Он подождал, пока эхо его слов распространится в безмолвии зала, точно круги от брошенных камней по воде пруда. Потом достал записную книжку и принялся читать:
– «Сейчас в Риме двадцать три часа, двадцать второе февраля. Два часа назад был объявлен блэкаут, который начнется завтра, в семь часов сорок одну минуту, но у меня есть веская причина полагать, что я уже не увижу восхода солнца… Я – пенитенциарий на службе Судилища душ, охотник во мраке. Много лет я служил святому суду, надзирая за злом и грехом, которые тайно наводняют мир. Сейчас я готов завершить мое последнее расследование. Но на этот раз, для того чтобы довести до конца порученное мне дело, я превысил свои полномочия и нарушил обет. Поэтому перед смертью прошу отпустить мне грехи, в которых исповедуюсь на этих страницах. К сожалению, я не в силах предотвратить то, что произойдет завтра, когда тьма опустится на Рим». – Эрриага сделал паузу. – «Единственное, что может смягчить мою вину, – это то, что я спас жизнь ребенка…»
18
– Матильда Фрай обманула нас.
Сандра говорила с Маркусом по спутниковому телефону, все еще сидя за рулем малолитражки. На линии были помехи.
– Не понимаю, что ты имеешь в виду? – вынуждена была она переспросить, поскольку не расслышала начала фразы.
– Это она. Она убила их всех… Епископа, Кукольника и теперь вот Алхимика. – Пенитенциарий ходил взад и вперед по бальному залу дворца Шишманов, стараясь привести свои мысли в порядок. – Она столкнула меня в Туллианум, потому что я все понял. Хоть мне и удалось оттуда выбраться, моя амнезия сыграла ей на руку. – И он поведал Сандре о фотографии, о татуировке на животе.
Сандру это потрясло.
– Ты хочешь сказать, что она сыграла какую-то роль в исчезновении сына, что его похитили с ее согласия? – По зрелом размышлении Сандра решила, что это не лишено смысла. – Креспи убит: его подвергли пытке пеплом, – сообщила она. – Мне было непонятно, как убийца обнаружил явочную квартиру. Теперь это очевидно: мы сами привели Матильду, она, должно быть, проследила за нами после нашего к ней визита.
– И еще одно… – добавил Маркус. – Я нашел место заточения Тоби. Девять лет его держали взаперти в одном дворце в центре города, но теперь отправили куда-то еще.
– Почему?
– Понятия не имею, но этот мальчик играет ключевую роль в планах Церкви затмения с того самого дня, как появился на свет. И все-таки я не думаю, что это потому, что он сын бывшей монахини, иначе зачем было инсценировать похищение девять лет назад и до сих пор оставлять его в живых?
– Шантаж, – проговорила Сандра. – Это слово Креспи написал на стене перед смертью.
– В самом деле, – согласился пенитенциарий. – Кто-то еще знает, что Тоби не просто пропал, но был похищен. Все эти годы приверженцы Церкви затмения использовали ребенка, чтобы этот человек им оказывал услуги.
– Отец, – тут же догадалась агент полиции. – Такая угроза может оказать воздействие только на одного из родителей. Мы должны выяснить, кто отец ребенка.
Маркус был того же мнения.
– Есть только один способ: найти Матильду Фрай и заставить ее назвать имя. Где ты сейчас?
Сандра не стала рассказывать ему ни о луна-парке, ни о том, что она там видела. Не хотела, чтобы он переживал, да это и бесполезно для расследования.
– Я могу быть в районе Эсквилино через двадцать минут.
– Хорошо, встретимся там. – И он отключился.
* * *
Маркус отложил спутниковый телефон. Он увидел достаточно, можно покидать здание. Но на парадной лестнице замер, услышав странный звук. Далекое, неразборчивое, заунывное бормотание.
Звук доносился с пятого этажа.
Пенитенциарий снова выключил фонарик и стал подниматься, спрашивая себя, что это может быть. Дойдя до верхней площадки, обнаружил запущенный чердак. Деревянная дверь висела на одной петле. Теперь звук слышался яснее: похоже на радиопередачу. Вроде бы кто-то произносил речь.
«Внимание! Это первое сообщение, исходящее от вновь установленной власти. Мы захватили Рим. Рим – наш. Блюстители закона и силы правопорядка уже присоединились к нам…»
Маркус распахнул дверь и увидел, что весь чердак забит старой мебелью. На полу – лужи, в них плавают листья, принесенные ветром. В самом деле, в глубине помещения виднелось открытое слуховое окно, из которого можно было различить белоснежную вершину Алтаря Отечества, освещенную неожиданно вышедшей из-за туч полной луной.
Пенитенциарий прошел дальше по чердаку в поисках таинственного голоса.
«…Солдатам, которые собираются вступить в столицу, мы говорим: держитесь подальше отсюда, этот город принадлежит нам. Если нарушите священные границы, никогда не вернетесь к своим семьям, никогда не увидите ваших детей, жен, мужей, женихов, невест и родители ваши оплачут вас…»
В самой последней клетушке, в глубине чердака, стояла аппаратура. Голос вещал из громкоговорителя.
«…Слушай, народ Рима: папа бежал, католики остались без вождя. Стены Ватикана пали, даже Сикстинская капелла захвачена…»
Маркус подошел ближе. Голос исходил из радиопередатчика, который получал питание от автомобильного аккумулятора. Толстый провод шел по потолку, исчезая между стропил. Вероятнее всего, он соединялся с антенной, расположенной на крыше.
«…Обратитесь в нашу веру, поклонитесь Владыке теней, выходите на улицы, убивайте неверных, если те осмелятся противостоять вам. Кто пренебрежет приказом, будет считаться врагом Церкви затмения».
Голос внезапно прервался. Пенитенциарий услышал механический скрежет и увидел, что рядом с радиопередатчиком стоит старый проигрыватель, а на нем – виниловая пластинка. Звукосниматель с иглой соединялся с самодельным таймером, задающим устройством которому служил хронометр, запрограммированный на повторение передачи через каждые пятнадцать минут.
Маркус вспомнил, как ночной портье из отеля «Европа» рассказывал Сандре о том, что слышал по транзисторному приемнику. Какой-то сумасшедший маньяк запугивал людей такого рода пропагандой. Кто знает, сколь многие, отчаянно пытаясь узнать хоть какие-то новости, поймали это сообщение.
Пенитенциарий нашел проводки, соединявшие устройство с автомобильным аккумулятором, и оборвал их, тем самым прекратив вещание. Но не успел он выпрямиться, как что-то тяжелое обрушилось ему на затылок. Он мгновенно лишился чувств.
* * *
В небе над Римом появилась невероятная белая луна. Сандра воспользовалась лунным светом, чтобы припарковаться в квартале от дома Матильды Фрай. Отсюда, дожидаясь пенитенциария, она могла наблюдать за входом в парадное. Сандра не была даже уверена, что они застанут женщину дома, да и Маркус, рассудила она, вряд ли на это рассчитывал. Во всяком случае, они могут обыскать квартиру.
Мать Тоби разработала какой-то план и, наверное, в предыдущие часы или даже дни осуществляла его. Целый ряд зверских убийств.
