регин.
Я получу славу так же, как мой отец, — в битве с людьми и отвоевывая королевство, — ответил Сигурд.
Ты не настоящий вёльсунг, иначе ты бы с радостью отправился навстречу опасностям и страхам, — сказал Регин. — Ты должен был слышать о Фафнире-драконе, образ которого я здесь выковал. Если ты поднимешься на вершину холма, перед тобой откроются пустынные земли, где охотится Фафнир. Знай, что когда-то здесь были изобильные земли, где люди жили в мире и процветании, но явившийся Фафнир устроил себе лежку в соседней пещере, и его дыхание, когда он шел к реке и от нее, иссушило землю и оголило ее. Люди дали ей название пустошь Гнита. И теперь, если ты хочешь стать настоящим вёльсунгом, ты должен убить дракона, вернуть этой земле красоту, вернуть туда людей и присоединить ее к владениям короля Алва.
Я не собираюсь сражаться с драконом, — сказал Сигурд. — Я должен пойти войной на короля Лигни и отомстить ему за убийство Зигмунда, моего отца.
Что такое убийство Лигни и завоевание его королевства по сравнению с уничтожением Фафнира-дракона?! — вскричал Регин. — Я скажу тебе о нем то, что еще никто не знает. Он охраняет такой клад — золото и драгоценности, — которого еще никто в мире не видел. И, убив его, все эти сокровища ты можешь забрать себе.
Я не нуждаюсь в богатствах, — отрезал Сигурд.
Ничто не может сравниться с теми сокровищами, которые охраняет Фафнир. Это тот клад, которым в ранние дни мира владел гном Андвари. Богам он послужил выкупом. И если ты отвоюешь это сокровище, ты сам станешь одним из богов.
Откуда ты все это знаешь, Регин? — спросил Сигурд.
Знаю. И придет день, когда я расскажу тебе, откуда я все это знаю.
И придет день, когда я выслушаю тебя. Но больше не говори со мной об этом драконе. Я хочу, чтобы ты сковал мне меч, который должен стать самым лучшим и могучим в мире. Ты можешь это сделать, Регин, потому что люди считают твое искусство ковать мечи наилучшим.
Регин посмотрел на Сигурда своими маленькими хитрыми глазками и подумал, что пора приняться за работу. Он взял самый тяжелый кусок железа, положил его в горн и пустил в ход секретные приемы и тайные инструменты, которые использовал, когда от него требовалась мастерская работа.
Весь день Сигурд работал рядом с Регином, усердно раздувая пламя и принося воду для охлаждения клинка. И во время работы он думал только о короле Лигни — как он пойдет на него войной и отомстит за отца, который был убит еще до его рождения.
Весь день он думал только о войне и о клинке. Но ночью его мысли переключились с войны и меча, который они продолжали ковать, на Фафнира-дракона. Он видел жар его дыхания, который выжег землю, он видел пещеру, где было его убежище, он видел, как чудовище выползает из пещеры, и его чешуя блестит, как кольца кольчуги, и его тело бесконечно, как колонна людей на марше.
На следующий день он продолжил работать с Регином, отковывая огромный меч. И когда тот обрел идеальную форму, проницательность Регина дала ему понять, что это будет в самом деле великое оружие. Затем Регин отточил меч, а Сигурд отполировал. И наконец юноша поднял меч, держа его за металлическую рукоять.
Он взял щит с изображением Фафнира и положил его на наковальню. Вскинув меч обеими руками, он обрушил его на щит.
Удар меча отколол часть щита, но клинок в руках Си- гурда сломался. В гневе Сигурд повернулся к Регину и закричал:
Ты сделал для меня какой-то ножичек! Снова принимайся за работу! Ты должен сковать мне настоящий меч вёльсунгов!
Выйдя, он подозвал Грани, своего коня, оседлал его и как ветер помчался на берег реки.
Регин кинул в горн еще куски металла и стал ковать новый меч, бормоча во время работы те руны, которыми Фафнир охранял клад. Этой ночью Сигурду снились бессмертные сокровища, которых он не жаждал, груды золота и сверкающих драгоценных камней.
