Ничего.
Тогда ведунья взялась за ручку ладонью и уже увереннее потянула на себя.
– Странные чары. – Она покачала головой. – Не могу развеять. Не пойму…
– Это не чары. – С трудом пряча улыбку, я толкнул дверь от себя, и та легко открылась. – Просто открывается в другую сторону. Вот же, написано…
Мой палец замер на полпути к надписи «От себя», так как из подвала донесся леденящий душу вопль, а следом за ним из приоткрытой двери вырвались наружу и другие звуки жестокого боя: крики, взрывы, гул и… рычание?
– «Это ж-ж-ж – неспроста», – процитировал я старый советский мультфильм про Винни Пуха. Сказал я это не для себя, а чтобы подбодрить Варвару. Но, как выяснилось, это уже не требовалось.
– Чары разрушены, – быстро сказала мне ведунья. – Теперь все жильцы слышат, что происходит. Скоро полицию вызовут!
– И что ты предлагаешь?
– Или действовать быстро и прямо сейчас, или уходить. – От облика робкой девушки не осталось и следа – почуяв темную магию, Варвара собралась и сейчас выглядела сосредоточенной и готовой к бою: в глазах холодная решимость, губы плотно сжаты в одну узкую линию, лоб нахмурен, соболиные брови сурово сведены – не современная девушка, а натуральная воительница из исторических фильмов! – Что скажешь?
– Что скажу?.. – Мой блуждающий взгляд привлекла одна вещь – неподалеку от двери лежала оторванная человеческая рука, все еще сжимавшая в сведенных судорогой пальцах какую-то мятую тряпку. Очень знакомую мятую тряпку.
Подойдя ближе, я узнал ту самую олимпийку, в которой щеголяла Дарья на нашей встрече. Точно! В таких сейчас уже никто не ходит – ошибки быть не может!
– Влад?.. – Варвара потрясла мое плечо. – Ты…
Когда я повернулся к ней, ведунья невольно отшатнулась. Прежде чем я увидел свое отражение в ее испуганно расширившихся глазах, уже и сам понял, что произошло – моя темная сторона снова изменила мое тело: развевающиеся без ветра длинные черные волосы, вытянувшееся нескладное тело, серая кожа, неестественно широкая обнажающая клыки улыбка и полыхающий злобой красный глаз преобразили меня практически до неузнаваемости.
– Не лезь на рожон, – не своим голосом посоветовал я ведунье, и девушка кивнула. – Пойдем.
Сорвавшись с места подобно урагану, я рванулся на звуки боя. Моя кровь кипела в предвкушении чужих страданий, сознание пребывало в лихорадочном возбуждении, а губы сами по себе растягивались в кривой ухмылке. Буквально пролетая по узким коридорам, я рвался в бой, с каждой секундой приближаясь к своей цели. Она была уже близко. Совсем! Серые стены подвала и массивные трубы проносились мимо, превращаясь в размытые пятна. Мое восприятие обострилось до предела, а жажда крови неистово застучала в висках.
Только сейчас я познал, насколько же меня изнурил голод. Но скоро он будет утолен сполна!
За поворотом!
Нет?! Проклятье!
Со злым рычанием я пересек еще одно помещение, не вписался в резкий поворот, но прыгнул на стену, отскочил от нее и влетел в очередную комнату.
Вот оно!
Мое появление стало полной неожиданностью для сражающихся! Точнее, бой был почти закончен: трое незнакомых мужчин набросили на огромное, чем-то похожее на волка существо путы из вязкого мрака. Чудовище из самых страшных людских кошмаров скалило клыки в бессильной злобе, но его сковали по рукам и ногам и опрокинули на пол, не позволяя даже шевельнуться.
Впрочем, победа далась колдунам не дешево: волколак успел вдоволь насытиться вражьей кровью – двое нападавших были разорваны на части. Их кровь забрызгала стены и даже потолок. Но это не помогло: та самая женщина, что сожгла мой мотоцикл, стояла над скованным существом с победоносной ухмылкой, а в ее руке сверкал серебром длинный узкий стилет, больше похожий на жало какой-то диковинной механической осы.
Как раз в момент моего весьма эффектного появления с губ незнакомки слетели слова:
– Ты расскажешь все…
И тут колдунья онемела, увидев меня. Ее подручные тоже среагировали, но замешкались, не ожидая ничего подобного и предоставляя мне преимущество.
Оскалив клыки не хуже волколака, я бросился на врагов с ужасающим хохотом, который многократно отразился от голых каменных стен.
Вот она! Вот моя добыча! Моя еда!
Ранее я уже испытывал нечто подобное, когда после долгой изнурительной диеты добирался наконец до продуктов, о которых мечтал долгие недели. Но сейчас эмоции были ярче и намного сильнее! Я трепетал, словно бродящий по пустыне путник, который после месяцев скитаний вышел к оазису, где его ждали всевозможные яства, чистая вода, вино и обворожительные красавицы.
Но не к этому я стремился всей душой. Я жаждал крови, страданий и смертей!
– Убить! – взвизгнула колдунья, ловко отпрыгивая за спины своих подручных.
Но, вопреки воле волшебницы, этот приказ исполнили не они, а я: со всего маху налетев на ближайшего противника, я не рассчитал своей увеличившейся в разы силы и отбросил его так, что мужчина с хрустом врезался в дальнюю стену. От удара камень треснул, а там, где голова колдуна соприкоснулась с твердой поверхностью, осталось большое кровавое пятно. Мужчина рухнул на пол и больше не поднялся. Он был мертв.
Но в бой вступили двое других противников. К этому моменту они уже пришли в себя окончательно, и меня встретили не растерянные люди, а две черные размытые тени. Я же, наоборот, застыл на месте: голова закружилась, будто после изрядной порции алкоголя. Чувства, что всколыхнулись в моей душе после убийства, были сродни эйфории! За один лишь миг до смерти темный маг испытал столь сильный страх, что его эмоции захлестнули меня с головой: я принялся жадно впитывать их словно губка, насыщаясь и наслаждаясь каждой каплей предсмертного ужаса своей жертвы.
Когда я спохватился и вернул контроль, было уже поздно – одна из теней пропала из виду, тогда как другая атаковала прямо в лоб: острая матово-черная пика устремилась к моей груди. Но Лихо так просто не взять! Угрожавший мне сотканным из тьмы оружием колдун споткнулся на ровном месте, потерял равновесие и пролетел мимо.
Я обернулся как раз в тот момент, когда второй противник нанес точный и быстрый удар. Острый шип должен был пробить мне сердце, но наткнулся на невидимую преграду и с сухим хрустом сломался.
Мы оба – и я, и колдун – с недоумением уставились на его обломанное оружие. Это длилось всего лишь мгновение, а потом он исчез. Я запоздало повернулся, решив, что он хочет атаковать со спины, но мой оппонент оказался хитрее, появившись точно там же, где исчез.
Молниеносная реакция и нечеловеческое усилие помогли мне выгнуться всем телом и избежать смертельного удара. Но бок все равно обожгла нестерпимая боль.
Я ударил наотмашь, целясь когтями в горло врага, но он вновь пропал, а в спину будто вогнали раскаленную иглу. Новый удар пришелся в бедро, а следом за ним еще один, в плечо. С раздраженным шипением я отскочил в сторону, каким-то неведомым образом прилипнув к стене. Это позволило мне мигом оценить ситуацию и понять, что второй противник пришел в себя после неловкого падения.
