– Знаю, знаю. – Варвара вздохнула. Она грустно улыбнулась мне, смахнув выступившие на глаза слезы. – В этом весь ты. Но если таково твое решение – то я приму его. Ты точно уверен?
– Да. – Я кивнул. – Я не отступлюсь. Вот только… – оглядев то, что осталось от пепелища, я замешкался, – с чего мне начать? Белоус велел приехать туда, где кончилась моя жизнь, но что дальше? Что должно произойти?
– Не знаю.
– И я.
Я прошелся взад-вперед по выжженной, но уже начавшей снова оживать земле, приминая подошвой свеженькую зеленую травку, что поднималась прямо сквозь пепел. Взглянув себе под ноги, я увидел в этом своеобразный символизм.
– Прямо круговорот жизни в природе, – сказал я Варваре, обращая ее внимание на траву. – Там, где недавно была лишь смерть, уже зародилась новая жизнь.
– Это естественный процесс.
– Да. Со мной же получилось схожим образом, только вразрез с естественным течением событий: умерев однажды, я не исчез, а вернулся вновь, но уже не таким, каким был раньше. Так быть не должно, но получилось именно так.
Девушка молча взирала на меня, не зная, что сказать и как реагировать. Что же до меня – я, кажется, понял, что должен сделать. Лишь единожды я побывал в истинном царстве Чернобога. Моя память практически не сохранила в себе воспоминаний об этом месте, словно разум специально стер из себя знания, коими не должны обладать смертные. Но одно я помнил точно – как именно я пересек Калинов мост.
И пусть эта идея казалась безумной – другой у меня не было.
– Ты вернула меня к жизни, – продолжил я, делая шаг за шагом. Встав в самом центре покрытой пеплом и обгоревшими головешками земли, я поднял полностью покрытую сажей большую острую щепку. Задумчиво повертел ее в руках – сгодится. Снова подняв взгляд на ведунью, я продолжил: – И я благодарен тебе за все, что ты для меня сделала. Даже если сегодня все закончится – я благодарю тебя за каждую минуту, что ты подарила мне и которую я провел рядом с тобой.
– Влад… – Варвара не смогла сдержать слез. – Влад… ты… что ты делаешь?!
Перехватив щепку двумя руками, я направил ее острый конец себе в грудь. Улыбнувшись Варе, я зажмурился и одним рывком вонзил щепку себе точно в сердце.
Вспышка ослепительной боли пронзила каждую клеточку моего тела, но минул всего миг, и боль ушла. Когда я открыл глаза, то с удивлением обнаружил, что все еще стою посреди лужайки, перед Варварой, которая побежала ко мне, но замерла в двух шагах.
– Влад… – одними губами прошептала она.
Я хотел ответить, но тут заметил, как мир вокруг стремительно начал терять свои цвета: они стекали с него, как свежая краска под дождем. Небо, деревья, листья и трава – все стало серым, унылым и безжизненным. Только Варвара оставалась такой же, какой и была.
Пепел с земли вдруг начал подниматься вверх. Это выглядело странно, будто черный снег, который отчего-то падает не с небес на землю, а летит обратно, отрываясь от нее и устремляясь ввысь.
Вместе с пеплом уходил и я. Вначале щепка в моей груди полностью исчезла, обратившись золой и растворившись в окутавшем все вокруг мороке. Варвара что-то крикнула мне, но я не услышал. Здесь больше не существовало звуков. Тогда ведунья протянула ко мне руки, но они схватили лишь пустоту – я рассыпался в прах.
В царстве вечной ночи не было солнечного света, не было здесь ни звезд, ни луны. Только странная голубоватая дымка, что немного разгоняла мрак, придавая мельтешащим вокруг теням размытые, нечеткие очертания.
Здесь царила абсолютная тишина – звенящая, натянутая, словно струна, она давила на уши, сбивая с толку. И когда я сделал первый шаг, моя нога совершенно беззвучно коснулась холодной бесплодной земли – сухая и потрескавшаяся, она была мертва.
Как и все вокруг.
Понятия не имея, в какую сторону мне идти, я, осторожно ступая, просто пошел вперед. Поначалу я пытался считать шаги, но сам не понял, как сбился и совершенно запутался. Ощущение времени тоже дало сбой – я уже не мог вспомнить, как давно я здесь.
Я просто шел и шел, шаг за шагом все глубже погружаясь в бездонный омут этого места. Мое тело и дух постепенно сковывал лютый холод. Но он ощущался иначе, нежели привычный мороз, – он не просто холодил тело, вместе с теплом он будто бы высасывал саму жизнь.
Все мое естество призывало повернуть обратно и бежать куда глаза глядят. Вот только бежать было некуда – отсюда не было выхода. Я знал это на уровне подсознания. Паника и страх не помогут, а от смерти не убежишь, каким бы быстрым ты ни был. Но даже полное понимание происходящего не прибавляло уверенности – против моей воли я вначале замедлил шаг, а потом замер на месте, не в силах ступить дальше.
Но так было нельзя! Я дал слово и должен его исполнить, чего бы это ни стоило, иначе усилия Вари и Даши пропадут впустую!
Пришлось задействовать всю силу воли, которая только находилась в моем распоряжении. Я решительно отмел страхи. Они не пожелали отступать, поэтому следующим усилием я попросту отбросил их, с яростным рыком швырнул прочь, в окружающий меня беспросветный мрак. Это помогло. Всколыхнувшееся в душе пламя злобы согрело тело, заставило сердце биться быстрее.
Совершая над собой немыслимое физическое и моральное усилие, я сделал один шаг, совсем небольшой, но шаг вперед. Казалось бы, одно маленькое движение, а с меня будто бы кожу живьем содрали: будто бы тысячи острых маленьких крючков впились в плоть, а я, одним своим шагом, выскользнул из тела. В глазах потемнело от боли, сознание помутилось, сердце замерло.
– А ты не робкого десятка, – услышал я полный печали, но поразительно красивый голос. – Нечасто сюда так хотят попасть. Скорее наоборот.
Когда способность видеть вновь вернулась ко мне, пустота вокруг сменилась иным пейзажем: мертвая земля никуда не делась, но теперь ее разделяла широкая река. Отливающая мраком, она несла свои воды беззвучно, словно тень, а под ними белели человеческие кости. Черепа пялились на меня с речного дна своими пустыми глазницами, в которых горели синие огни, а костлявые руки тянулись вверх, то ли пытаясь выбраться, то ли желая затянуть меня вниз.
Протяжно завыл ветер, будто бы жалуясь на свою судьбу и подталкивая меня вперед, к старому мосту, что соединял два берега. Именно на нем стояла странная женщина: не молодая и не старая, она была пугающей и одновременно красивой. Таких женщин я прежде не встречал: черное старомодное платье цвета самой ночи, такие же волосы, что ниспадали до самых пят, бескровная, подобная первому снегу кожа и чарующие темные глаза, в которых смешались вековая мудрость и такая же тоска.
Ступая медленно, будто плывя по воздуху, она пересекла мост и остановилась напротив меня. Полные, но бескровные губы тронула улыбка, которую я не мог бы назвать приветливой, скорее печальной.
– Я помню тебя, – тихо сказала женщина. – Ты уже бывал здесь, но быстро покинул эти края. Отчего же вернулся? – Не успев задать вопрос, она спрятала улыбку и произнесла: – Можешь не отвечать. Вижу. Нужда заставила.
