– Это место вне времени, – Варвара остановилась перевести дух, – здесь все иначе.
– Хочешь сказать, неподалеку от Москвы имеется настоящая временная аномалия, о которой никто не знает?
– Я не уверена, что мы недалеко от Москвы.
– То есть как это?.. – Ответ ведуньи заставил меня усомниться в ее адекватности. – Ты не переутомилась, случаем? Да, идем, конечно, долго, но не до такой степени…
– А сколько мы, по-твоему, идем?
– Ну, не знаю, кажется, что не очень долго, но я что-то устал, – нехотя признался я, мысленно выругав себя за то, что снова попытался спроецировать сложившуюся ситуацию на привычную для меня жизнь, а та ведь уже перестала быть обычной. Ведь в новом для меня мире, где среди людей бродят колдуны и волколаки, где есть магия, почему бы не быть еще и странному месту со своим ходом времени?
– Вот видишь. Летоисчисление, само понимание времени менялось на протяжении веков, а это место не менялось. Скоро ты поймешь, о чем я говорю.
– Ты это в книге прочитала?
– Да. – Варвара похлопала рукой по перекинутой через плечо сумке, в которой несла древний фолиант. – Кстати, описанием этого места, которое называется Священной рощей, занималась Улита.
– Та самая, что спасла Черногрива и его стаю? Белоус говорил, что она была сильной ведуньей…
Девушка пошла дальше, и я быстро догнал ее.
– Она стала такой, потому что являлась одной из немногих, кто прошел испытание. Фактически она была второй из тех, кто рискнул, и одной из четырех, кому удалось благополучно завершить ритуал.
– Значит, были и те, кому не удавалось? И что с ними стало?
– Отправились за реку Смородину, – тихо ответила Варвара. – Они умерли, Влад.
Я всерьез забеспокоился:
– Тогда, может, повернем назад? С Добрыней и его парнями осилим…
– Нет, не осилим.
– Я попрошу помощи…
– И тогда тоже не справимся. Я приняла решение, Влад, и оно окончательное. Пожалуйста, не пытайся меня отговорить.
– Расскажи хотя бы, что за испытание? – поняв, что переубедить девушку не удастся, спросил я. – В чем суть?
– Оно для каждого свое, и ни одна ведунья не описывала случившегося с ней. Только общие слова, из которых ничего добром не понять.
– То есть ты понятия не имеешь, что тебя ждет, но твердо решила идти? Разумно, чего уж тут… впору вырубить тебя и утащить обратно к машине. Вот только где она?.. – Я огляделся, осознав, что понятия не имею, с какой стороны мы пришли.
– Я не смогу покинуть это место без дозволения, – произнесла ведунья. – Нас впустили. Тебя одного – выпустят, а вот дозволено ли будет уйти мне – зависит от результата испытания. Так что пути назад мне уже нет.
– Ты знала это с самого начала?!
– Да. Улита писала об этом, – призналась Варвара и, предугадав мой следующий вопрос, виновато добавила: – Я специально не говорила тебе, потому что знала, что ты будешь меня отговаривать. Прости. И пойми, мне приятна твоя забота, опека, но не нужно перегибать палку – я не ребенок, я взрослая женщина, и иногда мне нужно не твое крепкое плечо, а банальная вера в мои собственные силы.
Такого подвоха я, признаться, от Вари не ожидал. Не думал, что у нее от меня могут быть тайны, а оно вон как обернулось. Впрочем, не стану отрицать – логика в поступке ведуньи имелась, причем железная: я действительно всеми правдами и неправдами не позволил бы ей проходить испытание, ставка в котором – ее собственная жизнь.
Что же до остального – возможно, с заботой я и правда перегибаю. Нечто подобное мне родители говорили, но что поделать, если я так привязан к близким людям и хочу защитить их от всего, от чего только смогу? Это так плохо? Не думаю. Но неплохо и то, что Варя хочет «дышать полной грудью».
Значит, в обозримом будущем придется искать компромисс, если, конечно, мы сможем вернуться из столь опасного путешествия. Пока мы молчали, лес вокруг сменился широкой лужайкой, точно в центре которой замерла, будто бы в ожидании чего-то, небольшая светлая роща.
– Ты обиделся?
– Нет, – не покривив душой, ответил я Варваре. – Ты права. Иногда я бываю слишком… назойливым, что ли. Это у нас с отцом семейное. Скажи лучше, взрослая женщина, есть что-то еще, что ты мне… недоговорила? – только и спросил я, когда мы вновь вступили под сень деревьев.
– Только это, – девушка замотала головой, – клянусь. Ты точно не злишься?
– А какой смысл? Чего после драки кулаками-то махать, ведь дело сделано, и мы… даже не знаю, где мы.
– Вы в Священной роще, – сладкий и поразительно красивый голос донесся до нас откуда-то сверху.
Когда мы с Варварой одновременно задрали головы, то увидели, как прямо на наших глазах недавняя синичка увеличивается в размерах, меняет форму и цвет… сменяет любопытную мордочку с глазками-бусинками на вполне человеческое лицо красивой девушки с длинными светящимися волосами.
– Твою мать!..
– Приветствую тебя, вещая птица Гамаюн, посланница древних богов, – Варвара склонила голову, не забыв ткнуть меня в бок острым локтем, чтобы заставить замолчать, – все ты ведаешь на свете: о происхождении земли да неба, богов да героев, людей да чудищ, зверей да птиц. Добрую ли весть ты принесла?
– Добрую, иначе не меня бы вы увидели.
Странное существо взмахнуло яркими широкими крыльями и спустилось пониже, а я наконец смог поднять отвисшую челюсть: девушка-птица!
Между тем Гамаюн продолжила:
– Дозволено тебе, Варвара, испытание пройти. Но скажи прежде: по доброй ли воле ты пришла сюда?
– По доброй, – ответила ведунья, выпрямившись.
– Чисты ли помыслы твои?
– Чисты.
– Благое ли дело ты замыслила?
– Благое. Ты и сама знаешь.
– Это так, – кивнула Гамаюн. – Мне все ведомо, но из твоих уст я должна была все услышать, чтобы подкрепить намерения твои твоими же словами. Теперь дело за тобой: подтверди слова делом и получишь то, зачем пришла. Но знай: проявишь слабину, покривишь душой – и сгинешь навечно. Не передумала?
– А что, можно? – спросил было я, но, прежде чем Гамаюн успела повернуть свою чудну́ю голову в мою сторону, Варвара выпалила:
– Я согласна!
– Да будет так! – звучно провозгласила птица Гамаюн. Она взмахнула крылами, и со всех окрестных деревьев разом опали листья. Но не суждено им было коснуться земли – они закружились вокруг нас с невероятной скоростью так, что сокрыли все остальное. Кажется, даже небо с землей успели несколько раз местами поменяться, свет замелькал, солнце погасло, но потом вспыхнуло вновь, да с утроенной силой.
Когда листья неожиданно разлетелись в стороны, мы оказались вовсе не в лесу, а на берегу широкой спокойной реки с поразительно чистой водой. Белоснежные пушистые облака скользили, казалось, над самой ее поверхностью, освещенной ярким солнечным светом.
