Зулусский вариант истории, переданный Каллауэем, так хорошо известен, что я лучше приведу в качестве типичного примера историю, не столь известную и записанную в Ньясаленде: «Бог послал к людям Хамелеона (Надзикамбе) и Мсалулу (разновидность ящерицы) и сказал: «Когда ты, Хамелеон, придешь к людям, скажи им: «Вы умрете, но вернетесь», мсалулу он дал другое поручение: «Скажи так: «Когда люди умрут, они исчезнут навсегда». Хамелеон ушел первым, но, так как он двигался очень медленно, Ящерица Мсалулу скоро не только догнала, но и обогнала его. Она первая нашла людей и сказала им: «Когда люди умрут, они исчезнут навсегда и никогда не вернутся назад». Через некоторое время пришел Хамелеон и сказал: «Люди умрут, но вернутся». «Мы уже слышали слова Мсалулу: «Смерть станет для вас концом», – сказали люди, – а теперь является Хамелеон и говорит: «После смерти вы вернетесь», – что за вздор!» И по сей день люди, увидев Хамелеона, засовывают ему в рот табак, чтобы Хамелеон умер, приговаривая: «Ты тащился по дороге вместо того, чтобы поспешить и прийти к нам первым». Ибо, в конце концов, лучше уйти и вернуться, чем уйти насовсем».
Судя по всему, Хамелеон везде считается животным, приносящим несчастье, а эта причудливая форма возмездия путем отравления никотином, как говорят, пришла из района Конде, из Делагоа-Бей, а также из Ньясаленда.
Гирьяма (Британская Восточная Африка, к северу от Момбасы) рассказывают очень похожую историю, но в ней есть одно важное отличие. В целом варианты этой истории соответствуют одному из двух типов. В одном случае Творец отправляет обоих посланцев, в другом – он посылает только Хамелеона, а синеголовый Геккон (а в одном случае – Заяц) отправляется к людям по собственному почину, опережает Хамелеона и передает им искаженное сообщение, то ли из вредности, то ли из шалости. Так рассказывается в только что упомянутом варианте гирьяма, в то время как по версии ньянджа Мулунгу посылает двух вестников, хотя причины этого не поясняются. Может быть, Мулунгу хотел, чтобы вопрос решила судьба. Субия говорят, что Леза послал Хамелеона с сообщением; затем, дав ему хорошую фору (фактически выждав, пока он пройдет половину пути), Леза послал Ящерицу с наказом не говорить людям ничего в том случае, если Хамелеон прибудет к ним первым. Если же Ящерица опередит его, следует сказать: «Люди умрут и никогда не воскреснут».
История луйи несколько отличается. Когда Ньямбе и его жена Насилеле жили на земле, у них была собака, которая через некоторое время умерла. Ньямбе очень горевал и хотел вернуть пса к жизни, но Насилеле, не любившая собаку, сказала: «Что до меня, то я не хочу, чтобы он возвращался, этот пес – вор!» – «А я люблю свою собаку», – повторял Ньямбе, но жена упрямо стояла на своем, и тело собаки было выброшено вон. Вскоре после этого умерла мать Насилеле. На этот раз жена умоляла вернуть мать к жизни, но муж не хотел и слышать об этом, и мать Насилеле умерла «навсегда». Далее история неожиданно переходит к уже известному нам эпизоду: «Хамелеон и Заяц отправились в путь с противоречивыми сообщениями: Заяц, несший весть о кончине без воскрешения, прибежал первым, поэтому люди умирают без надежды когда-либо вернуться на землю».
Субия рассказывают первую часть этой истории, не упоминая Лезу. В их варианте фигурируют первый человек и его жена, поссорившиеся из-за собаки. Однако есть все основания думать, что Леза и первый предок – тождественны. Легенда субия, кроме всего прочего, содержит дополнительный эпизод, не обнаруженный в версии луйи, по крайней мере в том виде, в каком она изложена у Жакотте. Мужчина раскаивается и соглашается вернуть к жизни мать жены. Он относит женщину в ее дом и принимается лечить ее «лекарствами» (травами), веля при этом жене крепко-накрепко запереть дверь и не заходить в дом. К умершей начинает возвращаться жизнь и все идет хорошо, пока мужчина не отправляется в лес, чтобы поискать там свежих трав. В его отсутствие жена открывает дверь и обнаруживает ожившую мать, но у той «вдруг выскакивает сердце» (из тела) и «она снова умирает». На этот раз муж отказался воскрешать умершую, и с тех пор никто, умерев, не возвращался на землю.
Крапф приводит любопытный вариант истории, рассказываемой племенем амакоса, живущим в Восточной Капской провинции. Эта версия понятнее и логичнее всех прочих, но мы не можем быть уверены, что она представляет собой первый, оригинальный вариант: он мог испытать на себе более позднее влияние после того, как первоначальный вариант был уже частично забыт. Давным-давно было время, когда люди не умирали, но земля вскоре переполнилась до такой степени, что ее обитатели едва могли дышать. Было созвано собрание, которое должно было решить, что делать дальше, и кто-то сказал: «Нас может спасти только одно – люди должны умирать, чтобы всем хватало воздуха». Остальные поддержали это предложение. Решено было отправить к Творцу двух посланцев, которые должны были поставить этот вопрос. На роль гонцов выбрали Хамелеона и Ящерицу. Первому сказали: «Вожди решили, что люди не должны умирать!», а Ящерице сообщили обратное: «Мы хотим, чтобы в наш мир пришла Смерть». Здесь ставится один вопрос – умирать или не умирать, речи о воскрешении после смерти не идет. Чтобы состязание было справедливым, Хамелеона отправили в путь первым. Но, как и в других версиях легенды, он то и дело останавливался по дороге, чтобы наловить мух или полакомиться ягодами, и наконец его сморил сон. Разумеется, Ящерица легко обогнала Хамелеона.
«С тех пор, – говорит Крапф или тот, кто рассказал ему историю, – на земле воцарилась Смерть. К обоим животным люди испытывают ненависть. Хамелеона, где бы его ни встретили, травят соком табака, а Ящерица вынуждена спасаться бегством, ибо бушмены съедают каждую ящерицу, которую сумеют поймать».
Интулва (или интуло), между прочим, по мнению зулусов, столь же несчастливый, как и Хамелеон. Интуло, заползший в хижину, считается чрезвычайно плохим предзнаменованием. Мне вспоминается трогательная деталь в письме, написанном Окамсвели, матерью ныне покойного вождя Динузулу, пребывавшего в то время в изгнании. Среди прочего в этом письме упоминалось, как одна из ящериц забралась к женщине в хижину, но она не испугалась и «укрепила свое сердце», стараясь не поддаваться злому влиянию. И хамелеон и ящерица совершенно безвредны, хотя ящерицу довольно часто считают ядовитой в странах, где, насколько известно, с ней не связаны никакие суеверия.
Трудно сказать, то ли миф породил уверенность в ядовитости ящериц, то ли наоборот. Во всяком случае, среди банту, я думаю, верно первое предположение, а «ядовитость» – это уже попытка логически обосновать миф. Интересно в этой связи отметить одну-две истории из фольклора суахили, имеющие отношение к ящерицам. Маленькие полосатые ящерицы, которых так часто можно встретить в хижинах и которые приносят несомненную пользу, избавляя жилище от мух, называются мджуси кафири, «ящерицы-язычники». Мусульмане утверждают, что уничтожение этих созданий – святая обязанность каждого правоверного. Говорят, что ящерицам при этом откусывают головы, но не могу ручаться, что это утверждение соответствует действительности. Я слышала о двух причинах такого отношения к ящерицам – первая гласит, что, когда некий царь велел живьем сжечь пророка Магомета (я думаю, здесь есть некоторое смешение с легендой об Аврааме и Нимроде), мджуси кафири уселся рядом с костром и принялся раздувать пламя. Другие рассказывают, что, когда пророк и два его спутника спрятались в пещере, Паук заткал паутиной вход, а Голубка отложила два яйца на пороге пещеры, чтобы обмануть преследователей. Ящерица же пыталась выдать беглецов, кивая в сторону пещеры. Мне неизвестно, циркулируют ли эти истории за пределами Африки. Возможно, некоторые древние верования аборигенов изменились под влиянием мусульманских традиций.
