Конечно, Стас собрался с ней. На машине быстрее. Да и мало ли в каком состоянии там захоронение? Если надо привести его в порядок, он сможет это сделать. К тому же он хорошо понимал и разделял чувства Ксюши.
День выдался серый. Чуть подморозило. Небо затянуло облаками, но ни дождя, ни снега не было. Кладбище выглядело застывшим. Слишком статичным, каким-то нереальным, когда невольно начинаешь верить, что этот ровный и недвижный ряд крестов и песочниц — настоящее царство мертвых. Ксюша и Стас, держась за руки, прошагали по дорожке, выложенной асфальтом, свернули на тропу. Тут надо было двигаться осторожно, чтобы не задеть столбики оградок, не упасть и не побеспокоить тех, кто здесь захоронен. Стас шел первым, развернувшись полубоком. Он крепко сжимал Ксюшину руку. Ксюша радовалась, что он пошел с ней. Сейчас его прикосновение было особенно важным. Потому что было теплым и живым.
Вообще Ксюша не боялась кладбищ. Наоборот, она всегда считала, что это самые спокойные места. Живых нужно бояться больше, чем мертвых. А уж с тех пор, как их небольшой клуб начал регулярно встречаться с призраками, у спокойствия кладбищ появилось даже какое-то мрачное очарование.
Но в этот день гнетущая тишина места, понимание, кого и зачем они идут навещать, история, которая стоит за всем этим, — все действовало угнетающе.
Наконец они добрались до того места, где были недавние захоронения. Как им объяснил один из сторожей, могила девочки — третья от поворота, ее легко заметить с тропинки.
Как хоронят за счет государства? Небольшая, самая дешевая песочница, просто годы жизни и имя на плите. И больше ничего. Через несколько лет могила проседала, песочница сползала, надпись стиралась. Но захоронение Гали выглядело совсем иначе. Новенький блестящий витой крест. Несколько венков, аккуратная оградка. И много цветов. Ксюша неловко пристроила сбоку пару хризантем, которые принесла для погибшей девочки.
— Странно, — прокомментировал Стас. — Хотя и радостно как-то, что о ней помнят. Прости, Ксюша… А это точно ее могилка?
— Точно, — подтвердила Ксюша, глядя на маленькую фотографию улыбающегося ребенка, прикрепленную к плите. — Смотри, тут венок даже от того участкового. И… что это?
Стас наклонился вперед, рассматривая вещь, на которую указывала ему подруга.
— Это такой специальный светильник, — сказал он. — Его иногда на могилах ставят. Я такие в церкви видел.
— И крестик, — удивленно заметила Ксюша.
Да, с креста погребального, установленного над могилой, на толстой металлической цепочке свисал и другой, маленький крест. Не нательный, чуть больше, сантиметров восемь длиной. Каждая его грань была украшена небольшим камушком, стразом.
— Интересно, — Стас рассматривал надписи на венках. — Создается впечатление, что за могилой ухаживает кто-то, кто имеет отношение к православной церкви.
— Похоже, — Ксюша обернулась назад, где за деревьями можно было разглядеть купол небольшой церкви, стоящей напротив входа на кладбище. — Слушай, может, местный священник следит за вот такими могилами? Ну, кого от государства хоронили?
— Ты прости меня за цинизм, — мягко заметил Стас. — Но ты знаешь, сколько все это стоит? А скольких хоронят за счет казны? На всех такой заботы у обычного священника не хватит. Но давай у него спросим, мы ничего не теряем.
Ксюша кивнула. При этом она не отрывала взгляда от изображения девочки. Такое милое улыбающееся лицо. Глаза лукавые. И волосы густые и чуть вьющиеся, как у мамы. Ей стало невыносимо грустно. Боясь расплакаться, Ксюша отвернулась, мысленно пообещав погибшему ребенку сделать все возможное, чтобы найти ее маму.
Они медленно шли обратно. Когда выбрались на асфальтовую дорожку, Стас притянул Ксюшу к себе и крепко обнял. Он прекрасно видел, как подруга сдерживала слезы. Ему самому было больно от мыслей об этом ребенке. Но когда видишь такие истории, такие трагедии, думаешь лишь о том, как хочется прижать к себе тех, кого любишь, и никогда не отпускать.
— Я вчера звонил своим, — сказал он, когда они с Ксюшей брели, обнявшись, к выходу. — Просто хотел знать, что все нормально.
— А я час проговорила с Арсением вчера вечером, — улыбнувшись, призналась она в ответ. — Брат изредка переписывается с мамой. Не думаю, что отец об этом знает. У них все по-прежнему. И это, наверное, хорошо. Мама спрашивала про меня. Это… приятно. Я просила передать ей привет.
— Может, еще все наладится, — сказал Стас. — А брат у тебя очень даже нормальный. Заботливый. Вы с ним общались все это время? Ну, как мы… свой клуб создали? А то он ни разу не появлялся до этого случая.
— Общались, конечно, — улыбнулась Ксюша. — Хотя про наши приключения я не говорила. Чтобы его не волновать. А теперь… Мне важно, что он нас понял. А еще… Кажется, ему нравится наша Полина.
Стас рассмеялся.
— Они были бы идеальной парой, — заметил он.
— Да, — Ксюша лукаво улыбнулась. — Особенно, если учесть, что он ей тоже нравится.
— Это потрясающе! — Стас на миг остановился и поцеловал ее в висок. — Наша снежная королева оттаивает!
Так в приподнятом настроении они дошли до церкви. Ее настоятель, облаченный, как и положено, в рясу, стоял рядом с крыльцом и что-то обсуждал со сторожем кладбища. Священник был еще молодым и крепким мужчиной. В нем видна была уверенность, некая деловитость, активность.
Но Ксюшу это скорее смутило, чем успокоило. Она не была верующей. В церковь заходила за свою жизнь всего несколько раз и то, что называется, больше ради любопытства. Как вести себя с представителем духовенства, какие правила соблюдать, Ксюша не знала. Она даже не представляла, как правильно обращаться к священнику.
— Здравствуйте, — сказала она первой и тут же смутилась.
— Доброго дня, молодые люди, — дружелюбно ответил священник, при этом он обернулся к ним, полностью переключив на них все свое внимание. — Чем могу помочь?
— Извините, — начал Стас тоже не слишком уверенно. — Тут на кладбище есть одна могила… Месяц назад девочку похоронили… И к сожалению, это было захоронение за счет государства…
Он тоже не знал, как объяснить интерес к данной могиле. Подхватила Ксюша:
— К счастью, кто-то присматривает за могилкой, — в ней проснулся журналистский дух, заодно вернулось и умение вести диалог с кем угодно. — И складывается впечатление, что это делает представитель церкви. Простите, но это вы?
— А! — открыто и искренне улыбнулся священник. — Вы о могилке Гали? Очень печальная история. Но нет, за могилой хожу не я. Хотя тоже стараюсь поддерживать там порядок по мере сил. Как и на других захоронениях, где о порядке не могут заботиться родные.
— Но если не вы… — Ксюша пожала плечами. — То кто?
— О могиле заботится матушка, — сообщил священник.
