Он говорил уверенно, но Гвен видела, что старый слуга волнуется за своего господина. Она обернулась на Флориану, та неотрывно смотрела на дверь, из-под которой в коридор пробивался дым. На лице красавицы не осталось ни кровинки, а глаза потемнели от испуга. Все же человеческие эмоции были альде Эдевейн не чужды.
Гвендолин понимала: маг наверняка знал, что делал, и помнила, что он далеко не самый приятный человек, но все же оставаться спокойной в такой ситуации оказалось выше ее сил. Казалось, сердце отсчитывало секунды, которые Торнбран провел в горящей комнате, но сколько прошло времени, она сказать не смогла бы.
Наконец дверь распахнулась, в коридор выплыло облако сизого дыма, а следом вышел Эмрис Торнбран, грязный и усталый.
— Никакой опасности нет, — сказал он, ни к кому конкретно не обращаясь.
— Какое счастье, что вы не пострадали! — бросилась к нему Флориана.
— Пострадал! — внезапно рявкнул он так, что у Гвен внутри все сжалось от страха. — Все архивы моего дяди уничтожены! Все! Ни бумажки не уцелело! По-вашему это — не пострадал?!
Губы альды Эдевейн задрожали от обиды. Какой бы она ни была, боялась Флориана за мага по-настоящему.
— Я волновалась не о бумажках! — заявила альда Торнбрану, прежде чем уйти.
— Не стоит ли вызвать Службу правопорядка? — спросил Криспин. Гвен и не заметила, когда он появился.
— А, господин Дэй. — Хозяин окинул его рассеянным взглядом. — Нет, не стоит. Полагаю, произошедшее — досадная случайность.
Часовщик не спорил.
— Госпожа Грин. — Торнбран подошел к Гвен.
— Думаю, мне следует уехать, — пробормотала она. Только сейчас до нее дошел смысл услышанного: ничего не уцелело. Ни одной бумажки! Теперь она никогда ничего не найдет!
— Думаю, вам нужно пойти со мной, — не согласился маг. — Здесь… недалеко.
Он завел ее, видимо, в первую попавшуюся по пути комнату и закрыл дверь. Взглянув на его закопченное лицо, Гвен вздрогнула от нового подозрения. Неужели маг думает, что это она виновата? Ведь только вчера сказал, что если она захочет устроить поджог…
— Я не оставляла там шар, — проговорила быстро. — Он у меня с собой.
— Не сомневаюсь, — кивнул Торнбран. — Причина возгорания в другом.
Он показал ей кулак и медленно разжал пальцы. На ладони лежал черный кристалл.
— Знаете, что это?
— Да, — ответила Гвен, присмотревшись. — Вечный уголь. В пансионе его использовали в каминах общих комнат.
— Удобная штука, — задумчиво проговорил альд. — Артефакт, который можно применять, не имея дара. Дрова, даже сырые, разгорятся с ним в считаные секунды, а жар будет держаться долго… В комнате я нашел несколько таких кристаллов. Им не место в коллекции, но, видимо, дядя предпочитал держать все артефакты в одном месте, и коллекционные, и бытовые.
— Думаете, кто-то специально активировал… — Гвендолин заметила, что маг глядит на нее, и осеклась. — Думаете, я?!
— Думаю, вы, — спокойно подтвердил Торнбран. — Но вряд ли специально. Вас ведь не обучали владеть даром. Только артефактам это безразлично. Они чувствуют вас и вспоминают о своем предназначении. А эти камушки, как ни крути, созданы, чтобы гореть.
— Нет. — Гвен замотала головой. — Это не…
Возможно!
Та брошь. Она ведь не давала ее Флориане, не предлагала примерить, а потом не задавала вопросов. Но артефакт исполнил то, для чего был предназначен. Он был относительно безобидным. А если бы брошь оказалась орудием убийства или пыток?
— Это ужасно, — подавленно прошептала Гвен.
— Полно вам, — покачал головой Торнбран. — Замок нуждается в проветривании, комната — в ремонте, а я — в ванной. Ничего непоправимого не случилось. Жаль, конечно, что мы ничего не нашли о нашем шаре, но я сразу сказал, что шансы невелики, записи могли уничтожить люди, которые пытались его украсть.
— А другие бумаги? Там были чеки, документы…
— Уверен, копии всех важных документов есть у моего поверенного, а выписку о состоянии счетов при необходимости сделает банк. Что до описания коллекции артефактов, то папки вы отложили раньше, за что вас следует поблагодарить.
— Но вы… Вы так переживали из-за архивов!
На перепачканном лице мага сверкнула белозубая улыбка.
— Помните господина, который грозился разгромить мой замок? Думаю, он порадуется, когда до него дойдут слухи о пожаре. И другие мои соседи — тоже.
Гвендолин вздохнула. Как она могла забыть? Это же Эмрис Торнбран, выгоды он не упустит.
А ей теперь что делать?
— Я говорил, есть другие способы разузнать о шаре, — успокоил маг. — Сейчас меня больше волнуете вы… Во многих смыслах, — не упустил он случая вогнать ее в краску, но тут же сменил тон на серьезный. — Особенно меня беспокоит то, что вы не контролируете свои способности. Вам нужно учиться. И поскольку, как я понял, раскрывать свое истинное имя и происхождение вы пока не желаете, найти учителя будет нелегко. Если только… Как вы смотрите на то, чтобы я дал вам несколько уроков? Совершенно бесплатно.
— Зачем вам это? — насторожилась Гвен, не торопясь соглашаться на столь щедрое предложение.
— Ну, например, затем, чтобы вы не разрушили до основания мой замок. Тут ведь еще немало артефактов.
— Но у меня уже не осталось причин, чтобы бывать здесь.
— Разве? А как же книги по артефакторике? А отчет об «оке духов», который мне вскоре пришлют? Да и я не отменял нашей договоренности. Архив сгорел, но мне по-прежнему нужен грамотный помощник, чтобы провести ревизию библиотеки. Приезжайте, как прежде, со своим рыцарем маятника и стрелки и с унылой компаньонкой. Занятия в школе сейчас, как я знаю, отменили, так что, мы можем заняться нашим расследованием… и вашим обучением…
— Я все равно не понимаю, в чем ваш интерес.
— Мне скучно, — со вздохом признался Торнбран. — В такой ответ вы поверите? И я все же хочу поскорее отобрать у вас свой шар. Почему бы не совместить приятное для меня с полезным для вас и необходимым для нас обоих?
ГЛАВА 27
Гвендолин согласилась, но на обратном пути в Трелони не раз успела пожалеть о своем решении. Не верилось, что мотивы Эмриса Торнбрана настолько просты. С одной стороны — он типичный представитель своего сословия, о подобных молодых бездельниках-аристократах даже книги пишут, как правило, с назидательным подтекстом, поскольку ничем хорошим похождения таких персонажей не заканчиваются. Скука и желание развлечься для подобных людей — веский довод. Но, с другой стороны, Торнбран успел заслужить репутацию человека крайне расчетливого. Гвен даже задумалась, не сам ли он организовал пожар, раз в итоге получил от происшествия только выгоду. Соседи, узнав, что архивы уничтожены, прекратят свои нападки. А она, Гвендолин, вновь оказалась ему обязанной. А еще, уезжая, она слышала разговоры слуг: альда Эдевейн собиралась покинуть замок, то ли из-за обиды на хозяина, то ли из-за нежелания жить в провонявших дымом комнатах. Наверняка и это было Торнбрану на руку, ведь он, как казалось Гвен, устал от своей капризной гостьи.
